30 октября исполнилось бы 80 лет Рогволду Суховерко.
Заслуженный артист России Рогволд Васильевич Суховерко
Когда мы жили в одном доме, по-соседски сдружились, часто коротали вечера за разговорами обо всём.
Дом на улице Павла Корчагина, где Рогволд Суховерко обитал с середины 70-х и до конца жизни
Знаток литературы вообще — а поэзии, в особенности, — изумительно эрудированный, самобытно мыслящий, нестандартно подходивший к оценке событий общественной и политической жизни — он был необыкновенно интересным собеседником.
Я считал и считаю общение с ним просто подарком судьбы.
На поминках в театре «Современник» вместе с уважительными отзывами о личности покойного я слышал и о «сложном» его характере.
Пробовал выяснить, в чём, собственно, эта сложность проявлялась. Оказывается, в прямоте и бескомпромиссности — всегда говорил, что думает. Иногда вроде бы стоило и промолчать, а он непременно высказывается, порой, в ущерб добрым отношениям.
По мне, такая черта характера должна вызывать симпатию. А они скрипят недовольно… Да бог с ними.
О всякого рода дрязгах и конфликтах в творческой среде немало судачат. Стараюсь пропускать эти пересуды мимо ушей. Разбираться в них — себе дороже.
Тем более, что у меня с Рогволдом даже тени напряжённости в отношениях не возникало.
Хотя некоторый повод для так и не случившейся размолвки, кажется, был.
Я тогда работал главным редактором телеканала «Добрый вечер, Москва!». И Суховерко попросил попробовать его на роль его ведущего. Эрудиция, жизненный опыт, профессиональные актёрские навыки действительно позволяли углядеть шанс на удачное её исполнение.
К сожалению, не пошло.
Первый выход был вполне удачным. Но уже второй — увы.
Подобное случалось и с другими претендентами на ведение нашей программы: им чудилось, будто накопленный интеллектуальный багаж позволяет без особого труда находить материал интересный зрителям.
К тому же, первый-второй эфиры, как и мечталось, проходят на ура.
Но выясняется, что багаж довольно быстро исчерпывается. Что журналистика — это особая профессия. Что время между программами следует использовать для тщательнейшей, требующей немалых временных затрат подготовки.
Это хорошо понимали те ведущие, которые закрепились на канале — писатели С. Есин, А. Дементьев, В. Шугаев, лингвист Б. Ноткин и другие.
Рогволд же не был готов к столь кардинальному изменению образа жизни. Вместе с тем, как профессионал, разобрался, что без этого ничего путного не выйдет.
Поэтому, когда нового приглашения, ему не поступило, не стал выяснять, в чём дело.
Мы по-прежнему общались дружески и столь же регулярно, как и раньше. Никакого тебе «тяжёлого» характера!
Такие открытки в Советском Союзе было принято продавать в газетных киосках
Может показаться странным, чем он так был занят, что не мог выкроить времени для освоения родственной профессии, даже когда были периоды чуть ли ни полного отсутствия серьёзных ролей в театре?
Ничего странного.
Освободившееся время он до отказа забивал подработкой. Как он сам называл эти занятия — «халтурой».
Постоянно и буквально отовсюду слышу, будто нынче во главу угла люди стали ставить лишь личную наживу. Не то что в светлом прошлом, когда деньги определяющего значения якобы не имели.
Мой жизненный опыт не позволяет согласиться с таким суждением.
Другое дело, хорошим тоном считалось всячески скрывать стремление к материальному благополучию. Как только его ни именовали: рвачество, погоня за длинным рублём, корыстные побуждения, накопительство, потребительство — всего не перечесть.
Желание служебного роста клеймилось как карьеризм.
Воспитательная система пыталась сформировать поголовное бескорыстие и приоритет общественных интересов.
Иногда удавалось.
Но куда чаще всё-таки вырастали люди вполне земные, далёкие от идеала, желающие удобно жить, вкусно есть, комфортно отдыхать, баловать детишек и так далее.
При этом кто-то ограничивался перечисленным, другие воспаряли к духовным высотам. Базовые потребности всё же в основном совпадали.
