28 августа в Новосибирске произошло убийство 16-летней девушки.
В тот день Кристина (все имена изменены) отправилась на день рождения своего бывшего бойфренда Максима К. Через несколько часов родителям девушки позвонили из полиции: «Ваша дочь мертва». Кристину обнаружили в доме, где жил Макс. На теле убитой обнаружены 6 ножевых ранений.
По подозрению в жестоком преступлении задержали бывшего возлюбленного Кристины. Хотя роман молодых людей оборвался в августе, они продолжали общаться, обмениваться эсэмэсками. Одно из посланий Макса Кристине звучало так: «Я бы перерезал тебе горло».
Родители задержанного уверены: молодые люди решили пойти на двойное самоубийство. Отец же погибшей Кристины жаждет справедливого наказания, но боится, что громкое дело могут спустить на тормозах. «МК» узнал подробности из первых рук.
«Максим кичился своей депрессивностью»
Это убийство прошло бы незамеченным. Если бы отец погибшей не опубликовал письмо. Крик о помощи.
«28.08.15 жестоко убили нашу единственную дочь. Ей было всего 16. Убил бывший друг, с которым она дружила раньше. Убил дома, в коттедже. В 14.30 мы с дочкой ходили на перекличку в 23-ю школу в Калининском районе, а в 17.00 она была уже мертва. В этот день она не собиралась гулять, мы семьей хотели отмечать, что она перешла в новую школу, но утром ей кто-то звонил, и она сказала, что пойдет погулять на площадь Калинина, часов в 18.00 будет дома. В 17.00 у нее еще работал телефон, но она его не брала. В 18.00 телефон уже не работал. Мы стали волноваться, где она. В 20.00 позвонили в скорую, в 21.30 — в 02. В 22.30 к нам приехала полиция, посмотрели ее паспорт и сказали, что она найдена мертвой в Первомайском районе. Сказали: ждите, к вам приедет Следственный комитет. Мы ждали до утра. А потом сами поехали в Первомайку. Там нам сказали, что в своем коттедже ее убил бывший друг. 29.08.15 судья Первомайского суда избрала парню меру пресечения — домашний арест. У него очень богатая семья. Нам уже сказали, что будет трудно, если вы не обратитесь к общественности…»
В соцсети разгорелась бурная дискуссия на эту тему. Люди собирают подписи для СК РФ с просьбой наказать виновника по всей строгости закона. Интернет-пользователи разместили петицию с требованием взять Максима под стражу. Под ней подписалось на данный момент порядка 100 тысяч человек. А знакомые Кристины пытаются прояснить ситуацию своими силами.
В соцсетях они делятся впечатлениями о самой жертве: на «отлично» училась в школе, блестяще сдала ГИА, ее перевели в этом году в школу, где есть химико-биологический класс, так как она планировала поступить в медицинский институт и мечтала стать врачом.
И пересказывают не подтвержденные, но шокирующие подробности: после убийства парень звонил своему другу с мобильного жертвы, включив телефон рукой уже мертвой девочки (он включался только по отпечаткам пальцев), и в подробностях смаковал, с каким наслаждением он издевался над ней, как она просила, стоя на коленях, не убивать ее…
«Вроде Кристина уже давно не общалась близко с Максом, но он постоянно преследовал ее. Она переживала за его душевное состояние. Он постоянно угрожал: если ты не сделаешь то-то и то-то, я покончу жизнь самоубийством. В день убийства Макс просил прийти на свой день рождения и шантажировал ее суицидом. Кристина пожалела парня».
Известно, что родители Макса — не последние люди в городе. Мать подростка — психолог, работает на тренингах личностного роста. Отец — владелец завода металлоконструкций и еще нескольких строительных фирм. Именно поэтому родители погибшей Кристины уверены: состоятельные родители отмажут отпрыска от тюрьмы.
Наталья, представившаяся знакомой семьи Макса: «Я знала эту семью — учились вместе с одним из детей. Таких крепких и любящих семей я знаю немного. В семье шесть детей. В их доме всегда царили мир и любовь. Младший, Макс, всегда находился немного в стороне. Я видела его дважды: один раз — еще маленьким и второй раз — год назад. Он мне показался умным парнем. Немного скованным. Не выказывал эмоции. Весь в черном, на лице застывшее выражение безразличия. Поздоровался и ушел обратно к себе в комнату. Мне сказали, типа он кичится этим, что он весь такой депрессивный и безэмоциональный, что ли… Я еще удивилась, как родители не ограничивают время, которое он проводит с компьютером».
