Александр лежал на полу кухни и смотрел, как капает из ржавой трубы под раковиной вода. Редкими и тягучими каплями она стекала на пол. Нестерпимо болела голова, не было сил подняться на ноги и что-то делать. Рука, которая отнялась более года назад, мешала, здоровой – не на что было опереться. Он понимал, что нужна помощь. Силы убывали, и он стал вспоминать свою жизнь с далёкого детства.
Вот он совсем мальчишка. Большая семья жила дружно и хлебосольно. На все праздники собирались родственники у Надежды и Николая Половинкиных. Он и его брат Коля очень любили добрую и улыбчивую мать. Она много и вкусно готовила.
Потом они выросли. Коля уехал в Сургут, а он, окончив Авиационный институт, стал работать на Куйбышевском авиационном заводе. Здесь он, теперь уже Александр, стал работать ведущим специалистом и часто ездить в командировки на Байконур. Это было славное время освоения космоса.
После перенесённого менингита он стал плохо слышать, но всё равно остался работать инженером-конструктором на любимом заводе. По-прежнему собирались по праздникам родственники у Надежды Анисимовны.
Прошло время, он сам обзавёлся семьёй, появились дочь и сын. Всю свою доброту и заботу он отдавал им. Жена мало занималась детьми, совсем не умела готовить, быт почти не вела, и всё было на его плечах. Каждое лето он уезжал с детьми в деревню к своей бабушке. И это был рай. Он ходил с сыном на рыбалку и в лес по грибы. И весь отпуск посвящал детям. Затем снова завод и заботы, заботы, заботы...
Пришло новое время, его он не принял. Разваливался завод, люди разбегались, но он не уходил, перебиваясь жалкими крохами. Зарплату не давали месяцами. Стал потихоньку выпивать. Дети выросли, жена ушла, оставив однокомнатную квартиру.
После несчастного случая (повредил глаз) сделали операцию, но глаз всё равно почти не видел. Дочь, окончив институт, уехала из бывшего Куйбышева, а теперь Самары, в Ульяновск. Сын тоже жил отдельно. И он остался один. Давно умер его отец, а мама жила с сестрой своей Валентиной. К ним обеим он относился нежно. Болезни мамы не давали ей возможности выходить из дома. Всё для неё делала Валентина.
Труднее становилась жизнь. Кругом обман и выгода. Выпивая всё больше, он пытался уйти от реальности, но по-прежнему часто навещал мать и тётю. Дети редко приезжали, мало интересовались им, а вот тётя помогала и деньгами.
А потом тётя Валя за два месяца сгорела от рака. Эта смерть совсем подкосила. Теперь на его плечи легла забота о матери, но незадолго до этого он сломал руку, и она с тех пор висела плетью, не слушалась, хотя он лечился. С одной рукой и с одним видящим глазом он стал заботиться о матери.
Маму надо было кормить, ухаживать за ней. Ему пришлось оставить свою квартиру. Дочь, приехав из Ульяновска, приватизировала её и, отобрав пенсию бабушки, укатила обратно. Ни сын, ни дочь не удосужились взять на себя заботы о больных родственниках...
Он уходил периодически в водку, чтобы заглушить душевную и физическую боль. Но нечасто, так как всё же надо было заботиться о матери.
Надо выстоять и беречь то, что осталось. Как мог, варил, стирал, готовил одной рукой. Невыносимо тяжело. А ещё больнее отношение детей к нему и к Надежде Анисимовне. Он страдал от бездушия и непонимания.
Денег не было, дочь забирала почти всю пенсию бабушки. Она считала, что отец пропьёт всё без остатка. На жалкие крохи покупала минимум продуктов. Этого совершенно не хватало на питание. А когда назначили пенсию ему, её тоже отбирала дочь.
Мать и он держались, как могли, довольствуясь малым. И он теперь мог рассчитывать только на себя. И вот сейчас, когда он лежал недвижим, он думал прежде всего о своей маме в соседней комнате. Надо что-то приготовить из остатков продуктов.
…В один из дней сын Александра решил навестить отца и бабушку, но дверь ему никто не открыл. Он спокойно ушёл.
Четыре дня спустя пришлось всё-таки ломать дверь. В квартире лежали два мёртвых человека.
Кто из них умер первым, теперь никто не узнает. Но эти двое укор тем, кто бросил их на произвол судьбы. Кто не счёл нужным позаботиться о больной бабушке и больном отце.
Ржавчина сковала сердца людей, ржавчина наживы и равнодушия.
Ирина Ильфант
