Самому известному человеку в мире тенниса придется два дня подряд нарушать спортивный режим: Шамиль Анварович Тарпищев отметит 70-летие
Не удивлюсь, если через некоторое время в теннис начнет играть Владимир Путин. С чьей подачи? Шамиля Анваровича Тарпищева — одного из лучших тренеров в мире тенниса в мире. 7 марта ШАТ — так еще за глаза называют гуру тенниса юбилей —исполнится 70! На днях получил и подарок от президента — орден «За заслуги перед Отечеством» III степени «За большой вклад в развитие физической культуры и спорта, многолетнюю добросовестную работу.
Два дня подряд придется нарушить спортивный режим самому известному человеку в мире тенниса Шамилю Тарпищеву. Вряд ли кто в мире спорта не слышал бы про этого человека — президента Федерации тенниса России, капитана российской сборной в матчах на Кубок Дэвиса. К тому же он член Международного Олимпийского комитета, человек, который неоднократно приводит наших теннисистов к победам. В мире спорта Шамиль Анвярович — король, а вот о его личной жизни мало кто что знает.
— Шамиль Анварович, в теннисе, как говорят, как полопаешь, так и потопаешь...
— С этой народной мудростью спорить невозможно. Особенно в спорте, где надо знать, например, сколько килокалорий необходимо для полноценной тренировки. Теннис — игра активная и бегать приходится даже больше, ем в футболе.
— Вы — мастер спорта, заслуженный тренер России, тренерскую карьеру начали более 30 лет назад старшим тренером МГС ДСО «Динамо»...
— Татары — народ упрямый. Если цель перед собой поставят, обязательно достигнут ее. Мои родители из татарской деревни Тат-Юнки, что в Мордовии. Вся наша семья — долгожители. Сейчас мы живем вместе — мама, моя сестра Эльмира, ее муж Ринат, наши дети — мои два сына Амир и Филипп и их дочь Алия.
— Любовь к спорту от отца?
— Он был джигитом. Настоящим кавалеристом! Легко поднимал с земли на полном галопе платок. Он от природы был человек спортивный. Так что физические данные у меня от него. Отец всю жизнь проработал штамповщиком. Он как пришел в тридцатых годах на московский завод «Знамя труда», так и проработал на нем до конца.
— Многие удивляются, как вам удалось и теннисом в стране «рулить», и воспитать двух сыновей... Впрочем, говорят, что лучшая школа дисциплины есть семья...
— И с этим трудно не согласиться. Главным основанием родительского авторитета только и может быть жизнь и работа родителей. А своеволие следует гасить скорее, чем пожар. Пусть первым уроком ребенка будет повиновение. Тогда вторым может стать то, что ты считаешь необходимым. Если вы уступите ребенку, он сделается вашим повелителем. А для того, чтобы заставить его повиноваться, вам придется ежеминутно договариваться с ним. Правда, сейчас это делать приходится редко. Сыновья выросли. Амир сейчас — директор мужского турнира «ВТБ Кубок Кремля». Дело свое любит и неплохо с ним справляется.
— Вы когда начали играть в теннис?
— В юности на первом месте у меня всегда был футбол, гонял с утра до вечера. Поначалу стоял в воротах, потом переместился в полузащиту. В восемь лет записался в секцию русского хоккея и ходил туда зимой, а летом пропадал на футбольном поле. Однажды получил надрыв связок, и мама запретила мне играть в футбол. Тогда я перешел в секцию тенниса только потому, что в конце тренировки теннисисты играли в футбол. А тренировались мы на стадионе Юных пионеров, что недалеко от станции метро «Динамо». Тогда там было футбольное поле, велотрек и сектор, где толкали ядро и бросали молот. На кортах СЮПа работал Виктор Николаевич Лундышев, который и сделал меня теннисистом.
— Про учебу не спрашиваем, времени наверняка не хватало...
— У меня хватало. Я учился в Институте физкультуры. На первом курсе стал 64-м в теннисной классификации, на втором — 20-м, на третьем — 8-м. Было время, когда выигрывал подряд три турнира у сильнейших теннисистов страны. Экзамены сдавал порой на зависть другим. Однажды сдал экзамен с элементом гипноза! Научный коммунизм у нас преподавал доцент Разуваев. Пришло время сдавать экзамен, а я ни разу не был ни на одной его лекции. Однажды иду по институтскому коридору, а он мне навстречу. Я ему: «Когда к вам можно зайти?» А он: «Вас «хорошо» устроит?!» Я ему: «Вполне» — и подсунул зачетку. Потом Разуваев приходит в аудиторию, садится, несколько минут молчит, затем говорит: «Вот сейчас Тарпищева в коридоре увидел, четыре ему поставил, а за что?!».
— Мастером на корте быстро стали?
— Более полвека назад! В 1967 году мне было девятнадцать лет, когда я выполнил норматив мастера спорта. Случилось это на первом же турнире в компании лучших игроков страны. Там я занял третье место. Когда же попал в сборную, в ней все как на Бога молились на Алика Метревели. Как-то во время тренировочного матча я переиграл Метра, так Андреев мне разнос устроил. Потом была игра в Тбилиси. Тогда я проиграл первый сет, взял второй, а в третьем при счете 4:2 у меня лопнули струны на ракетке. Кто-то из приятелей дал мне деревянную ракетку «Восток», а я играл «Данлопом», и в итоге я отдал сет. Захожу в раздевалку, а там Андреев дает указания Метру, как играть против меня. У меня нервы не выдержали, я швырнул ракетку в сторону Андреева, и слава Богу, что не попал.
— В армии служить довелось?
