В конце ноября в Кремле откроется выставка «Петр I. Коллекционер, исследователь, художник». Масштабная экспозиция с широким международным участием приурочена к целой череде юбилеев, связанных с деятельностью царя-реформатора. О грандиозной фигуре Петра и неожиданных гранях его таланта, а также об уникальных экспонатах, позволяющих по-новому взглянуть на переломный момент в истории России, «Известия» поговорили с заместителем генерального директора Музеев Московского Кремля доктором исторических наук Ольгой Дмитриевой.
— Ольга Владимировна, расскажите, пожалуйста, к чему именно приурочена кремлевская выставка?
— В ближайшие годы нас ждет целая череда юбилеев — 300-летие победы России в Северной войне и провозглашения империи, 350-летие со дня рождения Петра и 330-летие начала его самостоятельного правления. Важность этих дат оценили на правительственном уровне, и в итоге было принято решение организовать серию крупных мероприятий, посвященных колоссальной и удивительно многогранной личности Петра. А открывает ее как раз выставка Музеев Кремля.
— Эпоха Петра ассоциируется с грандиозными преобразованиями во всех областях жизни русского общества. Какой части этих преобразований посвящена экспозиция?
— Мы с самого начала отдавали себе отчет, что не в состоянии рассказать обо всем, что сделал Петр. Для этого понадобилось бы, наверное, несколько десятков таких выставок. Поэтому мы сосредоточились на том, что широкой публике известно значительно хуже, нежели преобразования в области военного дела и государственного строительства, — на культуре. Мы попытались проникнуть в интеллектуальный мир Петра и постарались понять, каким образом он пришел к осознанию необходимости реформ.
Выбирая такую тему, мы понимали, что наверняка многие музеи будут делать юбилейные выставки в привычном ключе — Петр как государственный деятель, как создатель Военно-морского флота, как реформатор в области быта и т.д. Мы же исходили из того, что без интеллектуальных перемен никакая общественная модернизация была бы невозможна. И решили посмотреть на Петра с той стороны, которая обычно обсуждается гораздо меньше, — как на интеллектуала, который и сам серьезно эволюционировал со временем, как на первого русского государя, которого с полным основанием можно назвать знатоком искусств, как на покровителя наук и как на самостоятельную творческую личность, в конце концов. Мы хотим рассказать о Петре-исследователе и Петре-художнике.
Мы прослеживаем, как на его пристрастия и воззрения повлияло Великое посольство и позднейшие поездки в Европу, как и почему он начал собирать различные тематические коллекции.
— Почему так важна проблема тематических коллекций?
— Потому что практически каждое из его многообразных собраний маркирует собой какой-то важный этап будущих преобразований.
Хорошо известно, что в ходе своего европейского турне в составе Великого посольства в 1697–1698 годах Петр открыл для себя множество совершенно новых миров. Например, мир современной экспериментальной науки.
Знакомство с новой математикой, физикой, астрономией, анатомией, медициной началось в Голландии, продолжилось в Англии. Петр очень быстро вникал в суть незнакомых для себя предметов. А еще он увидел, сколь велика была роль коллекций для развития соответствующих областей знания. Он регулярно посещал кунсткамеры и кабинеты редкостей европейских эрудитов, университетских профессоров и антиквариев. Познакомился с универсальными энциклопедическими коллекциями, которые систематизировали знания о мире, стекавшиеся в Амстердам или Лондон из Африки, Юго-Восточной Азии, Южной Америки. И сам очень быстро превратился в такого же активного собирателя, участвовал в аукционах, скупал по всей Европе редкости и отправлял их домой: китайский фарфор, монеты и медали, оружие, инструменты, мебель, ткани.
