Считается, что самые абсурдные судебные процессы проходят в США. Там люди судятся с Богом, пытаются взыскать компенсацию с ресторанов за испорченную фигуру или с кинокомпаний — за моральные страдания, причиненные неудачным фильмом. В Штатах даже существует премия за самое нелепое судебное решение. Что-то вроде Шнобеля, но в юриспруденции. Названа она в честь Стеллы Либек, пенсионерки, засудившей «Макдоналдс» за пролитый на себя горячий кофе.
Но, как выяснилось, и в России чудаков-сутяжников хватает. Судятся они с размахом: одни пытаются легализовать проституцию, другие — поделить Кремль.
Заседание по заявлению тольяттинца Дмитрия Третьякова в Арбитражном суде Самарской области прошло без особой шумихи: не было ни десятков телекамер, ни толп сочувствующих у входа в здание. А ведь если бы знали наши мужики, сколь важный вопрос решался за закрытыми дверями, наверняка пришли бы поддержать истца. Выразить, так сказать, общественное мнение.
— Вопрос, который мы с вами рассматриваем, непростой... — обратился было Третьяков к судье.
Мы бы даже добавили: деликатный. Ведь требовал Дмитрий Николаевич легализовать в России проституцию.
У Третьякова было много аргументов в пользу выхода этой специфической сферы обслуживания «из тени»: и то, что «налоги от этого рода деятельности существенно пополнят бюджет». И то, что «она была официально разрешена в России в период с 1843 по 1917 год». И, наконец, тот неоспоримый факт, что «интимные услуги необходимы для инвалидов и замкнутой категории мужчин, которые не способны расположить к себе женщину...»
Но Арбитражный суд — инстанция, к лирике несклонная. Заявителя судья прервал на полуслове. «Дополнения, ходатайства будут?»
— Да, прошу отложить судебное заседание. В связи с тем, что не явилось большинство ответчиков.
Меж тем в списке ответчиков значились организации серьезные: Совет Федерации, Госдума, Министерство юстиции, Министерство экономического развития, МВД, Федеральная налоговая служба, Министерство труда и социальной защиты. Все они, по мнению Третьякова, за проституток в ответе.
Но отсутствие большинства ответчиков (на заседание пришел лишь представитель правительства Самарской области) суд не смутило. Судьба платной любви в России была решена за десять минут.
Нужно ли говорить, что не совсем так, как хотел гражданин Третьяков?
«Почему секс за деньги — это аморально, а бесплатно — нет?» — возмущался потом Дмитрий в коридорах суда.
По образованию Третьяков юрист. Но журналисты прознали, что когда-то он работал охранником. Этот штрих в его биографии окончательно превратил историю в фельетон. «Охранник через суд требует легализовать платную любовь» — запестрел броскими заголовками Интернет. Меж тем наш герой уверяет: смешного в этой истории мало.
Дмитрию 33 года. Мужчина, что называется, в самом расцвете сил. Можно подумать, что старался он из личных интересов. Но нет, как убеждает Дмитрий, услугами жриц любви он не пользовался ни разу. Защищать же их интересы в суде решил из природного чувства справедливости.
— Проституция была, есть и будет! И оттого что какой-нибудь сытый, холеный пиджак против, эта сфера деятельности не перестанет существовать. Противники легализации проституции не поборники морали, а пособники сексуального рабства и криминала! — каждый ответ Дмитрия будто лозунг — прямо просится на транспарант. — Я хочу вывести этот бизнес из тени, хочу, чтобы у этих женщин появились те же права, что и у других работников. Чтобы они имели пенсии, больничные, оплаченные отпуска, ну и защиту от произвола сутенеров и неадекватных клиентов.
Впрочем, есть у него и более весомые с точки зрения российского законодательства аргументы.
— Статьи Уголовного кодекса и Кодекса об административных правонарушениях, связанные с наказанием за занятие проституцией, противоречат 37-й статье Конституции РФ. Она гласит, что каждый имеет право свободно распоряжаться своими способностями к труду, выбирать род деятельности и профессию. Ведь, например, те же артисты балета тоже зарабатывают с помощью своего тела. И это разрешено законом. А проституция — нет. Если закон противоречит Конституции, он неконституционен.
Дмитрий говорит: чтобы устранить это противоречие, он обращался в органы законодательной и исполнительной власти. Но отовсюду ему прислали отписки. Тогда он решил действовать через служителей Фемиды. Сперва подал заявление в мировой суд Тольятти, затем — в арбитражный. Но легализовать проституцию не пожелали нигде.
— Дмитрий, а вы узнавали мнение самих жриц любви по этому поводу?
— Конечно, они за. Сперва я даже искал девушек, которые могли бы со мной вместе пойти в суд. Но никто из них светиться не захотел.
