Прима БДТ Алиса Фрейндлих при худруке Андрее Могучем без работы не сидит: загруженности народной артистки можно только позавидовать. К 35-летию ее службы в БДТ даже специально написана пьеса «Волнение». Драматург Иван Вырыпаев, подобно Островскому, создал ее для бенефиса выдающейся актрисы, чтобы она могла безраздельно царить на сцене, и сам же поставил. Получилось неожиданно.
Оппоненты нынешней художественной политики БДТ упрекают худрука в визуальной эффектности вместо опоры на звучащее слово, в режиссерском формализме вместо актерского театра и в заведомой драматургической клочковатости вместо детально прописанных ролей-характеров. В «Волнении» все наоборот. Сценограф Анна Мет действовала функционально — возвела на подмостках павильон, как было в старом театре. Художник по костюмам Катаржина Левинская не стала наделять одежду, в которой выходят герои, каким-то особым смыслом, это именно одежда, характеризующая, чем занимается тот или иной человек. Музыка композитора Антона Батагова не претендует на то, чтобы после спектакля врезаться в память. Да и сам спектакль сочинен по издавна проверенным рецептам: герой и группа лиц (несколько хороших актерских индивидуальностей).
Итак, американская квартира известной писательницы Ульи Рихте (Фрейндлих), где вот-вот начнется с ней интервью, которого долго добивался приехавший из Польши журналист Кшиштоф — его играет Рустам Насыров. Всех, кроме главной героини, можно охарактеризовать несколькими фразами. Натали, дочь Ульи Рихте и одновременно ее юрист, — надменная светская красотка, на эту роль из Александринки приглашена Юлия Марченко. Агент писательницы Стив, сыгранный Дмитрием Воробьевым, — плутоватый тип с серьезной миной. Фотограф Майкл в исполнении Василия Реутова несет воздух богемной свободы. Дочь и агент главной героини улыбкой обозначают журналисту запретные вопросы, и понятно, что это идет вразрез с его намерениями.
Наконец появляется она, Улья Рихте. В присутствии писательницы журналист сразу нарушает все договоренности. Удивительно, но Улья находит, что ответить, и эта смелость ей даже нравится. И вначале зрители следят за тем, как два понимающих друг друга и свободных от условностей человека действуют наперекор тем, кто пытается вогнать их в рамки: как выясняется, один из романов Улья написала против своей воли, дочь и агент заставили. Но потом выясняется, что драматург пускает публику по ложному следу…
Затрагивая больные темы — от нацизма до холокоста, от цензуры до свободной любви, — спектакль вовсе не претендует на социальную остроту, но предстает «искусством об искусстве». Нельзя не заметить, что имя главной героини созвучно с именем актрисы, но этим сходство не ограничено. У обеих немецкие корни, обе — легендарные творческие личности. Но если в спектакле Могучего «Алиса» заглавная роль нескрываемо подпитывалась биографией Фрейндлих — там актриса в какие-то моменты буквально представительствует от себя лично, то Вырыпаев продумал образ скорее как многослойную маску. Выглядывать из-за нее Алиса Бруновна может по своему усмотрению, и, кажется, ей лучше именно так: в пику общему представлению о ее акварельности, лиричности, импрессионистичности она прежде всего актриса техничная, которой некомфортно без жесткого каркаса роли.
Несколько лет назад Фрейндлих на невероятной высоте играла шекспировского шута Фесте в спектакле Григория Дитятковского, одну из лучших своих ролей. В «Волнении» проглядывает нечто такое, что делала актриса и в том спектакле: как бы выходила за пределы пола и возраста. Действие приходит к абсурдистскому открытому финалу, когда главная героиня разражается словами, намекающими, что она не вполне человек, ее устами говорит какой-то высший автор. По мысли драматурга, всякий настоящий художник не принадлежит себе, являясь проводником измерения, находящегося за пределами человеческого разума. Если это так, то хорошая пьеса рискует остаться исключительно во владении Фрейндлих, ну, может быть, еще двух-трех выдающихся актрис. Выход за пределы разума — явление штучное, тиражированию не подлежит.
Евгений Авраменко