Первое время сторона Макса воздерживалась от комментариев. На днях в соцсети появился подробный рассказ некой особы, позиционирующей себя как сестра подростка. Та ли она, за кого себя выдает, — непонятно, но мы все же рискнули ее видение ситуации.
«Это не наш мальчик, а человек, у которого вместо мозгов стрелялка»
«…Начнем со дня рождения Макса. Мы для себя решили, что поздравлять его не будем. Он вел себя как собака последние два года. Макс всегда был слишком взрослый. Его избаловали в детстве — он был самым маленьким, сладким, любимым. Его носили на руках, брали с собой во взрослые компании и считались с его мнением…
Еще 2 года назад у нас была замечательная многодетная семья… Потом Макс перешел в новую школу, вроде приличную. Мы радовались — наконец с нормальными ребятами подружится, станет лучше учиться. Куда там. С каждым днем Макс становился все более странным… Они с друзьями баловались таблетками кофеина, какими-то депривациями сна и прочей ересью. Целыми днями он либо сидел за компом, играя в КС, либо спал, либо гулял…
Воспитательные меры предпринимались. И лишение компьютера, и отсутствие карманных денег. Ему все было по фигу. Он просто тогда спал. И болел. Не ходил в школу. Эмоций как таковых от него не видели. Ни радости, ни злости.
Сейчас я вижу, что его надо было записывать к психиатру, отправлять на спорт — но политика ненасилия в семье была всегда…
Но я отвлеклась. Да, мы решили не праздновать его ДР и ничего ему не дарить. Пусть сидит в комнате и играет. И тут 27 августа звонит Макс. Приглашает меня на день рождения… Он обзвонил всю родню, всех пригласил домой к 18 часам. Стоит отметить, что к тому времени мы все выросли и жили отдельно, в доме оставались только мама, папа, Макс и самый младший брат с ДЦП. Возможно, нам всем не хватало родительской любви после того, как родился маленький. Мама с папой положили все силы на то, чтобы вылечить его, но ничего не помогало.
В общем, даже маму Макс торжественно позвал, хотя уже месяца три был с ней в страшной ссоре.
Сначала я предлагала пойти в кафе и отметить там. Но нет, Макс настоял на домашнем празднике. Написал: «зачем идти куда-то, когда дома комфортно». Решили праздновать у нас дома, а не у Макса, и он нехотя согласился.
Мы назначили торжество на 18.00.
Папа позвонил, сказал, что немного задержится на работе, но к 18.30 они с Максом будут у нас. Сына он должен был забрать из дома.
В 17.30 я позвонила Максу. Сотовый был выключен. Я позвонила на домашний. Он взял трубку, и я спросила, какую пиццу заказывать. Он ответил, чтобы мы брали на свой вкус. «С мясом?» — «Ну да, возьмите с мясом». — «А китайскую еду в коробочках тебе брать?» — «Ну да, можно, курицу, наверное». Голос был бесцветный. Никакой.
Папа позвонил в начале седьмого, сказал, что сейчас уже заезжает за Максом и они летят пулей к нам…
Через час пришла СМС от мамы: «У нас дома Кристина с перерезанным горлом. Ждем полицию».
Кристину видела в жизни раза три, дружили они уже давно. Я тогда удивилась, как это Максу досталась такая красавица. Да, он был остроумный, находчивый, интересный, но все равно не думала, что ему «обломится» такая девушка. Я помню, как была рада за него, за них, что нашли друг друга и им хорошо вместе.
Следующую ночь Макс переночевал за решеткой. Мама была с ним до 3 ночи. Утром она собрала теплые вещи и снова поехала к нему. Было решено провести психиатрическое обследование перед судом. Все понимали, что Макс нездоров. Ему надели на ногу браслет и в специальной машине отвезли под домашний арест на 1–2 дня до госпитализации, после которой должен быть суд. Следователям нужно 1–2 месяца, чтобы собрать все данные для приговора. Мы не были рады, что он едет домой. Это уже был не наш мальчик, а незнакомый человек, у которого вместо мозгов игра-стрелялка. Мы боялись его приезда.
Его привезли поздно вечером с охраной. Заперли в одной из комнат дома. Перед этим отец открутил ручки от окон, повесил замок, вынес все острые предметы, веревки, карандаши. Через 2 дня Макса увезли в городскую психушку. Там он пролежит месяц. А мы сейчас живем в аду.