Позднее через своих агентов он приобретает даже целые коллекции. Например, купил обширное анатомическое собрание знаменитого голландского анатома, медика и ботаника Фредерика Рюйша. Некоторые созданные им экспонаты, кстати, отлично сохранились до наших дней в коллекции петербургской Кунсткамеры. Также приобрел уникальное собрание рисунков немецкой художницы, гравера и энтомолога Марии Сибиллы Мериан — гигантские альбомы, по три рисунка на странице, исполненные с огромным мастерством и потрясающе научной точностью. Сегодня ее творческое наследие вызывает огромный интерес в Европе. А самая большая часть коллекции хранится у нас.
Эти коллекции хранились сначала в личном кабинете государя, но затем передаются в Кунсткамеру — первый универсальный энциклопедический публичный научный музей. Своего рода исследовательский полигон для будущей Академии наук. Значение таких вещей трудно переоценить.
— С какого момента интерес Петра к коллекционированию обрел системный характер?
— Довольно рано. Петр очень быстро разобрался в том, как именно и по каким принципам устроены западноевропейские коллекции. Было бы большой ошибкой думать, что он собирал всё подряд. Напротив, он осознал, что у каждого собрания есть своя функция, своя задача, обусловленная определенной тематикой. Он начал действовать так же, в результате заложил основы коллекций по самым разным областям знаний.
Речь ведь идет не только о естественных науках. Например, в музее Ост-Индской компании хранилось едва ли не крупнейшее на тот момент этнографическое собрание экзотических тканей, одежд и предметов быта разных народов — от Африки и Китая до Скандинавии, и Петр стал, наверное, первым русским, который увидел это своими глазами. В кабинете купца и финансиста Якоба де Вильде он обнаружил нечто вроде археологической коллекции — античную керамику, мрамор, ювелирные украшения, монеты, геммы. У Николаса Витсена, бургомистра Амстердама, большого знатока, пропагандиста и даже лоббиста русской культуры в Голландии, Петр увидел разные древности, найденные на территории самой России, например, скифское золото, оружие кочевников. И это его поразило.
Вернувшись домой, царь начал стимулировать поиски таких артефактов. Повелел князю Гагарину, генерал-губернатору Сибири, скупать подобные предметы у местных жителей по справедливой цене и отправлять их ко двору. Но вместе с тем Петр издал несколько указов о защите этих курганов от разграбления и о наказании «гробокопателей». Можно сказать, что тогда в нашей стране были сделаны первые шаги по государственной охране памятников истории и культуры.
В силу исторически тесных связей между Россией и Китаем Петр являлся обладателем уникальной китайской коллекции. Кое-что ценное имелось еще в распоряжении его отца. Но, побывав в Европе, государь понял, насколько велик интерес к китайской культуре, особенно при королевских дворах. И Петр стал создавать собственное собрание, однако не прятал его в кабинетах древностей, а выставлял напоказ, украшая китайским антиквариатом свои дворцы и резиденции, т.е. использовал для публичной демонстрации и повышения своего личного престижа как утонченного и просвещенного монарха.
То же самое касается и его художественной коллекции. Петр — первый русский государь, который и сам привозит картины и заказывает их конкретным мастерам.
— Как формировался художественный вкус царя?
— Здесь огромную роль сыграла поездка в Голландию и Англию, где Петр увидел очень своеобразное, совершенно непривычное для него искусство, исполненное в разных жанрах, — марину, пейзаж, бытовые сценки, типичные для голландской и фламандской живописи, но также и роскошную, предельно утонченную ренессансную живопись. Петр до конца жизни будет питать слабость к подобным вещам.
Вернувшись из Великого посольства домой, государь потребовал во что бы то ни стало приобрести для личной коллекции полотно Рафаэля. И его агенты нашли в Венеции то, что тогда считалось принадлежащим кисти великого итальянца, — картину «Положение во гроб», которая сегодня хранится в Эрмитаже. Позднее было установлено, что ее автором является Гарофало, другой художник эпохи Возрождения. Но это не умаляет ни качества картины, ни намерений Петра. А вот Рембрандта государь заполучил подлинного. Я имею в виду картину «Давид и Ионафан», которая стала первой работой великого мастера, оказавшейся в России. Сегодня она также хранится в Эрмитаже.
