Раньше о благотворительности я слышала только по телевизору. Вот Опра открывает школу для девочек, вот Билл Гейтс борется с малярией. Но за последние три года многие знакомые сделали благотворительность ежедневной обязанностью. И до сих пор непонятно, приятна им эта ноша или нет.
– …Предлагаю вам взять несколько журналов – в пользу детей Германии. По полтиннику штука!
– Нет, не возьму.
– Но почему вы отказываетесь?
– Не хочу.
– Вы не сочувствуете детям Германии?
– Сочувствую.
– А, полтинника жалко…
– Нет.
– Так почему же?
– Не хочу.
М. А. Булгаков, «Собачье Сердце».
Раньше о благотворительности я слышала только по телевизору. Вот Опра открывает школу для девочек, вот Билл Гейтс борется с малярией. Но за последние три года многие знакомые сделали благотворительность ежедневной обязанностью. И до сих пор непонятно, приятна им эта ноша или нет.
Все началось с помощи военным и переселенцам. Потом нам сказали, что помогать может каждый, необязательно становиться миллионером, чтобы раз в месяц перечислять сто гривен на лечение детей. Даже при плотном офисном графике можно выделить пару вечеров в неделю на волонтерскую работу. И понеслись полчища названных альтруистов на борьбу со вселенским злом.
Благотворительные организации множились как грибы после дождя. Казалось, у каждого уважающего себя молодого бренда на входе в магазин стоит бокс для пожертвований. Офисные сотрудники заказывали отдельные урны для сортировки мусора, в социальных сетях мелькали посты о больных знакомых и фото страдающих кошечек. Вместе с ростом сборов прошел масштабный ликбез по благотворительности. Появились расследования о мошенниках, и мы научились за доли секунды отличать настоящих волонтеров от фальшивых.
Свободное время мы посвящали детским домам, приютам для животных, акциям и маршам в защиту прав кого-то там (нужное подчеркнуть). Отовсюду звучали лозунги «Здоров и счастлив? – Можешь помочь другим». Люди из бизнеса внезапно захотели работать в третьем секторе и вести за собой паству волонтеров, сея свет и добро. Мы быстро усвоили, что быть альтруистом – жизненно необходимо.
Не помню, когда меня заразил вирус добрых дел, но на какое-то время благотворительность стала огромным куском жизни. Я перечисляла деньги в разные фонды, репостила просьбы о помощи в фейсбуке, покупала кофе только при условии, что на стаканчике написано «1 гривна на какое-то добро». Я увязла в волонтерских акциях и принцип бежать на помощь просочился во все сферы жизни.
В бескорыстной помощи есть интересная закономерность. Чем больше делаешь для других, тем больше к тебе тянутся и просят. Напиши, позвони, приезжай, привези, задержись после работы, отмени встречу с друзьями, проснись среди ночи от звонка и сделай наконец что-то, чтобы нам стало легче. Все хотели слыть «добрыми человечками», которые «светятся изнутри». «Не знаю, как вы это делаете, но вы такая прекрасная и настоящая», – читала я одинаковые комментарии под фото разных волонтеров. Очень хотелось быть прекрасной и настоящей, но для этого надо было чем-то жертвовать.
Нет, я не обнищала – перечисляла только посильные суммы. Не потеряла много времени, наоборот – познакомилась с интересными людьми. Но я пожертвовала собственными целями, приоритетами, принципами и, что хуже всего, – собственной психикой. В жизни каждой доморощенной Матери Терезы наступает этап, когда ты от воодушевленного зачитывания списка благих дел переходишь к грозным наездам на окружающих. Они не хотят сдавать кровь утром вместо работы, а в выходной, вместо того чтобы отвозить книги для библиотек, идут на шопинг. Надо же! «Светлые человечки» не скажут вам этого вслух, но вы буквально чувствуете их напор и презрение, не дай бог усомниться в праведности их порывов. В какой-то момент я поняла, что осуждаю людей, которые ничего не делают для общества. А еще чувствовала себя постоянно виноватой и пристыженной за то, что сделала недостаточно. Конечно, я старалась приводить себя в чувство, отсекать мысли о собственной праведности, но вирус коварен, и неподготовленных людей он поражает сильнее, чем я думала. Когда у тебя недостаточно ресурса, ты не сможешь помочь ни одному человеку. Моего ресурса не было достаточно.