Со дня на день Дмитрий готовится подать иск в Конституционный суд — на эту инстанцию он возлагает особые надежды.
Если и Конституционный суд ему откажет, Дмитрий не сойдет с тропы войны. Он планирует дойти до Страсбурга.
«Сперва вернем СССР...»
Но есть у Дмитрия Третьякова и куда более возвышенные планы. Он хочет вернуть СССР. Иск о признании «роспуска СССР неконституционным» уже лежит в Европейском суде по правам человека.
Коротко смысл жалобы вот в чем: по советскому законодательству выход республик из состава СССР возможен только после проведения референдума в каждой из них. В большинстве же республик, утверждает Третьяков, волеизъявления народа не спрашивали вовсе, а в Украинской ССР референдум проводился c нарушениями.
А значит, юридически Союз жив.
— 26 декабря 1991 года палата Совета Республик Верховного Совета СССР под председательством казахского писателя и народного депутата Алимжанова от имени всего советского правительства приняла декларацию о создании СНГ и ликвидации СССР. Эта палата создана временным законом в переходный период, она отсутствует в Конституции СССР, она незаконна. А значит, вне закона и сам роспуск СССР, — приводит еще один аргумент Дмитрий.
Сперва он хотел было разобраться с родной историей в собственной, хоть и возникшей не по закону стране. Но в рассмотрении иска ему последовательно отказали в Конституционном и Верховном суде. Объяснили: мол, оспариваемые акты не затрагивают права и свободы заявителя.
А почему не затрагивают? Дмитрий, например, хотел бы жить в СССР. Теперь он ждет, что скажут в Страсбурге. С помощью Европейского суда по правам человека он планирует добиться проведения референдума.
— И вы что, серьезно думаете, что если вдруг признают вашу правоту, большинство жителей нашей страны выскажется за возвращение к Стране Советов?
— Не тешу себя иллюзиями — тот Союз мы уже не вернем. Но можем создать что-то новое. Если мы хотим строить демократическое государство, нужно дать возможность высказаться всем гражданам.
За Аляску ответят
Не менее амбициозны и геополитические планы Межрегионального общественного движения «Пчелки». Суть их иска к правительству США можно описать словами группы «Любэ»: «Отдавай нам землицу Алясочку...»
Через Арбитражный суд Москвы общественники потребовали пересмотреть соглашение о передаче США Аляски.
«Пчелки» изучили договор, подписанный в 1867 году, в котором черным по белому написано: компенсация в сумме 7 миллионов 200 тысяч долларов золотою монетой. А в итоге казначейство США передало представителю российского государя чек на эту сумму. Непорядок ведь!
— Чек этот не был обналичен. Но суть не в этом. Если в документе написано «золотыми монетами», значит, отдавать нужно именно золотом, — объясняет председатель организации Николай Бондаренко. — С юридической точки зрения чек — это нарушение. США во всем уповают на закон, а сами нарушили положение договора, который подписали. Кстати, в конституции Штатов есть положение о том, что государство берет на себя обязательства по всем заключенным ранее договорам.
«Пчелки» долго гадали, какую компенсацию потребовать с Америки за более чем полуторавековое уклонение от выплаты. Они даже выяснили, сколько весил доллар чеканки до 1867 года, умножили это число на количество просроченных дней. Получились тысячи тонн золота. Но даже они, по мнению «Пчелок», не совместимы с ценой Аляски.
— Тогда нам в голову пришла другая идея: затребовать у США 7 млн 200 тысяч долларов золотыми долларами чеканки до 1867 года. А что в этом такого? Не заплатили тогда — пусть платят сейчас. Для нас это даже лучше, ведь каждый старинный доллар имеет еще и нумизматическую ценность.
Но и этого ратующей за историческую справедливость организации показалось мало. За каждый просроченный день — а с того момента, напомним, прошло почти полтора века — они потребовали по миллиону долларов в качестве «процентов по кредиту». Уже современных.
И на этом погорели.
Московский арбитражный суд, куда был подан иск, потребовал с организации заплатить госпошлину с требуемой суммы, которая рассчитывается в процентах от «цены» иска. А это миллионы долларов.
— В итоге в рассмотрении иска нам было отказано по причине того, что на счетах нашей организации не оказалось требуемой суммы для уплаты госпошлины. Хотя по закону общественные организации освобождаются от оплаты, если найдут основания. Но наши доводы не учли.
Заявители признаются: сначала подача данного иска была провокацией.
— У нас вызвал некую оторопь тот факт, что американские хасиды подали иск о том, что библиотека Шнеерсона принадлежит им. И суд подтвердил, что это их собственность. Мы подумали: как бы так ответить им, симметрично. Возникла идея проработать ситуацию с Аляской.
— Николай, а может, если бы ваш иск был более реалистичным, например, в один доллар, к нему бы отнеслись более серьезно?