Одним из самых любимых современных художников Петра был голландец Адам Сило, с которым они познакомились на амстердамских верфях. Сило, чертежник и блестящий гравер, дал русскому государю и первые уроки рисования.
— Расскажите, пожалуйста, о царе-художнике. Думаю, что эта часть его жизни известна современной публике меньше всего.
— Петр, несомненно, обладал талантом рисовальщика. Он очень любил гравюру и довольно хорошо овладел этим искусством. На выставке будет, кажется, самая ранняя известная сегодня гравюра, исполненная лично Петром Алексеевичем еще в бытность его рабочим ост-индской верфи.
Азам гравировки будущего императора обучал Адриан Шхонебек — позднее Петр возьмет его на службу в Оружейную палату. Вскоре у этого человека появятся ученики, т.е., по сути, он создаст школу русской гравюры. Именно здесь, в стенах Оружейной палаты, рождалось совершенно новое для России искусство. Шхонебек написал рукописный учебник специально для государя, и он также будет представлен в экспозиции.
Еще одна важная часть наследия Петра-художника — памятники токарного искусства, которым в то время увлекались многие аристократы. Совершенные геометрические фигуры, например, из слоновой кости, символизировали мировую гармонию и порядок. На выставке будут собственноручно выточенные Петром предметы: компасы, шары.
В собрании Русского музея хранятся рисунки, которые запечатлели некоторые произведения, созданные Петром. Благодаря этому мы знаем, что государь мог вытачивать портреты, даже лики святых.
— Какова судьба петровских коллекций?
— Поначалу он создавал собрания, которые охватывали самые разные сферы знания. Коллекции помимо прочего призваны были прославлять государя как покровителя разных наук и искусств. Они сосредоточивались сначала в Москве, располагались в так называемом личном кабинете царя. Поэтому не будет большой ошибкой сказать, что первая кунсткамера всё же появилась в Первопрестольной.
Мы знаем, что в кабинете Петра в Преображенском дворце позади его рабочего кресла находилась так называемая арматура — коллекция экзотического оружия: индийского, китайского, вьетнамского, японского. После полтавской победы он приказал сделать арматуру из шведского трофейного оружия. Иными словами, эту часть личного собрания Петр использовал в репрезентативных целях — для создания образа государя-воина, победоносного полководца.
После основания Санкт-Петербурга Петр принял решение о передаче значительной части своего собрания, прежде всего естественно-научного, в учрежденную по его приказу Кунсткамеру. Многие вещи хранятся там по сей день.
— Вокруг Петра было немало влиятельных людей, разделявших его интересы…
— Безусловно. Во-первых, это Франц Лефорт и вообще друзья юности Петра из Немецкой слободы, где будущий государь впервые соприкоснулся с европейской культурой, пусть и в провинциальном ее изводе. Лефортовский дворец одно время был едва ли не главной государевой резиденцией, где Петр принимал иностранных послов, где хранилось и было явлено миру великолепное собрание произведений китайского искусства.
Затем Яков Брюс, блестящий ученый, математик, переводчик, фактически отвечавший за активные научные связи между российским двором и Английским королевским обществом. Он тоже увлекался Китаем и собрал богатейшую коллекцию. Мы знаем о ней благодаря уникальному собранию рисунков — так называемой нарисованной Кунсткамере.
— Что это такое?
— В последние годы жизни Петр распорядился зарисовать все без исключения экспонаты Кунсткамеры. Это было сделано самым тщательным образом. Сегодня уникальный комплекс рисунков хранится в архиве Академии наук, частично в Русском музее и Эрмитаже. Кунсткамера неоднократно горела, многое погибло. Но благодаря проекту нарисованного музея мы очень хорошо знаем, что там было и как это выглядело.
Еще следовало бы отметить Патрика Гордона, он собирал научные приборы и инструменты. А Петр, как известно, чрезвычайно увлекался такими вещами.
