Раз… и улыбка на лице.
Когда умер Юрий Владимирович Никулин, я долго не мог найти себе места.
Нехорошо, знаю, что нехорошо делить людей по ранжиру. Вот этот человек для меня самый важный, этот меньше…
Но…
Когда я думаю о потерях, которые пришлось пережить и еще придется, то самая моя большая потеря — смерть мамы. Мир на долгое время казался мне после ухода мамы пустым. Грусть настолько давила, что я не мог работать.
Это произошло в 1976 году. Помню, тогда Юрий Владимирович Никулин (мы работали вместе над книгой уже четвертый год) сказал мне:
— Володя, хватит. Достаточно. Давай работать. Не будешь работать, я продолжу один.
Юрий Владимирович заставил меня работать. А когда работаешь, грустные мысли уходят. Ты занят. Ты думаешь о другом. И постепенно я втянулся в работу.
Потом смерть жены. И опять же помогал мне Юрий Владимирович. Как и все девять месяцев ее болезни. Приезжал в больницу, говорил с врачами, доставал лекарства, давал мне деньги.
И вот уже более года я без близкого друга — Юрия Владимировича Никулина. Да, написана и тринадцать раз издана наша книга «Почти серьезно…», да, почти ежедневно я общаюсь с Татьяной Николаевной Никулиной, да, почти каждый день я вспоминаю своего старшего друга, к которому я относился как к отцу и старшему брату. Я перебираю фотографии. Смотрю и вспоминаю.
Мне подумалось, а не дать ли к этим снимкам комментарий — рассказ. Если здоровье позволит и я проживу еще несколько лет, обязательно напишу о Юрии Владимировиче Никулине книгу. Свою книгу. О своем Ю.В.Никулине.
Наверное, в нее войдут и фотографии. А как их отбирать? С какой начать? А зачем отбирать? Пусть они пойдут в том порядке, как я их сканировал.
Так и решил поступить.
Юрий Владимирович позирует.
Я знал актеров, которые не любили сниматься. Они следили за собой, им не хотелось, чтобы начал гулять по свету неудачный снимок. Юрию Владимировичу было все равно: кто снимает, как снимает, что у него получится.
Раз… и улыбка на лице. Ждет. Щелкнул затвор фотоаппарата, и съемка закончилась. Так и на этом снимке.
Многие фотографы забывают ставить на снимке дату и свое имя. Так и на этой фотографии. Скорее всего снимок сделан в середине
Из грима только общий тон, темные волосы — и на манеже Юрий Владимирович всегда выглядел значительно моложе.
Галстук и белая рубашка — это для Ю.В.Никулина нетипично. Он не любил белые рубашки и галстуки. «Это слишком официально. А мне приятнее рубашка в клеточку, шотландка, байковые рубашки самые приятные». Татьяне Николаевне Никулиной приходилось долго уговаривать мужа надеть белую рубашку и галстук.
Он никогда не следовал моде. Сшить новый костюм — событие. Он привыкал к вещам. С трудом расставался с ними. В памяти зрителей Ю.В.Никулин всегда с улыбкой. А в жизни он редко улыбался. Дома сосредоточенный, в разговоре с коллегами серьезный, за рулем собранный (машину любил водить и перестал садиться за руль в 73 года. Сначала не водил, когда уставал, и его довозил из цирка водитель, потом нередко отвозил сын Максим, а потом садился за руль раз в неделю, раз в месяц…), но как только оказывался на публике, улыбался, рассказывал анекдоты, веселые истории.
Он старался на публике быть таким, каким она хотела его видеть.