Однажды мне захотелось выспаться. Не писать пост о важности сбора денег и даже не брать трубку, когда звонит подруга с очередным: «О боже, тут такое случилось». Однажды мне захотелось просто заняться своими делами: купить еды и приготовить ужин, не перекусывая на ходу, сходить в кино, а потом на маникюр, и не открывать мессенджер все выходные. Не в качестве исключения, а на постоянной основе.
Говорят, что в Америке и Европе благотворительность – это обязательная составляющая жизни. Эта культура привита с детства, и помощь дается легко. Но многие принципы, которые на Западе отлично прижились, в нашу жизнь входят исковерканными пародиями. Я не против помощи и благотворительных организаций как понятий и элементов жизни. Я против навязывания и постоянного шейминга. Ты вроде должен радоваться, когда купил и выпил благотворительный кофе, а ты, напротив, стыдишься, если не купил. Здесь нет виноватых – все хотят перенять лучший опыт и внедрить его в своей стране. Но нельзя отдать то, чего нет. Мы привыкли снимать последнюю рубашку, ведь у многих никогда не было огромного гардероба.
Зачастую, отдавая последнее, мы злимся, что наши дела не ценятся, и постоянно ждем признания. И, если усилия волонтеров воспеваются в фейсбуке – чувствуешь себя причастным к большому делу, то с личной помощью чуть сложнее. Не станешь же ходить по знакомым и трясти их за плечи: «Помнишь, я тебе помогла, ну как, ты благодарен, я хорошая?» Я встречала волонтеров, которым срочно нужен был психотерапевт, только они не понимали, почему вдруг стало так плохо. У меня есть друзья, которые выгорели, постоянно раздавая себя по кусочкам, и взбесились, не увидев отдачи. Секрет в том, что признания никогда не будет достаточно. Вы найдете тех, кто не оценил добро по заслугам, даже если это один человек. Найдете и расстроитесь, станете грызть близких, требуя немедленного возврата.
Знакомые французы рассказали историю. У ребят есть свой бренд – сумки, чашки, косметички и прочие милые мелочи. Они открывают счет на Kickstarter, чтобы собрать 5000 евро и принять участие в выставке в Париже. Девушка, которая придумала проект, говорит: «Моя мама не очень богата, она перечислит около 15 евро». Не очень богатая мама – известная во Франции художница. Просто она действительно не считает нужным отдавать больше комфортной суммы. Даже если это твой ребенок. Даже если очень нужно.
Люди – эгоисты, и это прекрасно. Мы выбираем друзей и помогаем им, проявляя свою любовь. Этой помощью мы говорим: «Я буду с тобой, когда тебе плохо, и рассчитываю на тебя, если плохо будет мне». Мы отдаем окружающим избыток ресурса, когда силы бьют через край. Но силы есть не у всех, возможности есть не у всех, и это нормально. Если выжимаете последнее, то рискуете остаться без ничего. Эгоизм – способ выжить и стать лучше. Находить время на то, что приносит удовольствие и развитие именно тебе. И если это помощь другим – замечательно, а если нет – ничего страшного.
Если в моменты помощи вы чувствуете себя плохо, если делаете добрые дела из последних сил, если вам за что-то стыдно и неловко, стоит задуматься, а надо ли продолжать? Попробуйте забыть о судьбах обездоленных на день или на пару лет. Многие темы о спасении на самом деле – иллюзия, но, если спасете самого себя, одним счастливым человеком в мире станет больше.
Елена Алчанова
Источник: thedevochki.com
