«Две сестры» — последняя книга Давида Фонкиноса, которая только что вышла в России. Один из наиболее востребованных французских писателей, переведенный на четыре десятка языков, рассказал «Известиям», что снимает новый фильм с Моникой Беллуччи и Кароль Буке, сочиняет пьесы и считает футбол самым увлекательным спектаклем.
— Французы, похоже, сейчас думают только об отпусках и забыли о пандемии. Однако глава Научного совета при французском правительстве Жан-Франсуа Дельфреси предупреждает соотечественников: вторая волна — более чем вероятный сценарий дальнейшего развития событий. Вас не пугает такая перспектива?
— Нет, не могу сказать, что мне страшно, потому что принимаю все меры предосторожности. Моя обеспокоенность прежде всего связана с профессиональными проектами, и в частности с новым фильмом. Его съемки однажды пришлось приостановить. Рассчитываю, что они возобновятся в конце августа. Надеюсь на этот раз довести их до конца.
— «Наш мир после COVID-19 будет тем же, только хуже» — уверен знаменитый прозаик Мишель Уэльбек, который не лишен пророческого дара, в частности, «он предвидел бунт «желтых жилетов». Вы с ним согласны?
— Мне так не кажется. Человек всегда испытывает огромное счастье, когда обретает то, чего оказался надолго лишен. Надеюсь, вскоре мы вновь обретем простые радости жизни: свободно путешествовать, встречаться с людьми, обнимать друзей.
— С чем связана ваша увлеченность Россией и в первую очередь ее литературой и искусством?
— Они для меня источник великой радости, все писатели, которыми я больше всего восхищаюсь, — русские. Первыми я прочитал классиков XIX века, увлекся вашей культурой. Я не ездил в Россию уже несколько лет, и мне её ужасно не хватает. Мои русские читатели — тонкие знатоки и ценители литературы. На встречах в книжных магазинах меня всегда поражают их вопросы.
— Однажды вы мне сказали, что, не зная Пушкина, невозможно понять ни России, ни русских. К сожалению, немногие французы читали великого поэта. А кто из ваших писателей лучше всего помогает понять Францию?
— Русского человека можно понять, читая не только Пушкина, но и Достоевского — гения, который порой кажется непостижимым. Если говорить о Франции, это зависит от того, какая эпоха вас интересует. Меня всегда поражает, как россияне замечательно знают французскую литературу XIX века. Помню, как мы обсуждали в Москве творчество Флобера. Что же касается сегодняшней Франции, возможно, тот же Уэльбек служит ее зеркалом, он лучше всего отражает наш пессимизм, неверие и ностальгию.
— Вместе с братом, режиссером Стефаном Фонкиносом, вы снимаете новый фильм. Кино для вас — не более чем хобби?
— Наряду с литературой меня сейчас больше всего увлекает кинематограф. Мой новый фильм посвящен сексуальным фантазиям. Если у вас и у ваших читателей есть на сей счет занятные идеи, пожалуйста, дайте мне знать. Они могут пригодиться. В нашей ленте снимаются замечательные актрисы, например, Моника Беллуччи и Кароль Буке.
— Почему ваша любимая актриса Одри Тоту, которая недавно считалась символом Франции, практически перестала сниматься? Нет хороших ролей, интересных сценариев, достойных ее режиссеров?
— Она сделала такой выбор. Наверное, кино ее перестало интересовать, несмотря на то что она получает огромное количество предложений. Я с удовольствием вспоминаю, как мы приезжали с ней в Москву на презентацию картины «Нежность», снятую по моей книге. Одри произвела в России настоящий фурор.
— Когда читаешь ваши книги, кажется, что вы лучше понимаете женщин, чем мужчин. Так ли это?
— Действительно, я предпочитаю героинь. Мне ближе и понятнее их менталитет, характер, отношение к жизни.
— Ваш друг Фредерик Бегбедер утверждал, что пишет в основном для того, чтобы нравиться девушкам. А что является вашей движущей силой? Быть властителем дум, прославиться, разбогатеть?
— У меня уже есть известность, успех, деньги, но я продолжаю писать. То есть мной движет нечто другое. Мне постоянно хочется экспериментировать, находить новые идеи и образы. Я стараюсь никогда не повторяться.
— В чеховской «Чайке» Тригорина одолевает мысль о том, что публика им восхищается, но считает, что Толстой и Тургенев гораздо лучше. Подобные сомнения вам не отравляют жизнь?
— Думаю, что похожие мысли посещает всех людей, не только писателей. Мы всегда озабочены тем, что о нас думают другие. Человек обретает настоящее спокойствие и счастье, только когда перестает интересоваться мнением окружающих.
— Знаю, что вы увлечены живописью, и, в частности, Казимиром Малевичем, которого считаете величайшим гением- авангардистом. Разве он не слишком холоден и рационален?
— Столетие назад он оказал огромное влияние на все современное искусство. Я потрясен его радикальным видением. Это художник, который пошел до конца в своих поисках. После него не было никаких авангардистских прорывов
— Футбол для вас — зрелище или искусство? Его звезды — гладиаторы нашей эпохи?
— Он для меня захватывающая пьеса, написанная лучшим из сценаристов. Это увлекательный спектакль, который в лучшие моменты достигает потрясающих драматических высот. Мечтаю однажды сочинить роман, который был бы похож на футбольный поединок.
Юрий Коваленко
