На Паралимпиаду их допустили, но в ограниченном составе и в абсолютно нейтральном статусе — в Пхенчхане выступят просто три десятка «нейтральных паралимпийских атлетов». Даже намекать с помощью чего-либо на принадлежность к России — запрещено. Ограничения для олимпийцев на фоне принятого в Бонне исполкомом Международного паралимпийского комитета (МПК) свода правил выглядят смешно.
Я не очень понимаю, зачем дополнительно подвергать моральным переживаниям людей, к которым после жестких проверок давно нет никаких претензий? За сочинский список побед, явный перебор которых обернулся поражением в правах всего Паралимпийского комитета России? За чиновничьи глупости и преступления?
На Паралимпиаду в Рио‑2016 не допустили ни одного российского спортсмена — в наказание за то, что в докладе Ричарда Макларена оказалось упоминание о 35 нарушениях антидопинговых правил именно паралимпийцами. Потом список чуть увеличился, потом уменьшился, в конце концов в нем осталось едва полтора десятка находящихся под подозрением. Это было серьезным поводом для расследования. Но не для того, чтобы лишать мечты — всех.
Нынешний президент Международного паралимпийского комитета Эндрю Парсонс пояснил, что тогда «антидопинговая система в России оказалась полностью скомпрометированной, коррумпированной и открытой для злоупотреблений». И что именно такое ее состояние «не позволило определить, какие российские спортсмены были чистыми, а какие нет». Подобное сомнение и послужило основанием для тотального перекрытия кислорода российским паралимпийцам. Что неоднозначно восприняли даже сторонники жесткого наказания России.
Паралимпийский комитет России (ПКР) исправлял положение без истерик. Там не хватались за голову при знакомстве с 67 (!) пунктами дорожной карты, полученной из головного офиса в начале весны 2017 года, не жаловались на произвол и беспредел. Там работали, периодически получая из МПК одобряющие сигналы: динамика позитивная, изменения существенные, так держать. К концу декабря, когда исполком МПК должен был вынести окончательное решение по восстановлению членства ПКР и участию россиян в Паралимпиаде, осталось всего-навсего пять невыполненных пунктов. Из-за них вердикт перенесли еще на месяц.
Эндрю Парсонс здесь явно указал на главный камень преткновения — признания выводов доклада Ричарда Макларена на государственном уровне от России не последовало. Поэтому не восстанавливают в правах Российское антидопинговое агентство, без чего не дадут зеленый свет и ПКР.
Понятно, что к выполнению этих двух критериев российские паралимпийцы никакого отношения не имеют — у ПКР не тот статус и полномочия. Тем не менее временное отстранение ПКР продлили в очередной раз, а «пропорциональное решение» по участию россиян в Паралимпиаде только на первый взгляд может показаться торжеством справедливости. Примерно половина спортсменов из первоначальной заявки оказались отстранены, причем очень технично — пока МПК тянул с решением вопроса, квалификационные соревнования закончились, и основные олимпийские квоты уже выбрали. В том числе в мужских лыжных гонках и биатлоне, а также в следж-хоккее. Остались только тридцать с небольшим квот в пяти видах — женских лыжных гонках и биатлоне, горных лыжах, сноуборде и керлинге на колясках. И не факт, что окончательный отбор пройдут все лидеры. Для «нейтральных паралимпийских атлетов» сделано все, чтобы они не светились.
Да бог с ними, с медалями. Сами так увлеклись достижениями, что проглядели момент, когда такое благородное движение, как паралимпийский спорт, в российском варианте превратилось в гонку за призовыми, для которой любые средства хороши. Исправиться пытались честно, в пределах компетенции сделали многое, заслужили справедливого решения.
Но облагодетельствовали российских паралимпийцев своеобразно — с отягощением, больше похожим на новое наказание.
Владимир Мозговой