— Службу проходил в ЦСКА. У меня даже звание было — лейтенант. В теннис приходилось играть с маршалом Гречко. Приезжал на корты ЦСКА и генерал армии Лелюшенко. Сначала он играл на пианино — это у него была разминка, а затем шел на корт. Как-то он меня спрашивает: «Шамиль, у тебя кошелька нет? Ну, чехла этого, для ракетки!».
— Ходят анекдоты о том, как вы настраивали теннисистов перед игрой...
— За сборную играл раньше Теймураз Какулия. Играл, борясь с собственным страхом. Если его перед игрой настроить, он перегорит. Приходилось искать тактические ходы. Нередко я говорил ему: «Тимур! Ты полное ничтожество, играть не умеешь, противник на голову сильнее тебя, шансов у тебя никаких. От тебя результата мы не ждем, играй, как хочешь!» Обычно после таких слов он из зайца превращался в льва и мог обыграть любого.
— Приходилось ли подсказывать игрокам по ходу игры?
— И не раз! Как-то проходил молодежный чемпионат Европы в Швейцарии. Там Волков играл против Карлсона и многое делал невпопад. Я написал записку, как действовать на корте, передал ее Саше через мальчика, подающего мячи. Волков взял записку и, не читая, положил ее в карман. После перехода начал играть просто здорово, словно по тому плану, что я ему передал. В итоге он выиграл встречу, а после игры подходит ко мне, и вместо благодарности слышу: «Извините, положил вашу записку в карман, заигрался и забыл прочитать!».
— Записки — единственное средство подсказок?
— Нет. Нередко применялась другая тактика. Бывало, я специально устраивался на трибуне так, чтобы через три места от меня оказался кто-то из друзей. И когда игроки садились на переходе, я приятелю громко объяснял, что надо делать, чтобы победить. Судья не может мне сделать замечание, ведь я разговариваю с приятелем, а не с игроком.
— В турнирах среди любителей часто играет Николай Еремин. Вы с ним знакомы?
— Много лет. Николай Петрович — полковник запаса. Родился 26 ноября 1947 года в Москве. Он — человек спортивный, кандидат в мастера спорта по самбо. С юности он не только тренировался, но и немало времени уделял учебе. У него высшее образование. Он закончил Государственный Центральный институт физической культуры, Высшую школу КГБ СССР.
— Он в органах госбезопасности с 1973 года...
— Слышал, что он был инспектором отдела военно-физической подготовки Управления кадров КГБ СССР, затем работал в Службе внешней разведки РФ, был старшим преподавателем боевой и специальной подготовки. Мало кто знает, что он выполнял специальные задания в Мозамбике, Уганде, Северном Йемене, Ливии. В последнее время работал в Общероссийском фонде ветеранов и сотрудников подразделений специального назначения и спецслужб «Вымпел-Гарант». А недавно его многие видели, когда он выступал в медиацентре «Российской газеты», где прошла презентация книги писателя и журналиста Николая Долгополова «Легендарные разведчики 2».
— А какова роль Бориса Ельцина в развитии тенниса в России?
— Говорить, что тенниса в Советском союзе не было, неправильно. В 70-е, когда тенниса еще не было в олимпийской программе, и профессионалы с любителями еще не очень объединились, средний уровень тенниса все равно уже был очень высок. Сотый игрок Советского Союза был бы чемпионом мира среди сотых игроков других стран. Тогда среди людей от 35 лет очень многие играли в теннис. Это потом мир сделал резкий рывок, а мы остались на месте. Заслуга Ельцина в развитии тенниса в России колоссальная, потому что он в шортах и майке вышел прилюдно на корт. Все остальные играли, скажем так, исподтишка.
— С кем из знаменитых людей вы играли в теннис?
— Да практически со всеми президентами стран СНГ. Технически очень здорово играет Назарбаев. Как-то мы играли с ним, Лукашенко. Из иностранцев — с Джеком Николсоном. Все играют прилично для любителей. У нас прилично играет Никита Михалков. Еще из наших Ястржембский хорошо играет.
— А насколько спортивные результаты обусловлены деньгами?
— Я не считаю, что в России мало денег выделяется на спорт. Просто отсутствие системы порождает лишние траты. Если говорить о теннисе, то бюджет Ассоциации тенниса США — 225 миллионов долларов, а у нас — 5-7. Но при этом у нас 519 победителей международных турниров — значит, мы обладаем системой.
Со времени образования российской государственности у нас 34 победителя «Больших шлемов» и шесть Кубков (Дэвиса и Федерации). По этому показателю мы уступаем разве что Америке. Но вопрос методической составляющей — это не вопрос денег: мало денег — один чемпион, много денег — много чемпионов. Система должна работать всегда.
Конечно, если бы мы имели 30 миллионов долларов в год — полноги Халка, — я бы гарантировал победы на постоянной основе всегда. В теннисе Европы за 15 последних лет по молодежно-юношескому составу мы 12 лет первые. У нас колоссальные резервы и возможности, и не хватает только ресурсов для перехода из молодежи во взрослые. Получается, что если мы 14-летних не выпихиваем в академии, то у нас не будет следующего поколения: 14-летние забивают все базы, и 10-летним уже тренироваться негде.
— А кого из лучших одиночных игроков вы видели?
— Федерера! Хотя мне нравился Илие Настасе, чемпион мира 1972 года. Он никогда не смотрел на мяч, но передвигался как кошка и играл реально феноменально. Но образцом, конечно, является Федерер. У женщин по разнообразию это, наверное, Билли Джин Кинг, но мне по игре нравилась Крис Эверт.
Николай Зуев
