Фанаберия, иногда скрытая, но чаще всего явная, так и бьет фонтаном из некоторых наших вещателей. Похожие на петарды, они взрываются, искрят на каждодневном празднике эфира. Любовь к своей работе, позволяющая быть на одной ноге с сильными мира сего, густо замешана у них на любви к себе. Любовь к истине и правде - на любви к своей популярности. Привычка распознавать что-то не то в других изменяет им в оценке самих себя.
Армен Джигарханян в интервью АиФ»: «Нас хотят поставить раком».
Александр Гордон в программе «Мужское/женское», обращается к аудитории, возмущенной его поведением: «Ша!»
«Несколько сенаторов со мной встречалось», - роняет в передаче «Персонально ваш» главный редактор «Эха Москвы» Алексей Венедиктов, имея в виду американских сенаторов. Фанаберия в самом изящном исполнении.
«Не волнуйтесь, я все объясню», - заверяет слушателей Сергей Пархоменко на радио «Эхо Москвы» в анонсе своей программы. Похоже, ему даже в голову не приходит, что кто-то из слушателей привык жить своим умом.
Чрезвычайно популярный сатирик глумится над дефектами речи известного нашего генсека и другими его недостатками, а также над деталями похорон, никак не учитывая, что у генсека есть внуки и правнуки, которым больно это слушать.
Владимир Соловьев в своей книге «Путин» пишет: «Кстати, я уверен, во многом на личном опыте, что моя журналистская деятельность все-таки влияет на события, на персоны, на общество. Этому есть масса примеров. Результаты уже есть и будут в дальнейшем».
Кто еще из корифеев нашей журналистики называл свою работу деятельностью и выспренно говорил о ее результатах?
КРУТИЗНА – ПАРОЛЬ ВРЕМЕНИ
Известный актер и режиссер Николай Губенко рассказывал, как он, готовясь к съемкам фильма, мотался по стране, записывал речь простых людей. И очень при этом удивлялся: люди, как правило, говорили, не литературным языком, но не искажали слова, не пороли всякую чушь, лишь бы выпендриться.
Но как же нравится это кривлянье нашим вещателям… Сегодня в моде все, что круто. Сказать о ком-то «Он ненормальный» - пресно. Куда круче: «Он больной на голову».
Кто и когда первым сказал эту фразу теперь уже не установить. Наверняка человек этот был в ладах со стилистикой. Сказал коряво, но людям почему-то нравится.
«Вали» звучит гораздо выразительней, чем «убирайся». В слове «упаковать» больше художественности, чем в слове «арестовывать».
«Выяснить отношения» - длинно, короче – «разобраться». «Беспорядок» тоже длиннее, чем «бардак».
«Побьём» – слабо, совсем другое дело – «порвём»! Попасть впросак, дать себя обмануть – слишком литературно, другое дело – повестись. Чего-то не сообразить – тоже слабо, куда круче – тупить. «Напиться» – это вообще из словаря детей. «Нажраться»!
Давайте признаем: новые фигуры речи порождаются часто людьми малограмотными. И кому-то эти нарушения правильности языка нравятся. Совсем как девушкам нравятся хулиганы.
В передаче Андрея Малахова, посвященной Эдите Пьехе, вдруг был вытащен на обсуждение эпизод, когда певица едва не подверглась изнасилованию. Аудитория и ловила каждое слово.
А тот факт, что Эдита Пьеха в советское время 10 лет шефствовала над детским домом, не произвел никакого впечатления …
Вот на такую аудиторию и ориентируются ведущие. Полная взаимность.
