Не на тех напали!

На этот раз сестра должна была участвовать в розыгрыше, сыграть роль чьей-то жены на вечеринке. Жену эту никто раньше не видал, только на фотографиях, и Лилька на нее оказалась немного похожа. Так вот эта жена, то есть Лилька, должна обязательно на этой вечеринке быть, и вести себя так, чтобы никто не заподозрил, в ней не жену. Вроде там крупное пари заключили. Моей сестре десять процентов причитается. Она сначала согласилась, ничего, мол, особенного, просто новое приключение. Тем более — играть — ее будущая профессия.

— Но оказалось все гораздо сложнее. Лилька узнала, что этой жены просто нет. В живых нет. Вот так. — Добавила Юля.

— Как это?

И я услышала, что Лилька осталась ночевать после очередной вечеринки у одного из спорщиков, это ее бойфренд. Принимала ванну, вышла за косметичкой и нечаянно подслушала телефонный разговор. И поняла, что вляпалась в историю. Оказывается, никакой жены нет, в живых нет. А обязательно нужно, чтобы была живой и здоровой, и показалась на людях, для мужниного алиби. Лилька моментально оделась, обозвала парня сволочью и умчалась. Он не успел опомниться, а то вряд ли ее бы выпустил.

— Они нашли меня, наверное, у них один метод, женщина подвозит попутчицу, потом конфеты или минералка, и все тихо мирно. Сестре сказали, если будет играть в благородную леди, меня больше не увидит. Я пробыла в этом доме почти неделю. Кое на что насмотрелась и поняла, что живой и здоровой они меня все равно не отпустят. У них тут дело на поток поставлено по похищению девчонок, причем в основном натуральных блондинок. Мне даже предложили поработать за доллары. Я конечно наотрез отказалась. — Закончила Юля.

— Поработать? Кем? — задавая вопрос, уже знала на него ответ и не ошиблась.

— Проституткой. Девчонкам лапши на уши навешивают, они почти все соглашаются. А деревенские, не поверишь, эти даже рады. Повезло, говорят. Городские более просвещенные на этот счет, не клюют, вот их и увозят как сонных кур, куда не знаю. Видела за неделю пару раз, как уносили в машину. Эти гады ничего не боятся. Не скрываются даже, по моему.

— А они как обращаются с ними, бьют?

— Нет… не видела. Здесь без лишних эмоций, товар не портят, не хочешь добром, тогда укол. Меня когда связывали, смеялись, вроде как баловались, но замотали, не шевельнешься. Вчера появилась Лилька, расплакалась, просила у меня прощения. Сказала, сделает все, что от нее требуется, и заберет меня отсюда. Но я знаю, что ничего у нее не выйдет. Как только пройдет сегодня этот банкет или вечеринка, я за нас с ней ломаного гроша не дам, теперь и за тебя тоже. Мне, после того, как Лилька уехала, сказали, или я по своей воле на них работаю, или они меня садят на иглу, а потом я за дозу буду у них по одной досточке ходить.

Я сидела, ошарашенная, значит, меня похитили, чтобы я работала проституткой. Это же надо! Ну, я им покажу, мстительно думала  я.

— А как зовут эту, что «товар» на улицах подбирает?

— Элла ее зовут. Когда меня подвозила, такой простушкой была, но за неделю я к ней присмотрелась, простотой и не пахнет. Не то, чтобы жестокая, нет, безразличная, я теперь и не знаю, что страшнее, жестокость или безразличие. — Юля помолчала и в упор взглянула на меня потемневшими глазами, — Если ты со мной, давай решать, что будем делать?

— И я с тобой, вернее с нами. Ишь чего захотели, в проститутки нас?!

— А ты-то как сюда попала?

— Я снимаю квартиру недалеко от того дома. Задержалась в гостях, поймала машину и вот я здесь. А вообще, заканчиваю иняз, подрабатываю где придется, родные далеко, остались в так называемом ближнем зарубежье.

— Да, когда нас этот мужчина подвозил, навстречу нам ехали Боря с Толей. Это те парни, что за нами погнались, Боря хозяин дома, а Толя охранник. Может они передумали съезжать. А что наведут порядок в доме, попробуй, докажи.

— Когда же ты их увидела? А, это когда у тебя ногу судорогой свело?

— А как же еще незаметно спрятаться? Только это в голову и пришло.

