Страшная находка под Санкт-Петербургом: там в прямом смысле откопали учреждение, похожее на тайную тюрьму. В подземном бункере незаконно содержали, пытали и, скорее всего, убивали людей. Журналисты, побывавшие внутри, испытали страх от увиденного. Незадолго до них в склепе были сотрудники Следственного комитета, которые в ближайшее время, хочется надеяться, не просто расскажут, что там происходило, но и арестуют всех хозяев адского места.
Тайная «тюрьма» не имеет отношения к системе ФСИН, однако к ее строительству мог быть причастен бывший начальник оперчасти СИЗО №4 Санкт-Петербурга. Именно этим объясняется сходство с настоящей тюрьмой даже в деталях, таких как расположение «шконок», дверные замки, «кормушки», пост охраны, «сборное отделение».
О тайной тюрьме в 44 километрах от Петербурга в Агалатовском поселении Всеволожского района первыми рассказали журналисты «47news». Они опубликовали фото и видео страшного места (после этого вход в него стали закапывать строительной техникой — судя по всему, по распоряжению СК).
Тюрьма маскировалась под обычный коттедж, спрятанный за высоким забором. Те, кого сюда привозили, не могли видеть ее снаружи. Повязку с глаз или мешок с головы снимали уже внутри, в подземелье. Задумкой хозяев было, чтобы «заключенные» пребывали в полной уверенности, что они в государственном учреждении.
И, надо сказать, даже если кто-то до этого был в обычном СИЗО, то мог не заметить подмены: мощный бетонный съезд, поднимающийся на гидравлике, внутри все точь-в-точь как в казенном учреждении. Есть сборное отделение, где принимают новеньких, причем с отдельной клеткой. Есть пункт охраны. Есть пронумерованные камеры с унитазом и умывальником, двухъярусными кроватями и т.д. «Глазки» в дверях, «кормушка» — это чтобы «надзиратель» мог наблюдать за «заключенными» и раздавать «тюремную баланду». Наличие видеокамеры внутри говорит о том, что за узниками наблюдали круглосуточно.
Вообще что могли бы сказать правозащитники, оказавшись в такой камере? Что это не совсем старая камера, что там не соблюдены санитарные нормы, что нет обязательного по нормативам окна. Но! До недавнего времени даже в одной из камер карцера одного из СИЗО Москвы не было окна. Это я к тому, что находящийся в камере человек точно поверит: находится в официальном учреждении. А раз так, что все, что там творили преступники, — они делали от имени государства, и худшего зла не придумаешь.
— Никакого отношении к Федеральной службе исполнения наказаний это место не имеет, — заявил мне источник во ФСИН России. И выдвинул предположение: — Это или частный закрытый пансионат для наркоманов, которых хотят спрятать и напугать, или же бандитское место для выбивания долгов.
Версия про то, что в такую частную тюрьму могли отправить наркоманов (по соглашению с их родными) — на мой взгляд, маловероятна. Кто-нибудь из этих людей точно бы проговорился, а многие наверняка и вовсе обратились бы потом в правоохранительные органы, такие истории нам известны. Но ничего про это место до сих пор мы с вами не слышали.
Версия про то, что людей здесь держали какое-то время (чтобы они пошли на сделку — переписали имущество, бизнес, например) тоже не выглядит правдоподобно. В этом случае мы тоже бы узнали об этом месте. Вывод напрашивается сам: живыми отсюда люди не выходили. На территории нашли крематорий с печью, в которую помещается человеческое тело. Узников сжигали — и только так можно объяснить тот факт, что тюрьма просуществовала так долго (ориентировочно с 2010 до 2018 года).
Кто мог мучать людей «от имени государства», а потом сжигать? По данным 47news, первым собственником этого места якобы был бывший начальника оперчасти Следственного изолятора №4 в народе известной как «Лебедевка» Ренат Алимзанов. Из СИЗО он уволился в 2004 году, занялся коммерцией, умер в 2018-го (на тот момент ему был 51 год).
Так случилось, что в 2010 году я была в «Лебедевке» как журналист. Тогдашний начальник ФСИН России Реймер дал "добро" на посещение этого СИЗО, чтобы проверить слух о привилегированных условиях содержания там особого арестанта — бывшего начальника оперативного управления петербургского УФСИН Вячеслава Типпеля. В ту поездку я отправилась без посредничества питерской пресс-службы. Так вот, после публикации моего репортажа была уволена начальница этого подразделения полковник Сильва Арутюнян.
Что же там могло быть такого, что не понравилось питерским тюремщикам? Я рассказывала, что оперативные сотрудники «Лебедевки» взяли себе в привычку мучить заключенных и жечь в печах кошек, которых держали в камерах. Что, если эту «моду» завел Алимзанов? Что, если он поэтому не задержался долго на службе? Любую память о пытках могли хотеть просто стереть, а я своим материалом напомнила.
— Я Алимзанова лично не знала, да мы и общались только с начальникамт учреждений, — говорит Арутюнян. — По фото, что опубликованы, могу сказать — эту «тюрьму точно строил (или консультировал строителей) тот, кто знает нашу систему. Очень напоминает и «Лебедевку».
Вполне возможно, мы ошибаемся, и Алимзанов не имеет к этой истории никакого отношения. А може, он сам — жертва (отсюда и странная смерть в 51 год). Но что похоже на правду: он мог быть консультантом бандитов, а те его потом убрали как ненужного свидетеля.
Надпись на воротах — «Manonera» — может означать «мафиозный клан», одним из владельцев участка был человек, который поменял фамилию на Эскобар — все указывает на то, что хозяева играли в мафию. Но будь они здравомыслящими, стали бы подставляться на таких вещах? Так делать могут только люди с маниакальными склонностями. И очень богатые люди — по самым приблизительным подсчетам, возведение подземной тюрьмы обошлось в полмиллиона долларов, а ее содержание ежегодно могло быть не менее 20-300 тысяч долларов.
Ева Меркачева