Общество взорвалось негодованием. И сколько версий придумывают. Первая — якобы Макс звонил с телефона мертвой девушки. (Как это доказано? Кто с ним разговаривал? Где этот разговор?) Папа-олигарх отмазал сына (за последние 5 лет отец еле с кредитами справлялся, чтобы держать завод на плаву и не увольнять людей). Живут в шикарном коттедже (дом покупался 15 лет назад по цене 3-комнатной квартиры. Видели наши хоромы? С линолеумом 15-летней давности и обоями а-ля 90-е годы).
Мы удалились из сетей, не смогли больше этого выносить.
Отец с первого дня пытается связаться с родителями погибшей Кристины. Но их адвокаты запретили общаться с нами…»
«Дочка после расставания с Максимом много плакала»
Теперь слово отцу погибшей Кристины — Сергею.
— Сергей, вы хорошо помните момент, когда ваша дочь познакомилась с Максимом?
— Да, это случилось года полтора, может, два назад. Дочка нам сразу сказала, что познакомилась с очень хорошим мальчиком.
— Они учились в одной школе?
— Нет, они учились в разных школах. Более того, даже жили в разных концах города.
— Где же они познакомились?
— По переписке в соцсетях. Потом у них нашлись общие друзья. Моя дочь с Максимом долго переписывались, прежде чем встретиться. На первое свидание он пригласил ее в кино. Кристина сразу сказала нам об этом. Естественно, отпустить дочку с незнакомым парнем мы не могли. Поэтому с женой отвезли Кристину на встречу. Нам важно было посмотреть, кому симпатизирует наша девочка, хотели узнать, как выглядит ее новый друг. И Кристина стала дружить с Максимом.
— По Сети «гуляет» подробное письмо сестры Максима, где близкие подростка называют его угрюмым, необщительным, замкнутым, нелюдимым. Вам он каким показался тогда?
— Ничего подобного я не заметил. Максим произвел отличное впечатление, показался нам чрезвычайно общительным мальчиком. Далеко не замкнутым. Ему тогда еще 15 лет не было. Меня поразило, что он со взрослыми разговаривал на одном уровне, мог поддержать беседу на любую тему. В столь юном возрасте мало кто способен со взрослыми на равных общаться. У Максима это получалось. Я тогда отметил про себя: умненький паренек, далеко пойдет, развит не по годам.
— Кристина соответствовала ему? Тоже была неглупая девочка?
— Наверное. Но по сравнению с ним она казалась совсем ребенком.
— В итоге их дружба переросла в нечто большее, как я понимаю?
— Между ними возникла симпатия. Всех подробностей я не знаю. Они часто созванивались, встречались. За время их отношений Максим дважды приезжал к нам в гости. Но в основном она к нему ездила. Объясняла тем, что у нас тесно, а семья мальчика живет в большом доме, места там много, встречаться там удобнее.
— Насколько я понимаю, Максим жил в доме с родителями и с младшим братом-инвалидом?
— Вроде на тот момент вся семья Максима жила в том доме. Детей у них много, человек шесть вроде.
— Вы были в том доме?
— Я у них ни разу не был.
— На момент убийства Кристина вроде уже не встречалась с Максимом?
— По нашим данным, они уже полгода как прекратили общение. Может, мы чего-то не знали…
— Как вы думаете, почему она не сказала вам, что пошла к нему на день рождения?
— В какой-то момент мы начали замечать, что их отношения стали странными. Кристина возвращалась домой расстроенной, все время плакала, переживала. И тогда мы с матерью ей сказали: «Не стоит тебе с ним общаться, раз ты так тяжело это переносишь». И она как-то неуверенно, но согласилась с нами. Позже убедила нас, что порвала с ним отношения и больше не общается. Мы тогда успокоились.
— Вы контролировали дочь, влезали в ее личную жизнь?
— Нет, доверяли ей.
— Сама Кристина намекала вам, что у ее молодого человека, возможно, проблемы с психикой? Рассказывала что-то про него?
— Она всегда отзывалась о Максиме положительно, никогда нам не жаловалась на него.
— Знакомая Кристины писала в соцсетях, что после того, как Максим расправился с девушкой, он позвонил приятелю и в подробностях поведал, как убивал бывшую возлюбленную. Это так?
— Скорее всего, так. Поймите, мы давали подписку о неразглашении, пока идет следствие. Много чего не можем говорить, к сожалению.
— Важно выяснить: информация об этом звонке — правда?