Хорошо зарабатывать хотели рабочие и колхозники, бойцы студенческих строительных отрядов, строители БАМа, офицеры и генералы, учёные, писатели, музыканты, художники. Страшно сказать — комсомольские, профсоюзные, партийные работники…
Актёры не исключение.
Рогволд считал своим долгом обеспечивать жене-красавице, бывшей модели Центрального дома моды, и двум детям уровень жизни, достойный семьи актёра ведущего московского театра.
А потому крутился как белка в колесе, используя природную одарённость, для заработка.
Помимо уверенного владения актёрским мастерством — как-никак выпускник Школы-студии МХАТ — бог дал ему редкий по красоте голос.
Благодаря ему артист оказался востребованным не только в театре и кино, но и на концертной площадке, на радио, в закадровом озвучивании мультфильмов, компьютерных игр, дублировании зарубежных фильмов.
Именно такие занятия Рогволд и именовал «халтурой».
Одно из значений этого слова — работа, сделанная наспех, без стараний, как говорится, тяп-ляп.
Иные коллеги давали повод именно так аттестовать свою деятельность на побочном для них поприще. Но гораздо больше здесь примеров не просто добросовестной, но и по-настоящему выдающейся работы.
Так что «халтура» или «халтурка» — у мастеров просто жаргонное словцо, своеобразное кокетство. Похоже на то, как журналисты иногда любят называть объёмные и серьёзные статьи «заметками», а композиторы иронически именуют свои опусы «нетленками». Уничижение паче гордости, одним словом.
Выскажу спорное, но дорогое мне наблюдение: результаты, достигнутые Рогволдом Суховерко вне театра и кино, оказались даже более значимыми.
Он замечательно читал стихи.
Мы, собственно, сошлись при знакомстве на том, что я — к слову пришлось — рассказал о навсегда запомнившемся концерте выдающегося актёра Вячеслава Сомова. Он читал у нас в Воронеже в тот вечер зарубежных поэтов. Оказалось, что Рогволд его боготворит, знаком с ним лично, бывал в гостях у семьи Сомов-Бокарёва.
Суховерко, как и Сомов, обычно не просто читал подряд стихотворения, а готовил тематические программы.
В придуманные им программы обычно включал что-нибудь нестандартное, «незачитанное», вставлял комментарии, цитировал письма, воспоминания современников авторов. Фактически исполнял на сцене готовые радиопередачи.
Впечатляет и объём материалов высочайшей пробы записанных собственно на радио.
Тогда процветал радиотеатр. В моде были также театрализованные программы — «Клуб знаменитых капитанов», «КОАПП», множество других. Вот где пригодился неповторимый голос Суховерко.
Он делал и сольные записи и вместе с актёрами-корифеями советской сцены.
Пусть глаза немного отдохнут. Прервитесь, послушайте начало радиоспектакля «Ромео и Джульетта»:
Многое утрачено, но немало Телерадиофонд, к счастью, сохранил. Теперь доступ к ним получили пользователи интернета.
Особую красоту голосу артиста придавала — не знаю, природная ли, сознательно ли выработанная — музыкальность.
Во всяком случае, он очень гармонично сочетался со звучанием оркестра, хора. Московская филармония, когда в концертах на сценах концертного зала имени П. И. Чайковского или Большого зала консерватории требовалось сопровождать музыку чтением, часто приглашала Рогволда Суховерко.
И всегда получалось великолепно.
Послушайте отрывок из «Перезвонов» Валерия Гаврилина:
В титрах дублированных фильмов редко указывают, кто озвучивает роли.
Потому широкая публика не осведомлена, что Хаггрид в сериале о Гарри Поттере, Гэндальф во «Властелине колец», ещё десятки персонажей художественных и мультипликационных фильмов говорят голосом Рогволда Суховерко.
Справедливее, правда, устроена индустрия компьютерных игр.
Недавно в гостях спросил у внуков своих друзей, знают ли они Суховерко.
— А как же?! — ответили в один голос. — Он наши игры озвучивает.
А уж в самом театре все объявления поручали делать исключительно Рогволду.
