Пёс Кеша
Продолжение. Начало здесь и здесь
Ничто не появляется ниоткуда и не исчезает никуда. Это закон сохранения энергии. Или материи. Или массы. А Кеша появился так, точно материализовался из пространства. По переулку вдруг стал ходить пёс с перекособоченным тазом. Видимо, его сбила машина, а потом это кое-как зажило.
Кешу все подкармливали. Но в непогоду с ним было лучше не встречаться – залапает так, что придётся возвращаться и менять гардероб. Отогнать его от себя было невозможно – лез ко всем подряд и ласкался. И откуда в собаках, не раз жестоко наказанных судьбой, такая безграничная преданность людям?
Как-то раз, зимой, Кеша загрустил. Я потрогал нос: горячий. Завёл Кешу во двор, соорудил ему временную конуру, накидал тряпок, покормил и дал выпить водки. Кеша выздоровел через три дня, нос похолодел. Он снова косолапо маршировал по переулку, встречая и провожая его обитателей и всех мимопроходящих.
Зима кончилась, к Кеше все привыкли, как к родному. Как привыкают к блаженным: жалеют. Да вот не повезло бедняге – угораздило его потоптать чужую клумбу с цветами. И пропал наш Кеша. Соседка рассказала, что видела его в канаве, метрах в двадцати дома. Потом из канавы он исчез. И больше его никто не видел. Просочилась информация, что Кешу отравила другая соседка – за ту самую клумбу. И Кеша, видимо, ушел, как все собаки, чтобы тихо умереть. Больше всех возненавидел отравительницу мой брат. Он и рассказал мне финальную часть Кешиной истории.
Люди бывают жестоки, немилосердны, равнодушны. Это было во все времена. А собаки терпят до последнего. И что надо сделать с собакой, чтобы сделать её своим врагом? Но даже в этом состоянии она отходчива, стоит лишь приласкать и отогреть. И эта отходчивость порой дорого собаке обходится.
Гендерная неразбериха
Где были мои глаза?
Щенка я принёс из летнего кафе неподалёку от дома. Он путался под ногами и побирался у сердобольных клиентов, официантов и поваров. Они и попросили меня его забрать – жалко. Я забрал. Вытирал лужи, приучал к порядку. Кормил и поил. Привязался. Даже на цепь не стал сажать подросшую животину – бегала по двору. Людям доверяла до потери всякого чувства самосохранения. Никакой агрессии, сплошное дружелюбие. Идёшь с утра на автобус – а питомец бежит за тобой до остановки на разворотном кольце. Как-то раз на маленькой, правда, скорости – эту тетёху ударила легковушка. Та отлетела на полметра, и нет бы вернуться – побежала дальше через кольцо. И мне бы загнать её во двор, так нет же – пустил эту собачью свободу на самотёк.
Кличку я собачке не придумал. Жила безымянно, как сейчас живут три кошки: мать и её подросшие детки. Но оказалось, что это не сучка, а кобелёк. Не успел я привыкнуть к смене пола моим лопоухим щенком, как он пропал. Сначала я думал, что его сбил всё-таки кто-то на дороге. Потом – что забрал кто-то. И с ужасом узнал, что, оказывается, ухоженных собак охотно ловят бомжи. И используют по-корейски – едят. А если и моего съели? У меня от одной мысли мороз по коже. И легче думать, что его просто кто-то переманил – для сугубо традиционных отношений хозяина и его питомца. А не как тушки на вертеле.
Сергей Парамонов