— Хорошая у тебя голова, мне бы ни за что не додуматься…

— Лилька сказала мне, что банкет будет в ресторане, где-то в центре. Давай проверим, еще рано, успеем. Ресторанов в центре всего три. Только вот приведем себя в порядок и переоденемся. Она сходила в ванную, вернулась с коробкой и тюбиком. Это краска, черная, лежит год уже, Татьяны, хозяйки. Действуй, — она протянула мне тюбик. — На брюнеток они почти не смотрят. И у тебя глаза подходящие, для брюнетки, повернись, точно зеленовато-коричневые.

Из коробки она вынула пистолет. У меня открылся рот:

— Откуда?

— Татьянин, он газовый. Газ в патроне нервно-паралитический, какой не знаю, так что пользоваться им нужно крайне осторожно, чтобы самим не парализоваться, — рассмеялась она.

Еще смеется, мне от одного взгляда на пистолет, плохо становится. Она сунула мне в руки коробку, бросила туда пистолет. Я вздрогнула и осторожно положила коробку на стол.

— С тобой все ясно, а мне что делать с такой прической? — Немного подумала, —

Минут через тридцать вернусь. А ты не стой столбом, иди в ванну и действуй.

Меня немного обескуражил ее тон, но воспитанных людей в наше время днем с огнем не сыщешь, и я решила смириться с невоспитанностью во всем всероссийском масштабе. Временно. Я отправилась в ванную и занялась окрашиванием волос. Был только тюбик и никакой инструкции. Ладно, рискнем, что это краска для волос, я как студентка иняза разобрала. Прошло полчаса, смыла краску, и невыразимым наслаждением постояла под душем, у меня было такое чувство, что не мылась я с год. И завернув голову в полотенце, пошла на кухню, я страшно проголодалась. На столе стоял чайник. Налила воды, включила, посмотрела в столе и нашла там заварку и печенье. А еще через две минуты я пила горячий чай и с жадностью поглощала печенье.

Дверь хлопнула и на пороге кухни нарисовалась коротко подстриженная фигурка в мини юбке, топе и в распахнутом длинном жакете. Мне потребовалось некоторое время, чтобы понять кто это.

— Юля? — ахнула  я. — Совсем ничего не оставила на голове? Неужели не жалко? — Я присмотрелась, — Но тебя точно не узнать.

— Приятельница у меня визажист, постаралась, а волосы еще отрастут, в настоящее время мне от них одни неприятности. А ты уже и голову помыла? Покажись.

— Сейчас высушу. Фен есть?

Она принесла из комнаты фен. Я взяла его и попросила:

— Уйди пока, посмотришь, когда все будет готово. Мне страшно, я в первый раз покрасила волосы. Не просто оказывается моментально из блондинки превратиться в брюнетку.

Оставшись одна, сняла полотенце и, расчесав волосы, стала их сушить. Через десять минут пошла посмотреть в зеркало на результат. Результат превзошел все ожидания — меня не узнала я сама! Так о том, что меня узнает кто-то посторонний, не стоило и думать. Мою голову и плечи водопадом окружали шикарные черные волосы, а глаза стали казаться темными. Я крикнула Юлю и попросила что-нибудь из одежды:

— Лучше джинсы или мини юбку, если есть, — добавила  я.

— Найдется.

Она постучала в дверь ванны:

— Одежда около двери. Ты скоро?

— Уже сейчас. Только оденусь.

Я быстро облачилась в принесенные черные джинсы и черную блузку и вышла из ванной.

Юлька даже зажмурилась, потом раскрыла глаза и восхищенно сказала:

— Шахиня!

Жизнь вдруг стала казаться игрой, мы были уверены, что опасность миновала, осталось найти Лильку, и нет проблем. Юля, взяла стоявшую на тумбочке цветную, замшевую сумку, сунула туда пистолет, и деловито посмотрела на часы:

— Сейчас одиннадцать, самый раз поиски начинать. Ну что? Пошли?

— Нам ведь деньги нужны. Мои, получается, у них.

— Вряд ли они их вернут? У меня есть пока, а там посмотрим. — И она похлопала рукой по сумке, которую успела повесить на плечо.

Мы пошли на остановку, людей не было, так же как и автобуса, как никак начало двенадцатого. Мы остановили машину, и назвали первый ресторан в центре. Через пятнадцать минут мы были на месте. И сразу, на стоянке, увидели машину нашей похитительницы, мы застыли на месте, четкого плана, как действовать, у нас не было. Быстро же они нашли машину, что эта та самая машина, я не сомневалась, номер я запомнила. И на ней даже царапины видны от тормозных сучков — порадовалась  я. Да, не ожидали, что нам повезет с первого раза, если такую ситуацию можно назвать везением. Пока мы, такие застывшие стояли, из ресторана вышла… Элла в сопровождении тех же двух парней, парни как-то очень профессионально окинули взглядом окрестности, один даже встретился со мной взглядом, который, мне показалось, просветил меня насквозь.