Это надо было слышать, как без нажима, но с отчётливой иронией, перед началом спектакля раздавался призыв выключить ВАШИ ПЕЙДЖЕРЫ.
Я попросил Рогволда начитать мне текст на автоответчик домашнего телефона. (Все ли поняли, о чём это я?)
Он сперва отказался, дескать, все уже смеются: в каждом утюге мой голос. Потом, правда, совесть заговорила — записал-таки, позволив мне тем самым тщеславно хвастать перед знакомыми моим уникальным автоответчиком.
Постепенно улаживались дела и в «Современнике».
Рогволд стал получать роли.
На скромном застолье в театре «для своих» — по поводу шестидесятилетия, — куда Рогволд меня пригласил, в самый разгар торжества появилась худрук Г. Волчек.
Не помню, конечно, дословно, но за точность смысла — и впечатления искренности прозвучавшего — вполне ручаюсь.
Галина Борисовна серьёзно и убедительно говорила, как она рада отчётливо проявившимся признакам творческого роста артиста.
Знаете, я не профессиональный критик, но рискну поделиться наблюдениями рядового театрала, — играя Фирса из «Вишнёвого сада» в очередь с Гафтом, Суховерко выглядел вполне-вполне достойно. К тому же на сцене появлялся даже чаще именитого партнёра.
Артисты театра «Современник» Игорь Кваша и Рогволд Суховерко
Всё хорошо? Если бы!
Откуда ни возьмись, прилетел Чёрный лебедь Талеба: Рогволд начал терять голос.
На первых порах казалось — это временно, пройдёт.
Однако не проходило. На сайте театра появились негативные отзывы, типа, пропал вечер: артиста Суховерко не было слышно.
Походы к проверенным врачам-фониатрам никакого улучшения не приносили.
Затем выяснилось, ходить надо к онкологам.
Мучительное лечение рака горла, многомесячный запрет разговаривать после операции — с домашними общался письменно.
Чтобы хоть как-то занять себя засел за книгу. Написал, нашёл спонсоров (книги давно уже редко кому приносят гонорары), выпустил в свет.
Обложка книги
Постепенно способность говорить восстановилась.
В театре постарались, сколько могли, поддержать ветерана.
Чтобы получать зарплату, как я понял, артисту необходимо участвовать в репетициях и спектаклях.
Рогволду находили роли без слов. Таких до самой его кончины набралось четыре.
Он и к ним, не умея халтурно относиться к любой «халтуре», подходил максимально творчески.
Так, его князь Тугоуховский в «Горе от ума» не только играл мимикой и жестами, но и, развлекая наблюдательных зрителей, вертел в руках программку идущего спектакля.
По окончании в гримёрке первым делом поинтересовался, заметил ли я этот типично театральный прикол. К моей чести, заметил.
А вот что написано в рецензии газеты «Известия» о спектакле «Время женщин»: «мощный в своем молчании Соломон Захарович Рогволда Суховерко, сыгравшего целую судьбу без единого слова».
Рогволд затащил меня на авангардную инсценировку поэмы И. Бродского «Горбунов и Горчаков» — феерически придуманную, виртуозно поставленную, блестяще разыгранную на Новой сцене. Ему там досталась роль пусть и молчаливого Бабанова, но всё-таки произносящего несколько слов. А почему бы, собственно говоря, Бабанову не быть сиплым?
В рецензиях роль Суховерко дружно оценивалась просто с восхищением.
Болезнь доконала Рогволда Суховерко подобно передовому советскому предприятию — досрочно.
Ночью стало плохо с сердцем, сын Антон отвёз заболевшего в районную больницу. Место нашли чуть ли не в коридоре. Всерьёз заниматься вновь прибывшим намеревались с утра.
Уже не понадобилось…
Это стихотворение Л. Мартынова «Свобода» актёр читает так проникновенно, будто он чуть ли не сам его сочинил.
Настолько поэтическое содержание отвечает жизненным принципам Рогволда Суховерко.
Стихотворение начинается с 39:34 минуты и идёт до 41:25.
А ещё он был завзятым собачником
Владимир Поволяев
