Сегодня мы представляем на нашем сайте две новеллы Сергея Александровича Никитина.
Он наш солист. Мы познакомились по электронной почте. Сергей Александрович прислал мне несколько своих замечаний и предложений по улучшению программы "СОЛО на клавиатуре". Его советы показались мне дельными, и мы постараемся использовать их в девятой версии, над которой сейчас продолжается работа. В одном из писем я спросил Сергея Александровича, не хотел бы он стать автором нашего сайта, и в ответ получил письмо с вложением. Там были две новеллы ("Писал ли Пушкин романсы?" и "Диалог о счастье"). Мне они показались интересными. Поэтому мы и решили их опубликовать. Читайте.
| Писал ли Пушкин романсы? |
Однажды, в тёплой компании, я нечаянно ляпнул глупую фразу. Мол, не люблю романсы.
Ах, как на меня поглядели мои товарищи... И были правы!
Кто же тянул меня за язык? Почему выскочили эти странные слова? Нелепо ведь говорить - не люблю рассказы. Или - обожаю оперные увертюры. В каждом жанре есть свои высоты, но и безвкусицы, и халтуры тоже во всех хватает.
Какие люди - такие и песни.
Всё же, поразмыслив, я понял, что романс действительно здесь стоит немножко особняком, но дело не в самих песнях, а в том, как их воспринимают. В этом разница.
На мой взгляд, исполнители и слушатели романсов слишком часто не слышат текста, абсолютно не воспринимают смысла. А ведь романс не ламбада и не буги, у него нет прикладной задачи создавать приятный ритмичный шум. По идее - даже эмоциональный посыл романса должен нести некую смысловую нагрузку.
Что же мы видим?
Вот характерный случай. В одном приятном обществе исполнялись романсы. В том числе и неплохие. Поясню, что к плохим я отношу либо "полные три татушки" (по меткому выражению одного филолога), либо некий псевдоцыганский надрыв, который, как всякий перебор в чём-то, быстро приводит к инфляции передаваемого чувства, к ощущению непервой свежести.
Меня поразило то, как многие слушатели и даже исполнители, особенно женщины, воспринимали тексты. Ведь есть немало романсов страстного характера (и это замечательно), порой даже на грани похоти (ну, что ж, с кем не бывает). Однако, все присутствующие дамы этого не слышали.
Вам стало любопытно - по каким таким неуловимым признакам я узнал о столь интимных движениях их душ? Это элементарно: я просто спросил. Увы, меня не поняли. Даже пристыдили. Лишь один или два человека услышали.
Другой пример случаем уже не назовешь. Его изучают в школе, его регулярно передают по радио. Речь идёт о стихотворении "Я вас любил..."
Представляю - как удивился бы Пушкин, доживи он до превращения своего текста в романс. То ли композитор был глуховат к языку, то ли уже к середине девятнадцатого века Александра Сергеевича превратили в икону, в идола (ещё шаг и до пугала недалеко), но факт очевиден: певец томно закатывает глазки: "я вас любил так искренно, так нежно..." (в партии фортепьяно - щемящий нисходящий пассаж) "...как дай вам Бог..."
Слушатели уже почти рыдают, через несколько секунд артист будет собирать урожай букетов, изрядная доля которых предназначается ушедшему из жизни автору стихов.
А о чём стихи? Спросите первого встречного. Второго. Третьего.
Я наивно спросил. Мне отвечали так:
- О любви!
- О нежном трепетном чувстве мужчины к женщине.
- Признание в любви...
И т.д., и т.п., и проч.
А ведь Александр Сергеевич никогда томно не закатывал глазки. Тем более, когда писал эти строки. Потому что сие стихотворение - безусловно признание, но никак не в любви, а как раз наоборот.
Уже в первой же избитой фразе громыхает прошедшее время. Представляете, Вам говорят: "любил"! Вы в восторге? Даже если Вам это говорил сам Квазимодо, ни за что не поверю...
Вглядитесь, господа, это же не дедушка Пушкин! Он же умер молодым! А тут ещё до смерти - почти вся жизнь.
Это молодой прощелыга Пушкин! Он увлекался. Всё было так восхитительно. Но кто же виноват, что этот золотой локон, эта изящная шейка, эта осиная талия оказались не единственными в Великой Российской Империи?
И уже греет другой костер! Может старый ещё тлеет, а может это просто стыд, но первый по-мальчишески оглушительный выстрел - "любил" - моментально сменяется семенящими оправданиями: "любовь ещё, быть может, в моей душе угасла не со-всем..." Но, стоп! Этак она и не поймёт! Забудет о прошедшем времени первого глагола!..
И наш dandy, опомнившись от первых своих же собственных слов, уже тонко иронизирует: "но пусть она вас больше не тревожит, я не хочу печалить вас ничем".
Если в первом четверостишии, как ни поверни, всё ясно, то следующие две строки, вырванные из контекста, могут ввести в заблуждение кого угодно. Особенно, слова "безнадежно" и "робостью томим". Многие читатели и попадаются на эту удочку. Но в предпоследней строке, уже знакомое нам "любил" усиливается зацикленным повтором ("так искренно, так нежно"). Не правда ли, очень характерный оборот для человека, лихорадочно ищущего - что бы ещё этакое разумное, доброе, вечное сказать.
Увы, этакого не находится, и последняя строка, под видом иронии несёт уже неприкрытую издёвку. О, как это характерно для мужчин! Наш герой, движимый самыми благими порывами, уступает свою разлюбленную абстрактному другому. Господа, я сам не без греха, но скажите - что может быть унизительнее для женщины?
P.S. Любезный мой читатель, Пушкин может и писал романсы, спорить не буду, но рассмотренные восемь строчек, на мой взгляд, попали в эту категорию по чистому недоразумению.
Вообще же, приглядитесь, если в хорошей литературе мы встречаем пастораль, то это всегда ирония, контрапункт.
Вы это тоже замечали?..
Опубликовано
19.03.2005
