В петербургском «Манеже» открылась выставка «Современный Катар: искусство и фотография», подготовленная правительственной организацией «Музеи Катара» в рамках перекрестного года культуры Катара и России. От экспозиции молодой (ей всего 47 лет) и баснословно богатой ближневосточной страны ожидал помпезности и показухи Игорь Гребельников, но ничего подобного не обнаружил.
Работы катарских художников и фотографов составляют едва ли половину от общего числа экспонатов: остальное — произведения зарубежных авторов (экспатов и приглашенных художников) и внушительная коллекция исторической фотографии. Тон этой выставке, вообще, как ни странно, задает фотография.
Со снимков современных авторов, впрочем, весьма предсказуемых, выставка начинается. Тут, например, большого формата работы на тему нынешнего архитектурного и строительного бума в Дохе. Все эти модернистские по стилю постройки, перед которыми как ни присаживайся с фотоаппаратом, обязательно выйдут абстрактно-холодными. Но тут и непарадный Катар. Скажем, заброшенные здания, оставленные жильцами интерьеры, снятые Шейхой аль-Кардан в лучах заходящего солнца. Или снимки Халида аль-Хаммади, кажется, исследующего, как перед всей этой грандиозной архитектурой отступает природа, мельчает фигура отдельно взятого мужчины в национальном одеянии.
Рядом с работами катарских фотографов соседствуют снимки российских авторов, причем концептуального толка. Например, опального «поджигателя» заброшенных деревенских домов Данила Ткаченко. Его серия «Мираж» — большого размера фотоколлажи с вереницами женщин и мужчин в арабских одеждах, бредущих по барханам к виднеющимся небоскребам Дохи. Серия Жени Миронова «Фракталы» посвящена современным архитектурным орнаментам, а его же «Метафизика Катара» и «Объекты чистого разума» намекают на загадочную сущность безлюдных видов, сооружений или предметов в пустыне. Появление в Катаре русских авторов, как и фотографов из других стран,— часть долгосрочной правительственной программы: иностранцев приглашают поделиться своим взглядом на страну.
В разделе исторической фотографии на этой выставке найдется чем удивить даже искушенного зрителя: собиратели из Национального музея Катара умело забросили сети по всему миру в поисках раритетов, связанных с исламским культурным ареалом. Первые фотографии памятников Пальмиры 1864 года французского офицера и фотографа Луи Виня; там же на фоне руин сняты и собранные в альбомы портреты бедуинов англичанина Роберта Милнса или путешественников итальянца Танкреда Дюма. Русский Туркестан в исполнении Поля Надара, сына знаменитого фотографа, посетившего Бухару и Самарканд в 1890 году,— мавзолеи, некрополи, портреты семей местных жителей, ханских сокольничих, детей. Галерея этнографических портретов Дмитрия Ермакова, в 1870-е годы открывшего фотостудию в Тифлисе, много путешествовавшего по странам Средней Азии. Тут и студийные работы, и портретные снимки из дворцов эмиров со всем их богатым убранством. Анонимные раскрашенные портреты в виде открыток небольшого формата, которые в Османской империи, странах арабского Востока и Африки не только собирали на память, но и обменивались ими как визитками. Архитектурные древности Стамбула и позирующие на их фоне местные жители или туристы, снятые англичанином Джеймсом Робертсоном, открывшем там в 1854 году студию. Фотографическая история стран Азии и Востока продолжена работами крупных мастеров ХХ века — репортажами Анри Картье-Брессона и Инге Морат, снимками классика глянцевой фотографии Ирвина Пенна.
И то, как кураторы выставки обрамили краткую историю своей страны разнообразным и ценным материалом (помимо винтажных отпечатков в экспозиции немало редких старинных фотоальбомов, существующих в считанном количестве), не может не вызывать уважения, как, впрочем, и нацеленность катарских музеев собрать все самое ценное на интересующую тему.
Современное искусство из Катара (ему отдан отдельный этаж) охватывает разные жанры: скульптуру, живопись, видео, инсталляции, есть даже дивный ковер из разноцветного песка. Нетрудно заметить, как местная арт-сцена усваивает уроки интернационального художественного языка: тут есть свои изводы абстрактного искусства, свои Уорхолы и Хёрсты, феминистки и экологи. И даже смелый отклик на последние политические события, объявленный странами-соседями бойкот Катара, в серии «Поворот событий» Шок Маны аль-Маны. Эти неброские рисунки тушью и углем, кажется, выражают растерянность художницы как перед заданной темой, так и перед самими событиями.
Игорь Гребельников
