Несколько дней не делал записей в дневник. Всё переносил: на завтра, на завтра, на завтра.
Приезжал в офис. Встретился с одним из соискателей на должность первого зама. Хороший парень, не исключаю, что он будет у нас работать.
В субботу решил устроить себе полноценный день отдыха: спать, сколько хочу; есть, когда захочу и сколько захочу; ограничить себя в сахаре: никакого мороженого, никаких сладких персиков.
Как я понимаю наркоманов и алкоголиков! Вот хочется и всё тут. Как говорится, потом трава не расти. Но я выдержал: мороженое не покупал.
Посмотрел фильм «Жил певчий дрозд» Отара Иоселиани и вспомнил середину шестидесятых годов.
Отар Иоселиани поздно поступил во ВГИК — ему было уже 26 или 27 лет. До этого он учился в МГУ, на механико-математическом факультете.
Первые полтора года во ВГИКе Отар учился у А.П. Довженко. После смерти Довженко этот курс вёл Михаил Чиаурели.
Вспомнилось, как, работая в «Московском комсомольце», в Клубе друзей кино (такой клуб был организован мною при газете и кинотеатре, сначала в «Колизее», потом в «Художественном», затем мы переехали в кинотеатр «Уран», что на Сретенке) мы провели просмотр и обсуждение первого полнометражного фильма Иоселиани «Листопад» — невероятно талантливая работа.
Вспомнил многое…
Работа в «Московском комсомольце», Клуб друзей кино, Фетисова (он потом поступил во ВГИК, а затем куда-то исчез), Людмилу Павловну Погожеву, Евгения Даниловича Суркова, председателя Госкино СССР Алексея Владимировича Романова.
Вспомнил и Симона Львовича Соловейчика, он считал себя поклонником Отара Иоселиани, они часто встречались и вели долгие разговоры о педагогике, музыке и кино.
Отар Иоселиани умер в прошлом году. Он стал классиком при жизни. Официально жил в Грузии, а снимал во Франции. Французы считали его французским режиссёром, грузины — грузинским. И то, и другое правда.
По вечерам, как обычно, ежедневно смотрел статистику, связанную с курсом «СОЛО на клавиатуре» и бесплатной онлайн-книгой «Курить, чтобы бросить!».
Ваш Владимир Владимирович Шахиджанян
P.S. Здоровье моё чуть-чуть, но становится лучше. Врачи говорят, что, может быть, я смогу восстановиться и начать работать. Хотелось бы.
Нужно, прежде всего, сделать новый курс «Учимся говорить публично». Всё в сторону, оставить только эту работу. Никак не могу решиться начать разбирать завалы.
Деньги нам даёт «СОЛО на клавиатуре», поэтому, конечно, придётся заниматься и «СОЛО»: искать корпоративных солистов, искать людей, которые будут эффективно работать в офисе.
В нашей стране трудно продвигать образовательные программы. Мешает коррупция. Все, с кем я общался по поводу корпоративного обучения, впрямую мне не говорили об откатах, но интонация, пауза, жесты, подтекст их фраз… Всё говорило об одном: сколько денег получит человек, который ведёт со мной переговоры.
А я делал вид, что ничего не понимаю.
Выслушивал, кивал головой и произносил: «Трудно нам сейчас работать. Мы не даём откатов, мы за честный бизнес, мы никому не отказываем в бесплатном доступе и надеемся найти тех, кто нас понимает. Как трудно найти тех, кто нас понимает!»
К сожалению, таких, как Герман Оскарович Греф, за двадцать лет найти не удалось. Как не удалось найти и второго Рустама Нургалиевича Минниханова. А этих двух людей я вспоминаю практически каждый день. Они многое сделали для нас. Хотя это не совсем точно. Герман Оскарович Греф и Рустам Нургалиевич Минниханов многое сделали для тех, кто проходит «СОЛО на клавиатуре» и получает полезный навык. Они же сделали много для тех, кто решил завязать с курением и читает «Курить, чтобы бросить!».
Да-да, поддерживая нашу фирму и меня лично, эти люди улучшают жизнь в целом, и это здорово. К сожалению, мало таких людей в нашей стране, невероятно мало.
Не подвергай испытаниям ни дружбу, ни любовь и не требуй их доказательств. Испытания и доказательства придут сами.
Всеволод Евгеньевич Михальцев (1917-2001), профессор, преподаватель МГТУ им. Баумана
