Хотим получить финансовую поддержку от одной государственной структуры. Руководство структуры поддерживает меня, и уже три или четыре месяца мы обсуждаем с ними эту тему.
Сначала необходимо, чтобы мы зарегистрировались в качестве средства массовой информации. Зарегистрировались!
Теперь нужно собрать пакет документов и составить смету, как мы будем тратить полученные деньги.
Потом нас обещают соединить с казначейством. В общем, как я понимаю, переговоров, обсуждений и обмена письмами предстоит ещё, как говорится, воз и маленькая тележка.
Надо терпеть. Надо воспринимать жизнь такой, какая она есть.
Ради того чтобы получить деньги и вложить в наши новые программы, я готов страдать. И страдаю.
Получил письмо по электронной почте от неизвестной мне женщины по имени Любовь. Там всего пять строк. Вот они.
В данный момент я пенсионерка, которая пытается выжить на пенсию. Образование средне-специальное медицинское. 13 лет работала медсестрой. В 2000 году пошла работать на завод. Работала сортировщиком, потом обработчиком по первой сетке. В 2016 году здоровье стало подводить, уволилась. Сейчас подрабатываю уборщицей.
Спасибо за Ваш труд. Очень надеюсь бросить курить с вашей помощью.
Ваша Любовь.
Прочёл строчки, и сердце моё сжалось. Я увидел эту женщину из небольшого городка. Зримо представил её на рабочем месте в больнице: медсестра, делающая укол, выдающая таблетки… А может быть, она перевязывает больных, не знаю.
А потом устала женщина, заработки копеечные, а если хорошо трудиться, сил уходит много и душевных, и физических.
Представил эту женщину в цеху: шум, гам, станки… Не понимаю, что такое «обработчик по первой сетке», но хорошо представляю, как на заводе можно потерять здоровье. И теперь она уборщица.
Тряпка, швабра, веник, стиральный порошок (или что там разводят) — и моет, чистит… Что она моет, что чистит — не знаю. Может быть, офис, а может быть, подъезды.
Работа, вроде, несложная, но выматывающая. Каждый день мыть, подметать, убирать. А люди всё топчут, сорят и пачкают.
Знаю, как сделать, чтобы в городах и офисах стало чище. Каждый человек должен поработать хотя бы пару месяцев уборщиком или дворником.
Интересно, какая у неё пенсия? Наверное, не более 14 тысяч.
Ужасно это. Прожить на эти деньги практически невозможно. Написал эти фразы и понял, что они фальшивые: что значит невозможно — огромное число людей на эти деньги живёт. И для кого-то 14 тысяч — целое состояние. Многие на селе получают ещё меньше, как до выхода на пенсию, так и находясь на пенсии. И живут же. Или правильнее сказать, существуют!?
Я себя позиционирую как улучшателя жизни. Такие делаю программы, чтобы стало легче людям, такие стараюсь выпускать книжки. Ежедневно получаю письма с благодарностью. Это меня поддерживает. Спасибо читателям, слушателям, зрителям и пользователям интернета.
Что сегодня делал? То же самое, что и всегда. Письма, подготовка очередных глав «Курить, чтобы бросить!», небольшая работа, связанная с программой «Учимся говорить публично».
Кому это надо? Возникает ли такой вопрос у меня? К счастью, нет. Я знаю, что прежде всего это нужно мне. И если то, что я делаю, бывает востребовано, я радуюсь.
Один мой приятель чуть-чуть поёрничал. Он заявил, что я мог бы стать богатым человеком, но надо научиться продавать свой труд. Мол, я этого не умею. Мне стало после этих слов чуть грустно. Хотя он прав, и я не против денег, хочу, чтобы наша фирма как можно больше зарабатывала.
Вечером, как всегда, смотрел на лица солистов. Есть же люди, которые меня понимают. Их не так много, но они есть.
Ваш Владимир Владимирович Шахиджанян
P. S. Не сержусь на министра внутренних дел Владимира Александровича Колокольцева. Отнюдь. Тяжело, что моё обращение к нему, которое я записал несколько лет назад, ещё актуально.
Обидно, что огромное количество участковых, оперативников, следователей, дознавателей, сотрудников паспортных столов, криминалистов, сотрудников дежурных частей работают за компьютером, используя один-два пальца.
Неловко, стыдно и обидно.
Снимок сделан недалеко от входа в университет МВД им. В.Я. Кикотя.
Помню, был я в дежурной части ГУВД Москвы. Одновременно работали более 50 сотрудников. И все сидели за компьютерами. И все поголовно набирали фамилии, имена, темы обращений одним-двумя пальцами. Во-первых, медленнее идёт работа. Во-вторых, возможны ошибки. В-третьих, от такой нагрузки люди устают. Если бы они всё это делали десятипальцевым методом, уставали бы меньше. Число ошибок сократилось бы. Работа пошла бы быстрее.
Не понимает меня Владимир Александрович Колокольцев, не понимают меня его замы, не понимают меня начальники Главных управлений в регионах.
Пока не понимают.
Именно обогащение эмоциональной сферы жизни даёт нам радость.
Ирина Александровна Антонова (род. 1922), советский и российский искусствовед, директор Государственного музея изобразительных искусств им. А.С. Пушкина.