— Скорее всего, звонок был. Известно, что с телефона Кристины звонили тогда, когда она уже была мертва. Видимо, об этом звонке и идет речь.
— И Максим рассказал о случившемся другу?
— Как только нам разрешат говорить, мы все расскажем и все покажем. Поверьте, и тогда всем все станет ясно и понятно.
— Когда хоронили Кристину?
— 28 августа Максим ее убил, а 31-го мы ее похоронили.
— В таких случаях так быстро не хоронят. Проводят следственные эксперименты...
— Знаете, там все было понятно сразу. По ножевым ранениям, по внешнему виду нашей девочки. Никакие следственные действия в этом отношении не потребовались.
— Сколько было ножевых ранений?
— Я не знаю, много, очень много.
— По некоторой информации, три в шею?
— Гораздо больше.
— Максим сразу признался в содеянном?
— Следствие говорит, что признался сразу. Правда, Максим сказал следователям, что Кристина сама просила, чтобы он ее убил. Поверьте мне, Кристина никогда не думала о самоубийстве. Вот в ее комнате на столе лежит новая сумка — по Интернету она заказывала. Покупка пришла уже после ее смерти. В шкафу висят ни разу не надеванные блузки, юбки. Тетради, ручки — все она закупила перед учебой. В новую ведь школу должна была пойти. В тот же день мы планировали с семьей отпраздновать начало учебного года. Судите сами: если человек хочет уйти из жизни, разве он будет так тщательно выбирать новые вещи и с таким рвением стремиться в школу?..
— По слухам, Максим и Кристина имели отношение к различным молодежным субкультурам.
— Кристина иногда носила черную одежду, но это ни о чем не говорит, вкусы у всех разные. Не думаю, что ей была близка культура готов. К тому же в ее шкафу были наряды разных цветов. Я еще раз хочу сказать: как только нам можно будет обнародовать все факты, я молчать не стану. Вам все будет сразу ясно, а так возникает некое недопонимание ситуации.
— Родители Максима выразили вам соболезнование, приходили к вам, пытались поговорить?
— Когда поднялась вся шумиха, они стали пытаться встретиться. Но для чего встречаться теперь? У них было достаточно времени. Почему они не позвонили нам сразу, как только поняли, что Кристина убита? Когда все уже знали о смерти нашей дочери, мы продолжали ее искать. Нас никто не оповестил. Я в ужасе от того, что родственники Максима говорят о двойном самоубийстве. Я не знаю, как эти люди будут смотреть нам в глаза, когда мы встретимся на суде. Хотя, может, они сами всего не знают? Но в таком случае лучше бы им молчать.
— Сергей, вы общались с юристами по вопросу, почему подозреваемого отправили под домашний арест, а не в СИЗО. Это нормальная практика или все-таки исключение из правил? Говорят, что решить этот вопрос помогли связи отца Максима, который не последний человек в городе?
— Мне объяснили, что по закону это предусмотрено.
На самом деле, ни один практикующий юрист в беседах с «МК» не смог вспомнить случай, когда подозреваемого в умышленном убийстве человека отпустили бы под подписку о невыезде либо домашний арест.
Также мы связались с адвокатом семьи погибшей, Денисом Садовским.
— Последние действия семьи Максима повергли в шок родителей погибшей Кристины. Я говорю о том самом рассказе, который родственники задержанного опубликовали в Сети. Версия о двойном самоубийстве абсурдна. Не понимаю, зачем им понадобилось придумывать такое. Тем самым они вызвали только раздражение со стороны отца Кристины. Именно поэтому он сейчас отказывается от контактов с этой семьей.
— На 9 сентября запланировано судебное заседание, где будет решаться вопрос об избрании меры пресечения подростку. Вы думаете, чем оно закончится?
— Мы надеемся, что мера пресечения будет пересмотрена и избрана адекватная содеянному.
Сейчас подозреваемый находится в стационаре, где проходит судебно-психиатрическую экспертизу. Из лечебного учреждения он выйдет не раньше чем через месяц. А вот куда направится потом — в СИЗО или домой — станет ясно, возможно, как раз сегодня. В этот день в областном суде Новосибирска состоится рассмотрение апелляции, поданной одновременно и родителями убитой девушки, и прокуратурой. Нижестоящая инстанция, когда рассматривала вопрос об избрании меры пресечения, решила, что на время следствия обвиняемый в убийстве Максим будет находиться под домашним арестом. Защита настаивала на домашнем аресте, потому что подросток получил психологическую травму и нуждается в лечении.
