5 мая, понедельник. Весь день читал работы студентов и к семинару, и рассказы, присылаемые для консультации. Написал между делом еще одну главку в книгу, которую делает Максим Лаврентьев. Он недавно звонил мне, настроение у него кисловатое, но, к счастью, он все время пишет. Его стихи я всегда читаю с внутренним интересом.
6 мая, вторник. Утреннюю разминку для студентов устроил из книги Анны Козловой и двух небольших эссе. Почти весь четвертый курс блистательно отсутствовал. Анастасия Плаксина дала на сегодняшнее обсуждение два рассказа — оба скорее некое калькирование.
После семинара довольно долго говорил с Л. М. о положении на кафедре. Оно почти критическое. Сегодня семинар у приехавших на сессию заочников. Все-таки пришел Владимир Костров, но болен Эдуард Балашов, у него бюллетень, он многое забывает. Из наших преподавателей-дневников не пришел на занятия Евгений Рейн. У Рейна что-то весеннее, приехала его жена Надежда, взяла дипломные работы. Юра Апенченко уехал перед праздником в Германию проверяться после операции, сегодня его тоже нет, дай Бог, чтобы был к следующему семинару. Продлил свои весенние каникулы Евгений Сидоров. Дело даже не в том, что кого-то нет, ощущаю внутреннее неудобство перед студентами. Вдобавок ко всему упал и разбил спину Олег Павлов. Решили, что его семинар с кем-нибудь соединим, а он будет работать дома — завалим его дипломными работами. Собственно, об этом говорили с Л. М. Царевой. Надо что-то предпринимать, тем более, что количество заочников у нас сокращается. Проблемы есть и на Высших литературных курсах.
Моя более или менее свободная жизнь заканчивается — 26 мая начинаются защиты у дневного отделения. Решили, что делать это будем в параллель, две комиссии: в одной — Турков, в другой — я. Уже взял шесть дипломных работ, всего надо прочесть и отрецензировать около тридцати, я читаю прозу.
После Института заезжал за овощами в «Ашан» и вдруг наткнулся на целый стенд помидорной рассады. Продается в кассетах по шесть кустиков — кассета стоит около 200 рублей, пока купил три кассеты. Завтра на два дня поеду на дачу.
Ашот, помня, что меня интересует внутренняя жизнь Института, бросил мне в почтовый ящик приказ, подписанный нашим новым ректором. Для меня здесь оказалась любопытная задачка. Вот фрагмент:
«На основании Дополнительного соглашения № __ к трудовому договору от 21 марта 2011 № 15-64.
За выполнение обязанностей, предусмотренных настоящим трудовым договором и уставом вуза, ректору Тарасову Б. Н. установить с 1 января по 2 апреля 2014:
- ежемесячный должностной оклад в размере 232 143, 84 рублей.
- ежемесячная доплата в размере 10% от должностного оклада за сложность, напряженность и специальный режим работы.
Ежемесячная доплата за наличие ученой степени доктора наук — в размере, установленном законодательством…»
Любопытна здесь даже не заплата, а наличие сроков. Так что, за весь 2014 год до 2 апреля, когда приказом министра ректор был освобожден от должности, договора с ним не было, и Институт платил зарплату без договора? И наконец почему 10% от должностного оклада? Кого, ректора или заведующего кафедрой?
По телевидению страсти — анализ роли провокаторов, которые, видимо, по воле правительства соединились с милицией. Кончилось все это крематорием в Доме профсоюзов в Одессе. Как и в случае штурма Белого дома в Москве, количество жертв не ограничилось объявленным: 46 трупов. Говорят, что подвал дома полон трупами, которые потихоньку вывозят.
Ночью в Мариуполе федералы штурмом взяли здание городской администрации.
7 мая, среда. Утро начал с чтения дипломной работы Ксении Руденко, студентки Апенченко, «В конце света». Заголовок плохенький, но работа очень сильная. Это «фантазии», которые все время посещают героиню, они острые и часто отважные. Она может нафантазировать все, что угодно, даже смерть кого-нибудь из близких. В работе, конечно, есть некоторая новизна в освещении психологии современного человека. Здесь — юность, вся вплоть до первой любви, которая описывается скорее через плотское, но везде просвечивает дух. Замечания, они есть, я записал на последней страничке.
Минут тридцать читал по-английски знакомый текст. Еще раз убедился, что надо читать фразу целиком, а не разбирать каждое слово.
До дачи по Киевскому шоссе долетел почти мигом, пробка была лишь в Обнинске — опять сбили мотоциклиста.
На улице довольно холодно, пришлось включать электрическое отопление. Затянул последние дырки в теплице и посадил помидоры. Завтра посажу в теплице огурцы, накрою пленкой и вернусь домой.
Кажется, на все санкции после Украины мы ответили некоторым поворотом. Сегодня Путин уже не советует федералам и повстанцам проводить референдум 11 мая. Показали большое количество тяжелой техники возле Славянска — войска собираются штурмовать непокорный город. Не бросим ли мы, так далеко заманив, Украину? Здание администрации в Мариуполе, которое штурмом, но без выстрелов взяли регулярные войска, через три часа снова было у повстанцев. Желто-голубой флаг недолго развевался над городом. Все ритуалы с флагом очень в ходу, их поднимают, кропят чем-то красным, что напоминает кровь, рвут, жгут, спускают. Наше телевидение очень любит выступления женщин, воровски ловя их в горе, или заставляет на накатанной страсти митингов говорить о том, что на своей земле все они будут стоять до конца.
Лег спать часов в восемь.
