Художественный руководитель театра им. Вахтангова Римас Туминас вспоминает умершего Эймунтаса Някрошюса.
- Обманул он меня. Летом мы договорились жить, жить. Шутили друг над другом, как всегда — над недугами своими, болячками… И что? Вот так, не спросив меня… Обидно…
Что я могу сказать о нём? Он как-то жил в своей тайне, жил силой воли. Красивый такой, особенно глаза — как у льва. Глаза охотника, а он охотник жизни был. Он сумел как-то собрать лучи солнца и вырвать корень жизни из земли. Объединил это, и получилась большая вода — такое мерцающее озеро с волнами, бурями, штилем.
Эймунтас как-то тихо и волево, но не на показ любил человека. Не думал об актуальности, знал, что классика нас спасёт. Или иначе, классика — наша жизнь — так мы договорились с ним. Он для литовского театра сделал столько много. Подвиг, сам не подозревая об этом. Как будто столкнул с горы какой-то камень, и мы пробудились, встряхнулись. Он заставил нас быть недовольными и неуверенными быть тоже. Обидно, нехорошо, несправедливо — вот такие чувства у меня теперь. Потому что всё рядом.Он человек-тайна. Но тайна его будет светить долго.
Наталия Ю, кинорежиссер:
— С Эймунтасом Някрошюсом мне пришлось встретиться несколько раз. Он давал интервью для нашей ТВ-передачи «Кино- и телекухня», а также для документального фильма о русском актере Владимире Ефремове, который играл в его спектакле «Гамлет». Несмотря на огромную популярность Някрошюса, договориться о встрече с ним было легко. Главное, чтобы в это время не было репетиций и чтобы сам маэстро находился в Вильнюсе. Он долго думал над вопросом, отвечал кратко, но емко. Мы говорили о различии актерской игры в театре и кино и вообще о различии в этих смежных видах искусства. «Театральный и кинопроцесс очень мифологизируется. На самом деле все намного проще. Ни один режиссер, ни один актер не могут точно сказать, во что это выльется, что в итоге получится. Есть такие, кто говорит: Я знаю. Я этого слова боюсь. Есть сам процесс. Он много что проясняет. Как, например, в литературе, когда начинаешь писать. Есть воспоминания у Пруста, где он раскрывает процесс писания. Просто есть очень много неизвестного, когда ты садишься писать роман или еще что-то создавать. Может быть, неизвестное — это и есть Творчество...»
А еще у Някрошюса было поразительное чутье на талант. Для своих спектаклей он искал в первую очередь личность, лишь потом — актера. Так, Гамлета в одноименной пьесе играл рок-певец из Литвы — Андрюс Мамонтовас, а Дездемону — балерина Эгле Шпокайте.
Известного русского актера Владимира Ефремова, служившего в Русском драматическом театре Литвы, Эймунтас Някрошюс пригласил на роль друга Гамлета — старого актера. Пришлось ему участвовать почти в буффонаде — лаять как собака, изображать попугая. Сам Ефремов со смехом и горечью говорил: «Вот играл главные роли на сцене Русского театра — и ничего. А полаял как собака у Някрошюса — и объездил полмира».
Марина Райкина, Светлана Хохрякова
