Давно я пророчила, что школа и суд сомкнутся (в частности, в одной из статей писала, что говорю своим ученикам: «Вы, наверное, скоро будете ходить в школу с адвокатами». Ошиблась в малом: с адвокатами впору ходить учителям. Впрочем, возможны варианты).
Поводом же для сегодняшней моей колонки стал уже известный (благодаря Интернету) эпизод: в школе № 5 города Славянска-
Думаю, что учительница Оксана Омельченко поступила неверно. Неверно — когда сказала журналисту: «Мне кажется, неправильно (курсив мой. — И.К.), когда ученик учителя оскорбляет, да ещё при всём классе…»
Дорогая Оксана (извините, не знаю Вашего отчества), на мой взгляд, когда ученик посылает — будем называть вещи своими именами! — учителя, пусть и «не при всём классе», а с глазу на глаз, — это не «неправильно», а запредельно.
Мы уже привыкли к тому, что живём в эпоху крушения идеалов и десакрализации святынь (вспоминается эпизод из «Девочек» Людмилы Улицкой, где ученица, увидев свою учительницу жующей, испытала сильнейший шок: она была уверена, что небожители не едят вовсе, а если и едят, то, верно, нектар и амброзию, не требующую пережёвывания), но хочется заявить атеистам и нигилистам всех мастей: несотворение кумиров не освобождает от запрета богохульствовать.
Так что, обратившись в суд, Оксана Омельченко поступила абсолютно правильно, я бы даже сказала, «грамотно», в отличие, например, от учителя из Чебоксар («ЛГ» в моём лице комментировала этот инцидент), который (уверена, доведённый до — в прямом смысле слова — ручки) насильно постриг своего ученика, точнее, отхватил ножницами раздражавший его «хвост» на затылке подростка (к слову сказать, тогда в суд обратилась мать ученика и учителя «засудили»: уволили с работы).
Всё-таки — как бы, честно признаюсь, этого иногда ни хотелось — нельзя давать волю рукам. «Учитесь властвовать собою», — устами своего героя предупреждал «наше всё» нас всех. (Очевидно, кроме тех имеющих место случаев, когда ученики первыми поднимают руку на учителя, — тогда это уже «допустимая самооборона».)
Хочу возразить и учительнице школы № 5 Ольге, заявившей в поддержку своей коллеги Оксаны: «Учитель часто (курсив мой. — И.К.) не защищён…»
Вспоминаю свой школьный конфликт трёхлетней давности (ибо, как известно, кто старое забудет, тому оба глаза вон), когда пришедший на смену умершему новый директор решил меня уволить: ну не видел он во мне классного руководителя! Сначала я решила не выметать сор из избы: обратилась, как оказалось, в почившие в Бозе профсоюзы, к коллегам… С понятным результатом. А тут и каникулы подоспели. В ярославской поездке рассказала о своей беде ехавшему вместе со мной (ныне покойному) поэту Анатолию Кобенкову.
— А почему ты не действуешь через прессу, Думу? — удивился Толя.
— Понимаешь, подумала: а если бы я была просто учительница, Марь-Иванна?..
— Если бы ты была Марь-Иванна, — отчеканил Толя, — то обратилась бы в суд!..
Тогда мне действительно помогли именно пресса (в частности, «ЛГ») и Дума (в лице моего давнишнего друга, поэта). Я осталась в школе.
Так что, дорогая Ольга (Вашего отчества тоже, извините, не знаю), учитель не защищён абсолютно: ни от директора, ни от детей, ни от родителей.
Кстати, о родителях: мама ученика-матерщинника «запретила» ребёнку извиняться перед учительницей, то есть расправилась с последней руками — в данном случае устами — ребёнка. И здесь мне видятся по меньшей мере две проблемы.
А
