Неоконченный роман...

ВВЕДЕНИЕ

Что стоит за занавесом бытия? Алмазы жизни? Но что такое «жизнь»? Бьющееся сердце? А если сердце не бьётся, значит, жизни нет? У растений, например, нет сердца вовсе! Но оно же живет!!! Вопросов больше, чем ответов. Почему? Потому что человеческое сознание — это непрерывный поток сомнений. Любая попытка найти ответ на поставленный вопрос встречает на своем пути преграду, где и погибает. Суть каждой проблемы приобретает такие невиданные формы, какие только может сотворить человеческое мышление. В итоге возникают неудовлетворенность окружающим миром, неприятности, … трагедии.

Люди, преодолевающие барьеры сомнений, если не становятся всемирно известными, то, по крайней мере, добиваются побед в поставленных целях. И путь их не гладок и блестящ, напротив, холмист и тернист. Но легких путей вообще нет! И с этим просто приходится мириться.

Распахнуть занавес бытия и пробраться сквозь густые заросли проблем и загадок — вот в чем заключается цель моей работы, да и смысл каждой жизни на этой Земле. Добиться однозначных ответов на все вопросы, конечно же, конечно невозможно! Но главное, это найти точку опоры, отталкиваясь от которой, каждый бы смог отыскать алмазы своей жизни.

* * *

Эта встреча мне нужна была как воздух, как вода, как солнце… Нет, больше, как вдохновение, без которого не могут жить и творить поэты, композиторы, художники…

В неполные двадцать лет жизнь оказалась лишённой всякого смысла. Она была никчёмна, пуста, гнусна… и противна во всех своих проявлениях: в быту, в учебе, в любви… Я разочаровалась во всех. Мне не нужно было ни-че-го! Моя жизнь, а вернее, существование, представлялось в виде нагромождения на обрывке грязного полотна черных и серых красок с проблесками белых кусков (и те, которые были лишь незаполненной пустотой), бессмысленных философских фраз, нерифмованных стихотворных строк и, до боли разрывающих сердце, грустных песен. Я перестала ждать добра и любви, счастливого будущего.

Та любовь, что еще могла продуцироваться моей порванной душой, направлялась маме. На тот момент мама была единственным смыслом бытия. Я не могла её обмануть, обидеть, потому что любила и жалела маму. «Ведь и её нестерпимо больно ударила жизнь, зачем же еще и я буду её ранить?», — считала  я. А мама продолжала плакать, рыдать, убиваться днями и ночами… У меня была попытка её успокоить, объяснить, что жизнь сложна, а кому-то, может быть ещё тяжелее… Но каждый раз я натыкалась на бурю эмоций: «Может быть! Но я не хочу такой жизни, кто-то же живет и в счастье, и я тоже заслуживаю счастья, а меня за что-то Бог наказал такой судьбой…» — негодовала мама. Но ведь я любила её, очень сильно любила, а она меня не понимала. И эта мысль не давала мне покоя, я не знала, что мне сделать, чем доказать, что я её люблю и хочу добра, что мне больно видеть как она плачет, не прекращая. Казалось, что моё сердце вот-вот взорвется от переполнявшей его грусти и растерянности. И я завела дневник: мне нужно было где-то выливать свои эмоции. …Мама прочитала его, прочитала тайком, без меня… Она снова меня не поняла. Между нами помимо непонимания стала появляться отчужденность. А я любила маму, любила несмотря ни на что, поэтому старалась делать все, о чем она меня просила, поступать так, как она меня воспитывала, любить и ценить то, что она мне прививала, — ведь я не хотела маму огорчать и делать ей больно, я же любила её. Но…

Ваша Майя Павловна