Это было почти полвека назад, но до сих пор не могу забыть тех событий.
Тогда я, молодой врач, впервые узнал, что существуют педофилия и инцест, и столкнулся с этими явлениями в своей практике.
Для меня это было потрясением.
Сейчас чуть ли не каждый день можно прочитать в газетах и интернете как насилуют несчастных девочек и мальчиков в городе и деревне. Этим занимаются адвокаты и католические священники, ортодоксальные иудеи и православные, рабочие, крестьяне и трудовая интеллигенция. Читатели легко могут найти нужные линки.
Немного страшно становится за этот мир, неизвестно куда он катится…
С другой стороны, бедные и уязвимые президенты, министры и генералы не знают, как спастись от сексуальных домогательств своих секретарш, подающих в суд за легкое обьятие и невинный поцелуй по прошествии десяти лет…
В 1960 году я работал первый год после окончания Мединститута в туберкулезном отделении в городе Червень Минской области. Там был небольшой стационар, вел я и амбулаторный прием.
В один из дней до начала обхода ко мне подошла пациентка, звали ее Вера.
Спокойная молчаливая женщина 36 лет, черноволосая, аккуратная. Третий месяц она лечилась у меня по поводу распространенного туберкулеза с кавернами в нижних долях обеих легких.
К сожалению, перед тем как у нее выявили бациллярную форму, она несколько лет работала дояркой.
История умалчивает, сколько людей успело заразиться…
Она аккуратно принимала лечение и уже было заметно небольшое улучшение.
-Доктор, отпустите меня домой, на побывку.
-Пожалуйста, Вера, на сколько дней?
-Да дня на три-четыре… Дома дочка осталась, муж выпивает, надо посмотреть
как там они…
-Пожалуйста. Скажите старшей сестре, что я отпустил.
Такая практика была. Больные туберкулезом лечатся долго. Периодически их снимали с больничного питания и, не выписывая, отпускали на несколько дней.
На следующее утро я снова вижу ее у дверей ординаторской, озабоченную и заплаканную.
-Что случилось, Вера? Вы не уехали?
-Израйлевич, мне надо с Вами говорить по секрету.
-Заходите, Вера, слушаю…
— Доктор, выпишите меня!
-Ну что Вы!Только-только стало лучше, на рентгене видно, что процесс стал затихать, вам еще лечиться самое меньшее полгода!
-Израйлевич, у меня дома непорядки…
-Что случилось, может нужно
-Помогите, доктор…Дочке моей 12, в пятый класс ходит. Муж мой пьет, но не сильно, как все… Некоторые каждый день пьют, валяются, а мой нет, на своих ногах приходит. Только несколько раз приносили, положат перед дверью дружки и уходят…А как напьется, драться лезет…
Остался с дочкой. Мать моя приходит, помогает. Но мужик ее не любит.
Вчера я приехала — смотрю, скучная дочка, будто и не рада мне. Спрашиваю —
-Что с тобой Надька, захворала?
-Да нет, мамка,ничего не болит…
И глаза не подымает… Повела ее вечером в баню. Гляжу — все тело в синих пятнах.И ноги,и плечи, и цицки — да что там за цицки — прыщики! Приступила к ней «Говори, стерва, а то счас задам!»
-Мамочка, не бей! Это папка меня… Как ты в больницу ушла, на другой день пришел ночью, избил и ссильничал…
-Как, врешь поди! Чтобы свое дите… Может мальчишки пощипали?
-Нет, мамочка, я правду говорю! А сейчас — каждые
-Что на свете делается, доктор… — и она заплакала.
-Как же Вы живете,если муж пьет, и бьет Вас, а сейчас и дочку насилует!
-Доктор, когда не пьяный — он хороший и добрый.На тракторе работает, все дома делает и в дом приносит. И скотину смотрит, и меня любит… А как напьется — беда… Это я виноватая,.. Не надо было мне из дома идти в больницу…- и она опять заплакала..
Сегодня этого зверя дома не было. А утром мы с Надькой подхватились и первым автобусом сюда. Что сейчас делать — не знаю, Израйлевич, помогите…
Ко мне пришшла взрослая женщина в трудную минуту со своей бедой. Мне 24 года, жизни еще не видел, годы студенчества не в счет… Но начитавшись советских детективов, примерно знал с чего начинать.
-У вас есть где остановиться в городе?
-Соседкина дочка, учительшей работает, я к ней пока дочку отвела.
-Никому ничего не говорите. Из больницы я вас выписываю, сейчас у вас будет много других дел.Возьмите лекарства у старшей, будете принимать дома каждый день.
Прямо сейчас идите с дочкой в милицию. Там подадите заявление, где все опишете, как мне рассказали.
-Ой, доктор, малограмотная я…
-Хорошо. Я вам составлю заявление,а вы подпишете. Садитесь,будем писать…
Корткое заявление мы составили минут за двадцать.