— Подождите, я русский человек, России что-то недоплатили. Почему я должен это прощать? Зачем мне символический один доллар?
Когда в рассмотрении «Пчелкам» было отказано, все предполагали: пожужжат и успокоятся. Но они сдаваться не намерены и планируют подать иск повторно. Только вот ждут более подходящей конъюнктуры.
— Наше движение имеет право обратиться в суд по этому поводу только два раза. Одна попытка у нас еще осталась, но не хотелось бы сработать вхолостую. Поэтому пока мы ждем поддержки от какой-нибудь из парламентских партий или непосредственно от президента. Ведь тех же американских хасидов поддерживал госдеп США. А нас Администрация Президента не поддержала, хотя мы на это рассчитывали.
— Николай, а как бы дальше развивались события, если бы вашу правоту признали? Есть ли у нашего государства механизмы давления на США?
— Есть, конечно. Мы можем требовать ареста их имущества на территории России. Затем можно было бы его продать и таким образом погасить долг.
В суд на Наполеона и в защиту Деда Мороза
Житель Кимр Николай Москалев тоже уверяет: судиться с французским правительством он решил не из корыстных побуждений, а из чувства исторической справедливости.
Его прабабушку, как и многих ее современников, обобрали бегущие из сожженной Москвы войска Наполеона.
— Забрали из имения весь скот и чугунок с золотыми и серебряными монетами. Небольшой — в три обхвата, — иронизирует Москалев. — Об этом мне рассказывала бабушка, а ей — прабабушка. Теперь пришло время поквитаться с долгами.
За понесенные тогда его родственниками убытки мужчина требует теперь через Страсбургский суд с французского правительства 80 миллионов. Сумму исторической задолженности, уверяет, подсчитал с учетом инфляции.
— Не много ли, Николай Александрович?
— Нет, они же исковеркали всю мою жизнь. Может, если бы не тот инцидент, я бы сейчас богачом был.
Правда, с того момента, как он отправил свое заявление в суд Страсбурга, подвижек в его деле не было.
— Прислали отписку, что иск принят. И вот уже 6 лет рассматривают. Надо адвоката хорошего. Я бы ему и процент с суммы иска отстегнул. Кстати, из тех 80 млн я себе даже на шнурки не возьму — все отдам на нужды города Кимры и его жителей.
Не смущает известного в Кимрах антиквара даже нигилизм многочисленных коллег и историков: те уверяют, что войска Наполеона в этих краях никогда не бывали.
— Что за бред? Наполеоновская армия была огромной, в поисках провианта они, голодные, уходили на 300 километров. А усадьба моей бабушки была всего в 120 километрах от Москвы.
Не менее амбициозными были планы еще нескольких жителей России: они через суд пытались отстоять свое право на Кремль. Валерий Кубарев, например, утверждал, что он потомок Рюриковичей, а потому просил через Арбитражный суд столицы предоставить ему сердце России в бессрочное пользование. Впрочем, он лишь хотел ухаживать за памятником архитектуры. В отличие от Татьяны Барышевой, которая утверждала, что Кремль — собственность всех живущих в России людей, а потому нужно в срочном порядке раздать «каждой сестре по серьге». То есть просто разделить кремлевские территории между всеми жителями нашей страны.
Но есть иски и более реалистичные, хотя речь в них и идет о сказочных персонажах. Например, в 2013 году житель Красноярска Сергей Медведев через суд решил защитить честь и достоинство Деда Мороза. Мужчине не понравилось, что одна из московских фирм имя сказочного персонажа зарегистрировала в качестве товарного знака.
«Я считаю, что образ Деда Мороза связан не только с новогодними праздниками, но и с конкретными историческими и религиозными персонажами. Дед Мороз — Санта-Клаус — Николай Чудотворец — Николай-угодник — является одним из значимых символов христианской веры. Подобные спекуляции с именем святого Николая являются незаконными и унижающими мое человеческое достоинство». Этот факт, по мнению Медведева, позволяет ему требовать с руководства компании 10 миллионов рублей в качестве моральной компенсации за оскорбление чувств верующих.
Правда, разбирательства по этому делу так и не произошло — заявление, как пояснили «МК» в Советском райсуде Красноярска, мужчине вернули.
Да и вообще ни одна из нестандартных тяжб у нас в стране пока успехом не увенчалась. Может, это и к лучшему — нельзя превращать суд в фарс. Хотя нет, на днях отбывающий 25-летнее заключение в тагильской ИК-5 лидер преступной группировки Равиль Хакимов отсудил свое право не просыпаться каждый день под звуки гимна России. По мнению криминального авторитета, обстановка в камере не соответствует торжественной песне, да и слушать гимн полуголым как-то неправильно. Отныне в колонии гимн будут включать на час позже, когда зэки уже одеты и готовы к восприятию патриотических нот.
