Режиссер Андрей Кончаловский в этом году впервые стал руководителем режиссерско-актерского курса в ГИТИСе. Но педагогическую деятельность начал не в театральном вузе (учеба начнется в сентябре), а в Институте медиа, архитектуры и дизайна «Стрелка». На бесплатную лекцию «Разговор на киноязыке» пришли сотни любознательных москвичей.
«ЛЮДЕЙ НЕИНТЕРЕСНЫХ НЕТ»
— Раньше думал иначе. Но после того как прочитал ответ Льва Толстого одному журналисту, спросившему: «Кто для вас самый интересный собеседник?» — «Тот, с кем разговариваю сейчас», понял, что каждый человек представляет интерес. Несколько лет назад кинозвезда Настасья Кински позвонила с предложением: «Я хочу, чтобы ты снял меня в кино». Я бы с удовольствием снял Настасью Кински как человека, а не актрису. Как она чистит зубы, завтракает, ругается с агентом. Что-то вроде истории «Белые ночи почтальона Тряпицына». Замечу, что после фильма Леша Тряпицын пять лет как не пьет, и он уже не почтальон, а командир отряда МЧС. «Скучных историй нет. Есть скучные рассказчики», — сказал герой Чехова профессор Николай Степанович. Антон Павлович — мой любимый писатель.
«СОЗЕРЦАНИЕ СРОДНИ МОЛИТВЕ»
— У современного человека нет времени для любования красотой. И в этом — проклятие. Моя мечта — побывать в музее или картинной галерее ночью, чтобы в тишине наслаждаться произведениями искусства. Отсутствие возможности созерцания в кинематографе доведено до предела. В течение 20 последних лет главный источник дохода в кино — «попкорн». Когда я озвучивал в США последний фильм «Рай», один из продюсеров картины требовал более громкого звука. Он объяснил, что «на Западе в кинотеатре все жуют, и поэтому надо громче». Разумеется, я не стал подстраиваться к жующему зрителю. Картина «Рай» — тихая. В кино хочу вернуть ценность изображения.
«ВАЖНО — НЕ ПОТРЕВОЖИТЬ АВТОРА»
— Самая сложная задача — поставить классику просто и ясно. Непонятно каждый может. Великих авторов объединяет одно — желание запечатлеть тайну. Не открыть, а запечатлеть. Когда ставишь классическое произведение, точнее — прикасаешься к нему, автор оживает и вступает во взаимодействие. Важно не потревожить его, не обидеть своим прочтением.
«ВОПРОС ОБРАЗОВАНИЯ — СЕРЬЕЗНЫЙ»
— Я набрал курс в ГИТИСе. Начинаю жалеть, но деваться некуда. С учениками надо быть нянькой. Мне захотелось поделиться с молодежью тем, что я знаю. Заразить желанием познавать. Сегодня вопрос образования серьезный. Во время вступительных экзаменов был поражен: молодежь не знает истории, литературы, географии. Не знает границ европейских государств. Придется заняться изучением географии.
«НЕ СТОРОННИК МАТА НА СЦЕНЕ И ГОЛОГО ТЕЛА»
— Каждый раз думаю: «А ведь до нас, современных художников, обходились, и неплохо?» Тенденцию так называемого шершавого языка мы заимствовали у Запада. Но в Америке мат не имеет чувственного начала. Тогда как в России нецензурная лексика очень чувственная, эмоциональная. С чувствами нужно быть осторожными. Впрочем, я консерватор.
«РЕАЛИЗМА МНОГО НЕ БЫВАЕТ»
— Чтобы сделать зрителя счастливым, не обязательно показывать истории со счастливым концом. Счастье зависит не от сюжета, а от интенсивности чувств. Чтобы зритель был счастлив, необходимо его вовлечь. Вовлечение — это понимание. Понять — значит поверить. Реализма много быть не может, потому что реализм — когда верят.
Автор: Анжелика Заозерская