-В милиции возьмете направление, отведете дочку на экспертизу.
-Какую еспер… есперт…
-Пойдете с дочкой к доктору по женскому, осмотрит вашу девочку и даст заключение. А я позвоню начальнику милиции и прокурору.
В нашем городке все друг друга знали..
-После этого в деревню не возвращайтесь, поживите в городе
— Израйлевич, какой позор! Все узнают, Надьку в школе дразнить будут…
-А вы хотите лучше, чтобы вас с дочкой убили?
Последний довод подействовал.
— Через несколько дней мужа вашего арестуют, пойдет следствие, потом будут судить. А вы, когда уладите свои дела, возвращайтесь в больницу долечиваться.
-Спасибо, Израилевич. Я все сделаю, как вы сказали. Дай Вам Бог здоровья. А бабы говорили еще, что евреи плохие люди…
Отца-насильника арестовали через три дня. Вера с дочкой через несколько дней вернулись в деревню. Вера оставила Надю своей матери и вернулась в стационар, где лечилась еще несколько месяцев.
Затем был суд. После соответствующей обработки в следственном изоляторе, — а бьют там страшно — отец-педофил признался во всем. На суде перебывала вся деревня. Наши санитарки тоже были там. Они рассказали, что отец не отпирался. Безучастно сидел пришибленный и все подтверждал.
Оказалось,что соседи давно подозревали, что в доме Веры
Часто Надя приходила в школу с синяками.
Об этом они говорили на суде.
Но никто не пришел к матери или бабушке и не поделился подозрениями…
Отцу насильнику дали 12 лет строгого режима.
Пока Вера долечивалась в отделении, она часто заходила ко мне поговорить.
По моему совету она подала на разводс мужем, и их развели заочно без всяких препятствий.
Дочку в деревне действмтельно задразнили. Девчонки не принимали ее в свою компанию. Стршие мальчишки неоднократно предлагали научить их делать то, что она делала с отцом, ведь она уже опытная…
Через несколько месяцев у Веры прекратилось бацилловыделение, закрылись каверны. Перед выпиской я посоветовал Вере уехать в город. Многие из их деревни работали на Минском автозаводе, рабочих возили автобусами. Веру взяли уборщицей в цех. Черз год она приехала ко мне за справкой о возможности проживания в семейном общежитии, ей с дочерью дали комнату.
Прошло несколько лет.
Я уже работал в Минском Областном диспансере. Вдруг ко мне подошла женщина в больничной одежде
-Израйлевич, Вы меня помните? Я Вера, лечилась у вас в Червене, еще Вы мне помогли, суд был…
Я не сразу ее узнал. Передо мной стояла старая, худая, изможденная женщина, с синими кругами под глазами и лихорадочным румянцем на впалых щеках.
-Конечно, Вера, я помню Вас. Что случилось, вас положили к нам?
-Да, доктор, совсем худо стало…
— Знаете, я сейчас занят, приходите после 12 в кабинет электрокардиографии, там поговорим.
Она рассказала мне конец этой печальной истории.
Из лагеря бывший муж писал ей слезные письма. Он каялся и просил прощения. Писал, как сильно любит ее и дочку, как они заживут новой жизнью после его освобождения…
Ему было очень плохо. На зоне не любят педофилов, тем более насильников собственных детей. По тюремной иерархии он был ниже всех, спал и ел «у параши». Сокамерники его постоянно избивали.
Через год-полтора она стала посылать ему посылки с продуктами. Еще через год или два поехала в лагерь на длительное свидание… При встрече, для начала, он ее сильно избил, а через два месяца она сделала первый аборт.
Потом были еще свидания, еще избиения, и еще аборты…
За примерное поведение любимого освободили через 8 лет.
Дочь Надя выросла, превратилась в очень красивую девушку.Она тоже работала на автозаводе, от женихов отбоя не было. Никто не знал о ее прошлом, а она никому не рассказывала.
Когда Надя узнала, что отец-насильник возвращается, она быстро выскочила замуж за того, кто первый подвернулся под руку и уехала подальше на очередную «стройку коммунизма».
Вера снова расписалась и стала жить со своим старым мужем, в своем семейном общежитии.
И тут он себя показал. Пил не просыхая. Напившись, бил Веру беспощадно. Не мог простить ей унижений, перенесенных в лагере, где все годы был на положении парии. Утром, слегка протрезвившись,валялся у нее в ногах, просил прощения…Через день-два все повторялось.
В конце концов, с легочным кровотечением она попала в нашу клинику. На снимках — открылись старые каверны, и появились две новые в верхних долях…
-Вера, как же Вы могли сойтись с ним опять! Вы же знали, что это за человек!
-Израйлевич, все. Ничего не спрашивайте. Жизнь прошла, долго я не проживу…
Действительно,она не прожила долго.
Через месяц Вера умерла от профузного легочного кровотечения. У нас его не смогли остановить.
Никогда я не пойму этих женщин…
