Feel
Я помню его почти столько же, сколько родителей и себя.
Мы познакомились в детском саду. Я строил не то домик, не то железную дорогу. Хулиган Жуков со своей ватагой разнес мою постройку, пробегая мимо. Я сжал кулаки. Назревал детский конфликт беспричинный и жестокий.
И тут появился он и встал рядом со мной, напротив них. Встал и засмеялся. И они засмеялись. А потом и я тоже.
С тех пор мы дружим.
Мы пошли в одну школу.
Школа это первая встреча асоциального существа с Системой. И неважно, какой нынче строй на дворе. Школа либо делает из тебя адепта Системы, либо ее противника и злейшего врага. Действует она, как тот «механический парикмахер» из анекдота:
Так ведь головы у всех разные!..
Это только поначалу
С первого класса стало ясно, что с Системой будут проблемы.
Нет, учились мы хорошо. Только привыкли наказывать людей за глупость, грубость, неуважение к окружающим. Будь то ученик или учитель. Конечно, делали мы это по-детски. Но делали обязательно. Грубияны и паиньки, стукачи и подлизы, антисемиты и прочие «анти» натерпелись от нас по полной. В этот же список попадали учителя, которые пришли в школу только потому, что больше никуда с такими знаниями и интеллектом не берут.
Наши родители посещали школу еженедельно. К среде в наших дневниках уже не было места для письменных замечаний.
Стоит ли говорить, что к шестому классу родителям было предложено перевести нас в другую школу. Мы мешали этому скромному заведению в центре рабочего района творить Людей Системы.
Впрочем, в другой школе всё пошло точно так же. С той лишь разницей, что мы стали старше, а значит, и борьба наша была уже не такой детской.
Последние два года мы учились порознь. Часто встречаясь на безумных и приключенческих пьянках конца 80-х.
Казалось, что по окончании школы мы попадем в какую-то другую жизнь, где нас с нетерпением ждут, где нужны такие бойцы, как мы.
И вдруг, в то лето, когда все поступают в институты и думают об этой новой жизни, он сказал:
Знаешь, я уезжаю. Женюсь на Машке и уезжаю. Я не хочу, чтобы мои дети росли в г-не
Я ничего не понял. Я думал, что если в кооперативных ларьках продаются значки с неподвластными цензуре надписями, если издают Бродского и Соснору, если поёт Гребенщиков, если компания «Русское Видео» показывает по средам в два часа ночи «Апокалипсис наших дней», «Взвод» и «Башню замка», то всё идет хорошо. Я еще не знал, что всё это элементы той же Системы. Новые элементы. Для старых целей.
И он уехал. И писал письма, в которых содержались забавные истории.
Например, устроился он работать садовником. Ему по служебной необходимости вручили трактор. Хороший, мощный трактор известного производителя, не то что наша «Беларусь».
Сколько может выжать? деловито спросил он.
40 километров в час, ответили ему.
Что так мало при такой мощности?
А здесь пломбочка стоит на приводе акселератора
С пломбочкой справились при помощи кусачек, а полиция догоняла трактор в левом ряду автобана на скорости 90.
Потом он ушёл в армию. Но не стал шляться с автоматом в одной руке и барышней в другой по центральным улицам города, как делают все местные. Он подал прошение о переводе в действующие войска, в Ливан. И стал там командиром взвода пулеметчиков. «Русского взвода», как его называли, поскольку ребята там были все из Москвы, Петербурга, Новосибирска и т.д.
Это был странный взвод. Власти не понимали его и боялись. Двадцать ребят весь день стреляли в людей, которые ничего плохого не сделали для Москвы, Петербурга, Новосибирска и т.д. А потом возвращались в расположение части, ставили оружие в угол, брали много водки и напивались. Напивались с большим ожесточением, чем стреляли в тех, за песками
Не обходилось и без курьезов. Чего стоит, например, поездка на армейском джипе в «стан противника», произведенная в беспамятном алкогольном опьянении. Пришлось вызывать командование для урегулирования международного конфликта. Потом 10 дней тюрьмы, но это уже другая история. История о том, почему в той тюрьме комфортней, чем в средней питерской «хрущобе».
За время «крестового похода» то ли на неверных, то ли за водкой семья была потеряна.
Я потом слышал, что Машка стала национальным героем. Она работала в больнице медсестрой. И так случилось, что именно в ее смену в больницу ворвался террорист с автоматом Калашникова. Маша же, как бывший член сборной России по художественной гимнастике, обладала недюжинной силой и не вполне уравновешенным характером. Кроме этого, она плохо знала языки. Поэтому на требования террориста «лечь на пол» отреагировала неадекватным:
Чо, б-дь? Я те щас устрою!..
Отняла автомат и держала горе-захватчика 15 минут до приезда спецназа.
А он Он вернулся в Россию.
Мы изредка встречаемся.
Он ходит в старенькой камуфляжной форме. Он в совершенстве знающий 3 языка, искусствоведение, историю Петербурга, Кельтскую культуру и т.д. не может найти себе места в этой жизни.
Как-то раз мы пили перцовку. И он сказал мне:
Знаешь, я навсегда остался на войне.
Понимаете? Не на той, условной, среди песков.
А на этой. Настоящей. На войне, которую я успешный и обеспеченный проиграл. Все мы проиграли.
Продолжение следует
