Кузя надоел хозяевам, бабке с дедом. Обитатели старого бревенчатого дома с синей обшивкой перестали его кормить.
- Страсть, как надоел, - ворчала бабка. - Если кормишься у чужих, так и спи в чужом доме, нечего приходить. Ишь, гулёна, всю жись прогулял… Брысь отседова. Нету у тебя дома!
Кот не тяготился выступлениями бабки. Брюзжание не беспокоило его. Он приходил, когда вздумается, а уходил ещё вольготнее. Гостил всласть и высыпался вдогонку на чужом сене. Кот облазил все соседние деревни, со всеми местными жителями и местной животиной был знаком. По молодости, как и все деревенские, дрался, а в старости авторитетом брал, дрался только в исключительных случаях. Лет шесть назад собака прокусила левое бедро, оно и подломило его боевой пыл. В непогоду отлёживался, нервы в ноге ныли.
- Дед, смотри, он снова Маньку обрюхатил. – Ну, старый развратник! – Бабка с чувством всыпала Кузе по морде. – Пшёл отсюда, вот те ещё.
Кот многозначительно проорал, медленно поплёлся на задний двор. Но обиделся ненадолго.
- Можт, это и не Кузьма вовсе, - спокойно проговорил дед. – Хватит те его мутузить. Мало ли котов в деревне.
- Котов-то порядком, да только наш самый активный по ентому делу. Неужель не заметил, дед? Гляди, какой важной походкой от нас. Ну, хозяин, ну, барин. – Бабка плеснула вслед коту водой, только после этого Кузя скрылся быстрее.
- Намял Маньку он, нечего и сумлеваться. Ты, дед, очень уж добрый. Надо бы что придумать. Что делать-то с этим гулёной? Зиму пускай ещё с нами, пущу, а там видно будет.
- Пускай, не пускай, он всё равно себе место найдёт, в сарае скроется. А в самый мороз на корове уляжется. Всех кошек прогонит, а сам уляжется. В сени и не попросится.
- Я его и в коровник не пущу, - бабка сегодня не унималась. Более всего её задело, что любимая кошка снова от Кузьмы котят принесёт. Дед топить не сможет, а она боится. Опять соседей просить. А раздавать котят некому.
- А что придумаешь? Куда его девать-то, старого, под конец жизни. Пусть себе доживает, как и всю жизнь себя вёл. Окончательно его не выгонишь. Да и то, бабка, старость надо уважать.
- Старость уважать. Всю жись по чужим дворам. И с Манькой-то…
Дед на это ничего не ответил. Бабка ушла на кухню.
Через пару дней приехал племянник, на своей машине. Жил он в пятнадцати километрах от стариков. Дед с Митькой (племянником) сидели на кухне, обедали, когда бабка неожиданно к ним прибежала.
- Кот сегодни совсем обнаглел, при мне украл у Мурки (у второй кошки) из миски. Бьёшь его, бьёшь, а он потом всё равно шкодничает. Ничего не боится, гад такой. Мить, у тебя мешка нету?
- Найдём, - сказал Митрий и продолжил спокойно есть. Он был невозмутимым человеком, очень уравновешенным, словно бы пришибленным. Племянник даже и спрашивать у бабки не стал, зачем ей вдруг понадобился мешок. А дед смекнул:
- Ты что, старая, совсем поглупела. Не трожь Кузьму! Когда время ему издыхать придёт, он ото всех в лес уйдёт, ты уж после его никогда не увидишь.
- Сам поглупел! Одни убытки от ентого бандита! Куда я слепышей от Маньки девать буду? Да ты чего испугался, я и трогать его не буду.
- Куда девать, куда девать! – Дед завёлся, даже есть перестал. - Куда всегда девали, туда и в этот раз. Чиво ты трагедию строишь?
- Что имеем, дед, с тем и буду бороться.
На другое утро дед ушёл в лес, за первыми грибами. Не успел племянник проснуться, как бабка к нему:
- Мить, я одно место знаю, свезём кота. Мы ж ничего не сделаем ему. – Бабка разговаривала с племянником уважительнее, чем с родным стариком. – В мешок его, и свезём.
- Давай, бабуль, как скажешь. – Митя не перечил и ни о чём не спрашивал.
- Только до деда надо успеть. А блины потом поешь.
Изловили Кузьму быстро. Он развалился на солнце рядом с курятником, в полудрёме. Митя ловко сунул его в мешок, чуть завязал и бросил в багажник своей машины. Кот никогда не ждал от бабки настоящего наказания, поэтому подал голос не сразу. Зато в дороге заорал жарко, истошно, бабка его ещё больше возненавидела. И проорал кот всю дорогу.
- Ишь, какие концерты напоследок закатывает. И тут нервы портит! – Бабка не могла уняться.
Вернулись через час. Кота выпустили за деревней, в поле, в двадцати километрах от их дома. Открыли мешок, кот выпрыгнул и тут же скрылся в высокой траве.
Дед пришёл довольный, с полным рюкзаком грибов. Про кота не спрашивал. Исчез, как и всегда, чего за старым плутом следить.
Тем же вечером племянник уехал к себе. Бабка была ему очень благодарна за «дело», поэтому и собрала в дорогу побольше пирогов.
- Почаще приезжай, Мить, спасибо те, милый.
Митя вяло улыбнулся и уехал, и его машина тоже будто без настроения скрылась.
На следующей неделе, ночью, бабка услышала знакомое мяуканье. Подумала, что уж и до её сна котяра добрался. «Не может ентого быть». Перекрестилась и тут же заснула.
Но утром на крыльце сидел Кузьма в компании с её любимицей Манькой.
