События на Манежной площади и последовавшие затем детские выступления — главная тема этих дней. Понятно, изначальна коррупция: ведь не за красивые же глазки отпустили соучастников убийства, спровоцировавшего волнения. Но есть и ещё ряд аспектов проблемы.
Первое. Сколько копий было сломано вокруг отнесения того или иного убийства к категории «межнациональной вражды»? Но о чём спор — убийство по мотивам этнической неприязни больше, чем убийство? Давать ли «от шести» или «от восьми», да ещё и с условно-досрочным освобождением...
А ведь каждая жизнь — вселенная. Если она специально уничтожается, то мерить, по мотивам ли злодейским или же ещё более злодейским, — кощунство. Обстоятельства, смягчающие вину, могут быть. Например, праведная месть за иную жизнь или поруганную честь. Но обстоятельств, отягчающих вину, кроме как в противовес обстоятельствам смягчающим, быть не должно — вина и так уже безмерна. Это как бесконечность в математике: её с чем ни складывай, всё равно бесконечность. За любое умышленное убийство уже должна быть высшая мера — такая, чтобы добавить к ней было нечего.
Иначе же убийство у нас превратилось в самое заурядное преступление. «Что угодно, но на мокрое не пойду» — это уже неактуально...
Второе. Полная беззащитность детей перед бандитствующими детскими же группами, включая группы этнические. Психологи порассуждали об акселерации, но воз и ныне там. Здоровенные малолетние негодяи сызмальства знают, что «детство — счастливая пора»: можно всё, и безнаказанно. Сколько уже было эпизодов хвастовства в Интернете: «Я сегодня убил двоих, и ничего мне за это не будет!» И сейчас вроде нашли убийцу киргизского гражданина: четырнадцатилетний — от трёх лет «воспитательной» колонии...
Может, хватит пестовать и лелеять кадры для оргпреступных группировок?
Принцип должен быть один: есть преступление — должен быть виновный. И если убийца или садист даже и двенадцатилетний, то можно спорить о том, каким должно быть наказание, в каких условиях его нести. Но должно быть уголовное дело, и не «комиссия по делам несовершеннолетних», а суд. И наказание должно быть адекватное. А не согласны, с детьми так нельзя? Тогда родителей — за решётку. Преступно безответственно отнеслись к воспитанию ребёнка — отвечайте.
Кстати, в США кроме того, что наказание применяется и к малолетним преступникам, так есть и обязанность родителей не оставлять детей до двенадцати лет без присмотра — с жёсткими санкциями за невыполнение.
Третье. Но и конфликт цивилизаций налицо — и нам предлагаются два крайних решения.
Первое: Россия для русских. Но тогда это будет Россия в каких границах?
Второе: «Мы уже в протоколах о задержаниях преступников национальность не пишем». Но велико ли достижение — умалчивать о важном? Не для наказания конкретного виновного. Но для принятия системных мер. А если мы видим дерево, но не видим леса, если отказываемся видеть преступление в цепи других, то о каком системном реагировании речь?
Волшебной палочки нет. Но можно снимать остроту конфликта и не давать ему перерастать в войну. Не замалчивать проблему, а, напротив, её обнажать и устанавливать набор публичных правил. Среди которых не последнее — квотирование.
Ведь представительная демократия — это именно квотирование во власти. Причём по тому признаку, который определяют сами граждане. И сколько угодно их можно убеждать, что важны не национальность и религия, а взгляды. Но если выборы честные, то люди проголосуют по своим признакам.
А можно ли сделать так, чтобы национальность и вера не выходили при голосованиях на первый план? Можно: создать условия, при которых никто не чувствует себя ущемлённым по национальному признаку. При этом полного равенства при неравной численности быть не может. Но важно другое: во главе — не означает, что можно ущемлять меньшинство. Для меньшинства — и квоты, и защита. Но и жёстко по рукам меньшинству при малейшей попытке «наглеть». Аналогично на территориях, где большинство оказывается локально меньшинством: оно должно быть точно так же защищено, чего сейчас у нас нет и в помине...
И это относится к власти не только политической, но и экономической, имущественной, финансовой. Все сказочки о том, что «кто умнее и предприимчивее...» и т.п., оставьте при себе. Разумеется, если хотите межнационального мира.
Касается это и такого вопроса, как право на труд. Разве у нас не известно, например, кто «держит асфальт»? И не надо рассказывать о том, что им якобы «просто удобнее работать, когда все говорят на одном языке» (не на русском). Ведь речь — о превращении коммерческих структур в этнические криминальные. И логика проста: этническая сплочённость — недопущение чужаков — откаты на подрядные работы — «коммерческая тайна» — закатывание в асфальт тех, кто угрожает раскрытием «коммерческой тайны» или ограничением монополии на подряды. Не хотите, чтобы в стране процветали этнические преступные группировки — начните с пресечения этнических коммерческих структур.
Тем более если речь о государственных и муниципальных подрядах. Публичное и строго контролируемое квотирование рабочих мест по национальному признаку у таких подрядчиков может показаться абсурдным вмешательством в бизнес. Но это — только на первый взгляд. Вникните в суть и масштаб проблемы — и вы измените своё мнение. Издержки от «бюрократической зарегулированности» (а они, конечно, будут) окажутся мелочью по сравнению с нынешними проблемами — прямого финансирования этнических криминальных группировок из региональных и местных бюджетов. И тем более по сравнению с тем, что нас ждёт впереди — особенно после реализации нынешнего бредового, абсурдного и просто преступного проекта массового переселения кавказской молодёжи в Центральную Россию.
И конечно, нужна ещё одна «мелочь» — минимально честная перед гражданами власть. У нас же свежая новость: приставы описывают имущество бывшего главы Росвооружения, задолжавшего бывшему вице-премьеру (ныне известному «оппозиционеру»)... 28%u202Fмиллионов рублей. Обычное дело — одолжил до получки и не вернул?
Юрий БОЛДЫРЕВ