Они пошли к стоянке машин, но садиться стали не в поцарапанную машину, а в перламутровую иномарку, стоявшую рядом. Не знаю, что на меня нашло, с отчаяния, наверное, подумала, что уйдут, я выхватила сумку из рук Юли, и со всех ног бросилась к их машине, на бегу запустила руку в сумку и нащупала пистолет. Где-то на задворках сознания промелькнула мысль — ведь ловят они нас, а не наоборот, но уже подбегала к их машине. Останавливаться поздно и я крикнула первое, что пришло в голову:

— Подождите, мне срочно на вокзал, плачу пятьсот. Опаздываю.

Дверцу они не успели закрыть и как-то растерялись, наверно их смутили мои пятьсот, вокзал находился в десяти минутах быстрой ходьбы. Но на то он и вокзал, туда нельзя опаздывать даже на секунду, не говоря о минутах. Я подбежала и, почти упав на дверцу, выстрелила в салон и тут же отскочила, захлопнув ее.

Оглянувшись, увидела бегущую ко мне Юлю. И больше никого по близости не было. Все тихо и спокойно. Юля подбежала и за руку потащила меня от машины.

— Ты молодец! Теперь они до утра не очухаются. Иди за Лилькой, ты ее узнаешь, во-первых, ты ее видела, во-вторых, она как  я. Мне с ней рядом опасно показываться, мы ведь на одно лицо. Иди с сумкой, и постарайся показать ее Лильке, она ее узнает. Действуй по обстановке.

— Показать? Покажем, — и я двинулась к ресторану. У входа меня встретил разодетый швейцар с застывшим вопросом на физиономии — Что вам угодно?

— Я по приглашению, — проговорила  я.

Швейцар кивнул головой, и его физиономия из вопросительной превратилась в самую скучающую, какую когда-либо приходилось мне видеть. Да его работе не позавидуешь — всю смену смотреть на развлекающуюся публику, а самому ни-ни — пожалела я его и, подмигнув, улыбнулась. И его физиономия в один миг превратилась в третью маску — удивленно-непонимающую, видно, здешние приглашенные швейцарам не подмигивали.

Я прошла в зал, он был полупустой, и, изобразив крайне скучающий вид, стала разглядывать присутствовавших. Не знаю, как мне удалась роль высокомерной красотки, в голове от волнения у меня все гудело, и я плохо соображала, но я все-таки заметила Лильку, она сидела лицом ко мне и равнодушно смотрела в пустоту перед собой, не обращая никакого внимания на усилия молодящегося туза, разговорить ее. Туз, хотя и выглядел моложавым, но рядом с Лилькой казался просто импозантным дедом. Я прошла мимо них и задела сумкой за столик, Лилька на сумку среагировала моментально. Глаза метнулись ко мне — немой вопрос, я приглашающим жестом повела головой в сторону туалетов. Она еще мгновение смотрела на меня, потом перевела взгляд на импозантного деда:

— Не переживайте, все сделаю, как нужно. Но вы у меня в долгу. И еще, моральный ущерб не забудьте.

Я уже отошла, когда услышала ее голос:

— Мне в туалет. Надеюсь, можно без охраны? А впрочем, мне все равно.

В туалет она зашла следом за мной, я подошла к раковине и открыла воду, Лилька, даже не посмотрев на меня, прошла в кабинку. Оглянувшись, я увидела у двери девушку, и, сморщив недовольно нос, попыталась поправить косметику. Вошедшая постояла у двери и вышла.

— Иди сюда, — услышала  я.

Не раздумывая, быстро нырнула в Лилькину кабинку.

— Что с Юлей? Я сумку узнала, другой такой нет, тетка шила. Говори скорее, времени в обрез.

— Она на улице, мы приехали за тобой.

— Ладно. А как она выбралась?

— Сама расскажет.

— Машина есть? Ждите, постараюсь побыстрее.

Лилька вышла, а я подошла к раковине, где все еще бежала, включенная мной вода. Я вся горела. Намочила лицо, подняла голову — из зеркала в упор полыхали темно-зеленые фары. Других сравнений не нашлось. Господи, что это?! Так и с ума можно сойти. Спокойно… прорвемся… не на таких напали.

Галина Точёная