Но, вообще говоря, не стоит переоценивать степень внешних влияний на государя. Петр — настоящий самородок. Он был удивительно целостной личностью, которая сформировалась вполне самостоятельно.
У нас будет большой раздел, посвященный дрезденской кунсткамере саксонских курфюрстов. Мы знаем, что знакомство с ней для Петра было очень важно. Государь впервые приехал в Дрезден в 1698 году, поздно вечером и сразу после ужина попросил отвести его в сокровищницу курфюрста Августа Сильного, незадолго до того избранного польским королем. Петр провел там всю ночь. Потом в течение жизни он бывал в Дрездене еще несколько раз и видел, как эта коллекция развивалась, а параллельно становилась всё более публичной. И сам он идет в том же направлении. Петр сделал первые шаги, чтобы его собственная королевская сокровищница — Оружейная палата — стала доступным музеем. Он отчетливо осознал, что прошлое, явленное в разных памятниках и артефактах, может эффективно работать на настоящее и будущее.
— Насколько я знаю, в публичных европейских музеях на ранних этапах для гостей не было никакой навигации…
— Верно, но, как правило, к каждой части коллекции были приставлены смотрители, которые объясняли гостям, что именно они видят. По Кунсткамере Петр нередко сам водил гостей и подробно рассказывал о каждом экспонате. Андрей Нартов, глава государевой токарни, оставил воспоминания о том, что кто-то однажды предложил Петру брать деньги за посещение Кунсткамеры. Но царь категорически отказался, заявив, что это было бы крайне недальновидно с его стороны.
— Важной частью петровской коллекции были книги. Будут ли они представлены на выставке?
— К сожалению, у нас недостаточно места, чтобы представить зрителям библиотеку Петра во всей ее полноте. Но несколько книг из собрания Академии наук мы покажем. Это издания с владельческими надписями, с посвящениями Петру. Также будет экспонироваться личная записная книжка государя. Мы вели переговоры о том, чтобы заполучить книги с его пометами на полях, даже кое-что отобрали, например знаменитую «Книгу эмблем». Но в силу разных объективных причин вынуждены были отказаться от этого.
— Кремлевская выставка реализована при участии международных партнеров. Какие экспонаты они предоставили?
— Огромный вклад в реализацию проекта внесли Дрезденские государственные художественные коллекции. Давний партнер Музеев Кремля предоставил нам несколько экспонатов из той самой коллекции саксонского курфюрста, которой так восхищался Петр: жемчужные фигурки, портрет Петра, выполненный на эмали знаменитым мастером Динглингером. Из Дрездена к нам приедет и компас, собственноручно изготовленный Петром, а затем подаренный Августу.
Национальный морской музей Гринвича предоставил нам три ценные гравюры с видами Гринвича и Дептфорда, которые были знакомы Петру. А в местной обсерватории он бывал несколько раз и стал едва ли не первым русским, увидевшим небо в телескоп.
Из Музея Амстердама к нам прибыла картина, где изображен Петр, осматривающий фрегат «Петр и Павел». Этот корабль был специально заложен на верфи Ост-Индской компании, чтобы дать русскому государю возможность в деталях изучить все тонкости процесса строительства. На постройке именно этого корабля Петр работал плотником. Картину сопровождает документ из РГАДА, сообщающий о том, что государь получил квалификацию мастера-плотника.
Но надо сказать, что очень много экспонатов предоставили и отечественные институции: Эрмитаж, Петергоф, Кунсткамера, библиотека и архив Академии наук, РГАДА и другие.
— Чем из петровского культурного наследия мы пользуемся до сих пор?
— Очень многим на самом деле. В Петербурге есть Кунсткамера, Академия наук, университет. Первые русские художественные коллекции, созданные Петром и его приближенными, легли в основу знаменитых собраний Эрмитажа, Петергофа и Русского музея. Наконец, благодаря его стараниям в России началось музейное дело, и мы, сотрудники Музеев Кремля, сегодня являемся прямыми наследниками этого великого начинания.
Александр Сидоров
