Кинофестиваль в Роттердаме завершился победой в трех престижных конкурсах китайского, польского и датского фильмов. Итоги и открытия фестиваля, в рамках которого прошли десятки мировых премьер, комментирует Андрей Плахов.
Открытием, отмеченным Tiger Award («Тигровой наградой») в сопровождении гранта в €40 тыс., стала китайская картина «Овдовевшая ведьма». Режиссер Цай Чэнцзе не дает заподозрить в себе дебютанта: это зрелая и мудрая работа, побуждающая вспомнить последние опыты его старшего коллеги Цзя Чжанкэ, в которых авторское начало искусно переплавляется с жанровым. Героиня «Ведьмы» — женщина из народа, с детства познавшая, почем фунт лиха, ненароком отправившая в лучший мир своего младшего брата, трижды овдовевшая, изнасилованная своим деверем… Список несчастий можно было бы продолжить, но фильм совсем не похож на слезливую мелодраму, скорее уж на едкую сатиру.
Овдовев в третий раз и едва оклемавшись после взрыва на фабрике фейерверков, героиня фильма производит своеобразный «ребрендинг» и неожиданно для самой себя входит в образ творящей чудеса шаманки. Она поднимает на ноги парализованного свекра, всего лишь заставив его вымыться в бочке. Целительной оказывается даже пощечина: у получившего ее односельчанина тут же перестает болеть шея. Передвигаясь от одной деревни к другой, «ведьма» набирает квалификацию, достаточную, кажется, для того, чтобы поменять плод в утробе матери с женского на мужской. Но вот что она изменить не может — это косность, невежество и раболепие народа, служащие питательной средой для тирании и беззакония. Тяготея к жанру площадной комедии, фильм в то же время отличается артистическим снобизмом: каллиграфическое черно-белое изображение окрашивается цветовыми пятнами и огненными вспышками.
В другом конкурсе награда VPRO Big Screen Award плюс €30 тыс. присуждена польскому фильму «Нина» — режиссерскому дебюту Ольги Хайдас. Это заряженная электричеством драма о любви двух женщин, соединяющей их поверх всех барьеров, установленных обществом и традицией. Одна — бездетная учительница французского под сорок из консервативной семьи, чьи отношения с мужем и попытки найти суррогатную мать зашли в тупик. Вторая — юная, не обремененная условностями искательница свободных отношений, работающая в аэропорту на секьюрити-контроле. Камера отслеживает эмоции героинь, которых играют две изумительные актрисы (впрочем, в Польше других не бывает) — Юлия Кийовска и Элиза Рыцембель. Смотря «Нину», завидуешь чувству режиссерской свободы. И опять же поражаешься зрелости художественного высказывания: фильм не предлагает легких решений и дает понять, что Польша далека от идеала толерантности, но при этом не превращает интимную историю в политический манифест.
На фестивале в Роттердаме есть еще один престижный конкурс — зрительский. Попасть даже в первую полусотню рейтинга, формируемого оценками публики, почитается за честь (из российских фильмов это удалось «Аритмии» Бориса Хлебникова — 40-е место). Не было сюрпризом, что лидером рейтинга и обладателем приза публики стал чрезвычайно динамичный, ловко скроенный и неглупый полицейский триллер «Виновный» датчанина Густава Меллера. Куда удивительнее, что на третьем месте оказался французский документальный фильм «Маркиз де Ваврен: от замка до джунглей» (режиссеры Грейс Винтер и Люк Плантье). Рассказ о невероятной судьбе аристократа, бежавшего от закона и ставшего пионером этнографического кино, сопровождается большим количеством потрясающего материала, снятого им в начале прошлого века в Южной Америке, найденного и реставрированного специально для этого фильма. Ваврен в течение многих лет жил одной жизнью с аборигенами. Кадры быта, ритуалов и сексуальных обычаев индейских племен одновременно шокируют и восхищают как свидетельства исчезнувшего мира, ныне стертого с лица земли катком промышленной цивилизации.
На фестивале в этом году заметно прозвучало российское кино, представленное как именитыми, так и начинающими авторами (о показах фильмов Рустама Хамдамова и Алексея Федорченко см. “Ъ” от 31 января). Знаменитый театральный режиссер Анатолий Васильев дебютировал в кино в жанре документальной притчи. Его «Осел», составленный из восьми новелл, полон парадоксальных сопоставлений животной природы и человеческого жребия. В этих размышлениях участвуют Апулей и Пиранделло, Тонино Гуэрра и Хайнер Мюллер — огромный срез европейской культуры. Обреченный на заклание осел, верный помощник своего заклятого друга человека, в онтологическом смысле символизирует и его участь, и тем более участь упрямого художника: в связи с этим на встрече с роттердамской публикой Васильев недаром вспомнил Кирилла Серебренникова.
В конкурсе короткого метра принял участие получасовой фильм Алины Котовой и Владлены Санду «Восемь картин из жизни Насти Соколовой». Случайное совпадение: так же, как у Васильева, восемь эпизодов, только совсем статичных, восемь застывших кадров из пережитого героиней, одной из сотен тысяч выпускниц российского вуза, выброшенных вместе с дипломом в никуда. Они мечутся между борделями и риэлтерскими конторами, усваивают ублюдочный офисный жаргон, скатываются к пьянству и наркомании. Однако это совсем не чернуха: авторы придумали и построили на экране мир, в котором за статичным кадром движется жизнь, а значит, не все еще потеряно
Андрей Плахов
