День планировался просто: утром поработать дома, в 4 часа дня ко мне приезжает Евгений Алексеевич Никитин, и мы отправляемся на обед в «Ноев ковчег» с представителями «Мамбы». С ними беседуем, разговариваем, обговариваем всё, решаем и, конечно, отдыхаем. Затем (так всё планировалось) мы довозим Андрея Юрьевича Бронецкого до Ленинградского вокзала (у него билет на семичасовой Сапсан). А я еду в офис и работаю там с Романом Олеговичем Ивановым до 11 или 12 вечера.
Был и второй вариант: с утра пораньше, скажем, к двум, я приезжаю в офис, диктую основные материалы Роману Олеговичу Иванову, а в 16:30 мы уезжаем на обед.
Весь день сломал звонок от Дениса Цуканова, руководителя пресс-службы парка «Сокольники»:
– Владимир Владимирович, – обратился ко мне Денис, - У нас сегодня проходит день, направленный против курения. Во всем городе такие мероприятия буду проходить завтра, 21 ноября. А мы решили устроить акцию накануне, сегодня, а не тогда, когда все остальные. И позвали телевидение. Одна надежда на Вас. Пожалуйста, приезжайте, выступите перед гуляющими, а телевидение снимет. Сможете? Выручите?
Ну конечно, мои любимые Сокольники, как я могу им отказать. Я член общественного совета этого парка.
У них начало в 14 часов.
Смысла ехать в офис не было.
Приеду в офис к двум, а в три уже уезжать в Сокольники.
Только разойдусь, ничего не напишу. Отменил приезд в офис. По телефону сказал, что делать Роману Олеговичу Иванову.
А сам дома долго говорил с главными врачами 62-й и 51-й больниц. Договаривался, чтобы из одной больницы перевезли в другую маму нашего сотрудника.
И из дома пошёл в Сокольники. Туда же приехал Евгений Алексеевич Никитин, чтобы после антиникотиновой акции мы вместе поехали в ресторан «Ноев ковчег».
В Сокольниках было интересно. Они соорудили огромную сигарету, в которую требовалось вбить символический гвоздь.
Если при входе в парк шёл кто-то с сигаретой, то его начинал преследовать человек в маске смерти: коса, капюшон…
Девушки в обмен на сигареты раздавали цветы.
Приехало четыре телестудии. Они и снимали это действо и брали у меня интервью: я же людей отучаю от курения.
В ресторан мы с Евгением Алексеевичем успели. Там отлично посидели, поговорили, пообщались, а потом проводили на ленинградский поезд Андрея Юрьевича Бронецкого
А я вернулся в офис, где долго обсуждал с Евгением Алексеевичем Никитиным, как лучше обучать врачей. А потом работал с Ивановым Р. О. Закончили в 3 ночи. Но зато сделали подписи к фотографиям, подготовили дневник и отправили много писем. Уже хорошо.
Ночью возвращался из офиса домой на такси. Вез меня Александр Николаевич Кулешов. В дороге разговорились.
- Я в прошлом подполковник ФСБ. Работал в 5 управлении, аналитическом. Не удивляйтесь, перестройка всё сломала. Куда деться, никому мы не нужны. Вот теперь в такси. Но мне интересно.
Я обалдел: подполковник ФСБ – таксист!
– Вы, наверно, выполняете определенную роль по борьбе с терроризмом? – поинтересовался я. - Ведь таксисты - они знают всё и про всех. Если хочешь узнать, чем живет народ, иди поработать в такси - через месяц можно составить точную, выверенную социологическую картину.
– Нет, что вы, - ответил Александр Николаевич. - Я к этому не имею отношения. Я же бывший.
На это я заметил, что бывших работников ФСБ, КГБ, МВД, чекистов, разведчиков и контрразведчиков не бывает. На этом и закончили, потому что он меня довёз до дома.
Дома перед сном – это стало традицией – доставил себе удовольствие: смотрел списки тех, кто прошёл «Соло» в онлайне. Хороших людей мы учим… Смотрел на лица, читал анкеты и про себя говорил: «Бывших солистов не бывает. Все, кто проходит «Соло», становятся солистами по жизни. И это здорово».
Ваш Владимир Владимирович Шахиджанян
P.S. Никаких известий от мэрии нет. Никому мы не нужны. Впрочем, это так, пессимистическая нотка, не более. На самом деле, я знаю, мы всем нужны. И дело, которым мы заняты, нужно прежде всего мне.
Давайте стараться жить так, чтобы, когда мы умрём, опечалился даже гробовщик. Марк Твен (Сэмюэл Ленгхорн Клеменс) (1835-1910), американский писатель
