Никогда бы не стал опять писать про Владимира Соловьева. После 2014 года и присоединения Крыма он перестал быть журналистом. И когда называет украинцев фашистами, это всего лишь пропагандистский, но убойный прием. Не более.
Но здесь я хотел бы его поддержать.
В среду он вне графика вышел в эфир. Нет, конечно, там была и Украина, и Америка, всё как полагается. Только уже совсем ночью тема поменялась: «Я пригласил вас, господа, чтобы сообщить пренеприятное известие: Быков поддержал Гитлера».
Вот об этом, собственно, и шла речь на «партийном собрании» — рассматривалось персональное дело писателя. Хорошего писателя.
Когда я читал его биографии Маяковского, Окуджавы, Пастернака, получал неслыханное удовольствие, да просто кайф. Но недавно — на «Дилетантских чтениях» в Петербурге 25 декабря - писатель сказал, что если бы Гитлер не проводил политику уничтожения евреев, русская интеллигенция могла бы его поддержать, и что Гитлер мог бы добиться «той или иной, но все-таки популярности в России, если бы истребление евреев и, как частный случай, цыган не было бы его главной задачей». «Такой ценой покупать российское счастье никто не был готов».
Счастье? «Это глупость или измена?» — как было сказано в той еще Государственной думе накануне революции. Как он мог такое произнести, как его язык повернулся? Это же подлость, а как еще такое можно назвать?
Но никто в зале даже не пикнул, не сказал: «Быков, ты же несешь мерзость». Все слушали как пришибленные, как бандерлоги удава.
Либералы молчат, ведь Быков для них свой. Своих не сдаем! Либералы, вы сошли с ума.
Да, Великая Отечественная война, победа в ней — единственная наша настоящая, не фальшивая духовная скрепа. Честно сказать, мы только на ней, этой скрепе, и существуем, держимся еще. Это то, что называется реальный подвиг народа, без всяких примесей. Но…
Когда мы говорим, нет, пафосно произносим: никто не забыт, ничто не забыто, — лицемерим же. Вы знаете, о чем я. И еще вы знаете (мы знаем), что нынешняя власть использует эту безупречную, бессмертную скрепу в своих целях, ассоциируя себя с той Победой, крепко держась за нее. Ну да, они тоже люди, и у них родные воевали, погибали за всех нас. Но власть «отвратительна, как руки брадобрея» — не я сказал, Мандельштам.
Оппозиция долбит власть и правильно делает. И если власть за ту Победу, значит, оппозиция против. Ну, как Бродский про Евтушенко и колхозы.
Вот и договорились. Договорился один из них, самый яркий и самый умный. Умный? Такое сказать мог только глупец в самом лучшем случае.
Сталинский режим был подл и античеловечен, ни за что погибло очень много людей, и всё это мы знаем. Но 22 июня 1941 года, как только началась война, все стало абсолютно ясным как божий день: либо ты с Родиной, на нашей стороне, либо ты предатель. Третьего не дано. И нечего тут усложнять.
Вот поэтому Соловьев собрал свой консилиум. И вывел диагноз: Быков болен. И многие вместе с ним. Когда они вновь и вновь уничтожают уже погибшую Лизу Глинку, мизинца которой не стоят, то что это? И вот теперь Быков топит за Гитлера.
Такой это получился спор славян между собой, где я на стороне Соловьева, однозначно. Так, как Быков, могут говорить одни только бесы.
Да, мы свободная страна. Но те же евреи в Израиле за сомнение по поводу холокоста тебя засадят за милую душу и будут правы. И в Германии засадят, и во многих странах Европы. Где свобода слова? Нет тут никакой свободы, есть только боль за пережитое, память о прошлом.
Говори, что хочешь, нет проблем. Но есть табу, красная линия, черта, за которой надо молчать, даже если ты так думаешь. Лучше молчать, чем говорить в данном случае. За умного сойдешь.
Александр Мельман
