На глазах меняется шкала ценностей в нашей неустойчивой, все чаще непредсказуемой жизни. Чуть ли не самым ходовым в повседневной речи стало слово «цена». «Сколько стоит?» — вяло любопытствуем мы, подходя к пустынному прилавку с какой-нибудь несъедобной колбасой и отшатываемся, пронзенные током трехзначной цифры. Шок есть, а вот с терапией, то есть курсом экономического лечения, — беда... Одни цены катастрофически взметнулись ввысь, зато другие... Наверно, это и есть один из главных экономических законов периода перехода к «нашему» рынку: цена мяса обратно пропорциональна цене жизни.
... Недавно мы хоронили своего школьного учителя. Мы — группа немолодых уже людей, выпускников 538-й московской школы, которые заканчивали школу в 1954 году. До сих пор встречаемся, дружим, стараемся помогать друг другу и нашим, теперь уже старым учителям. Одного из них, «математика» Николая Михайловича Демьянова, прекрасного учителя и человека, мы провожали в студеный январский день на Даниловском кладбище. И удивились, не увидев в этот печальный день его друга по школе и жизни, еще одного нашего учителя (он вел три предмета) Николая Николаевича Комарова.
Что же случилось? Случилось мерзкое и, увы, по нынешним временам банальное: в тот самый день, когда умер Николай Михайлович, на Николая Николаевича напали грабители. Позарились на шапку и сумку с двумя бутылками... подсолнечного масла (видно, обманул перезвон стеклотары).
... Живет наш Н. Н. на Варшавском шоссе, почти у кольцевой дороги. Живет один, сам себя обихаживает, ходит по магазинам, готовит. А еще, между прочим, отдав более полувека школе, географическим кружкам и пионерским лагерям, до сих пор ведет исследовательскую работу для института лекарственных и ароматических растений (ах, какие чаи из трав он заваривает на своих домашних «приемах»!) и пишет стихи и басни. 77 лет, но твердая, выработанная в путешествиях походка, красивый, артистический голос, сердце, болеющее за окружающих, белоснежная, гордо посаженная голова, проницательный взгляд синих глаз — таков наш Николай Николаевич. Таким видим его мы...
Трое негодяев подкараулили старика в 7 часов вечера в подземном переходе через Варшавку (ах, уж эти мрачные, криминогенные переходы — вот бы куда направить мэрам да префектам «свет очей»). Человек шел из магазина домой с удачей: «отхватил» очередной дефицит — подсолнечное масло и кочан капусты. А навстречу ему — трое. И один из них (здоровый, морда красная) неожиданно бьет старика по голове, попадает по шее, срывает каракулевую шапку и мчится по переходу под крик: «Задержите, шапку украл!». Двое других выхватывают у Н. Н. сумку и бегут в другую сторону. Красномордого задерживают в конце перехода случайные прохожие (тоже молодые ребята), шапку «конфискуют», но грабителя почему-то отпускают — может, чтобы помочь лежащему на земле Н. Н. Приводят домой. Наутро у Николая Николаевича кровь носом и нога, как тряпка. Удар был не слабый...
«Так и не смог я проводить Николая Михайловича!»
Я слушал с горечью и бессильной злостью этот рассказ учителя и вспомнил другой его рассказ о событии почти сорокалетней давности. Школа наша находилась в Москворецком районе. Район Серпуховки, Коровьи (впоследствии Добрынинские) переулки. Послевоенные годы, безотцовщина, разгул шпаны. Николай Николаевич идет по глухому переулку, видит темную стаю пацанов, слышит истошный девичий крик. Бросается в гущу тел. Теперь уже в него готова вцепиться распаленная братва. И в это время раздается властный голос — судя по всему, «атамана»: «Не трогать! Это наш учитель — Николай Николаевич!» Толпа расступается, потом и вовсе рассасывается. Девчонка спасена...
... На столкновении двух фактов можно было бы построить длинный (и нудный) моральный очерк. А ведь мораль «сей басни» очевидна — она вынесена в заголовок.
Что и говорить: цена жизни безмерно упала. До бутылки подсолнечного масла (тут уж не до булгаковских аллегорий). Нормальные люди это видят и от этого страдают. А красномордым на это наплевать — они газет не читают, а если и читают, то какую-нибудь уголовную хронику: чтобы перенять опыт. Все, больше не могу и не хочу об этой дряни...
Мир праху Николая Михайловича Демьянова!
А Николай Николаевич силой воли и травами «восстановил» ногу. На днях пошел в магазин. Но уже в старой шапке...
Продолжение следует
