Времена не выбирают,
В них живут и умирают.
Александр Кушнер
Моя встреча с Ельциным. В сентябре 1986 года я встретился с Борисом Николаевичем Ельциным. Тогда он был первым секретарем МГК и, познакомившись с моей книгой «Эстетика», решил использовать мои профессиональные знания для повышения эстетического качества продукции московских предприятий. В назначенный день утром позвонил помощник Бориса Николаевича и, извинившись, попросил передвинуть встречу на полчаса, так как в распорядок дня вклинилась вьетнамская делегация. Такая несоветская предупредительность поразила меня. В назначенное время я явился в горком.
Ельцин вышел из-за стола и пожал мне руку. Расположились мы за длинным столом для совещаний. Минут сорок говорили о внедрении эстетики в производство, о необходимости организации союза дизайнеров, о синтезе инженерного и эстетического образования. Затем я предложил к обсуждению еще одну проблему: творческий потенциал Москвы много выше ее издательского потенциала.
— Да, — согласился Борис Николаевич, — но что же делать?
— Организовывать Самиздат, — ответил я и пояснил: нужно создать кооперативные издательства.
— Какая простая мысль, почему она раньше никого не осенила? — удивился мой собеседник.
Пришлось сознаться, что это придумал не я и что в
После этого я еще встречался с товарищем Кавыршиным — работником промышленного отдела горкома. Мы должны были с ним обсудить, каким способом лучше внедрять мои предложения по промышленной эстетике. Но его как истинного аппаратчика главным образом интересовало, почему его шеф встречался со мной. Товарищ Кавыршин сильно охладел ко мне и моим идеям, когда понял, что я попал в поле делового внимания Ельцина как эстетик-профессионал и личные отношения нас не связывают.
Ельцин показался мне ярким и талантливым человеком, который стремился нравиться людям и делать добро. Если это популизм, то он мне не мешал.
* * *
В начале перестройки, когда Ельцин возглавлял московскую организацию, он прислал в Институт мировой литературы партийную комиссию. Установка комиссии была боевая: дорогу молодежи, на пенсию всех пожилых ученых.
Дирекция института выделила для встречи с комиссией несколько особо активных партийцев и почему-то включила в эту делегацию меня — беспартийного.
Комиссия, сославшись на авторитет Ельцина, изложила свою боевую установку и попросила нас высказаться. Наши дисциплинированные партийцы горячо поддержали все меры по омоложению науки, я же неожиданно для комиссии стал резко возражать против партийного взгляда на филологию:
— Первая половина вашей формулы верна — дорогу молодежи, но это должно происходить не за счет пожилых, а за счет бездарных и непродуктивных ученых независимо от их возраста. В древности стариков съедали — это гуманнее, чем отправлять на советскую пенсию. Открытия и крупные научные достижения в литературоведении невозможны без накопления знаний, без умудренности опытом жизни. Так что вы получили неверную установку и можете наломать дров в академической науке.
То ли комиссия и пославший ее Ельцин вняли моим аргументам, то ли там, на партийном олимпе, начались другие игры и уже было не до филологии, но никаких дурных для науки последствий работа этой комиссии не имела.
* * *
Врывается на заседание Верховного Совета матрос Железняк с автоматом:
— Где здесь Ельцин?!
Все хором:
— Вон, вон там Ельцин!
— Боря, пригнись, браток!
