Помимо хита «In The Shadows», в клипе на который музыканты покрываются перьями воронов, у них было еще много метких попаданий, сильных, эмоциональных песен, ставших в итоге рок-гимнами. Своим примером они доказали, что можно превратить детскую мечту об идеальной группе в реальность и остаться на волне успеха спустя годы. Лидер команды Лаури Юленен создал ее вместе с Ээро Хейноненом (бас), Паули Рантасалми (гитара) и Ярно Лахти (ударные), когда все они были еще школьниками. Через год барабанщиком стал Янне Хейсканен, а потом его место занял Аки Хакала, кардинально изменивший судьбу коллектива. Об этом, скрытом смысле нового альбома «Dark Matters» и секретах долголетия «МК» поговорил с Лаури и Аки во время их недавнего визита в Москву.
— Ребята, отлично выглядите, хотя группа уже давно разменяла третий десяток. Вы сейчас ощущаете, что начинали свой путь, по сути, в другую музыкальную эпоху?
Аки: Я вдруг недавно осознал, что многих команд, стартовавших с нами в одно время, уже просто нет. Кого-то давно, некоторые уходят со сцены сейчас: например, HIM месяц назад отыграли свои последние шоу. Дело в том, что мы очень хорошие друзья, у нас замечательные, крепкие взаимоотношения внутри коллектива. Думаю, именно это во многом стало залогом нашего долголетия: четверть века — серьезный возраст для команды. Музыкальный мир сильно изменился за это время. Сегодня мы наблюдаем засилье хип-хопа и поп-музыки на радио, а гитарная музыка, рок уходят на второй план. И так происходит везде.
Лаури: Но это не мешает рокерам держать марку. Мы выступали вместе с Элисом Купером, со Scorpions. Не верится, что им за 60, — энергии столько, как будто всего 17. На них приятно смотреть. Они начинали в потрясающие времена, отлично повеселились тогда и до сих пор сохраняют внутри себя этот юношеский задор. Будучи сейчас уже пожилыми людьми, они были рождены, чтобы рубить рок, и продолжают делать это во что бы то ни стало. У них отличное чувство юмора, своя манера поведения на сцене, свой стиль, своя аура…
— То есть они отличаются от более молодых исполнителей?
Лаури: Нет. И возраст тут ни при чем. Профессия рок-музыканта — это как метка (только не черная, а счастливая), она в принципе отличается от других профессий. Это особый образ жизни, особое мировоззрение вне времени, которое объединяет рок-звезд разных поколений. И Элис, и Scorpions говорили одно и то же, что им бы хотелось продолжать свое дело еще несколько десятилетий. И нам тоже — хотя бы еще 25 лет, столько же, сколько, собственно, существует The Rasmus, потому что…
Аки: Потому что это единственное, что мы умеем делать, если честно. (Смеются.)
— А как менялись с годами ваши амбиции?
Лаури: Раньше я был очень самоуверенным. Возможно, то, что я делал, было слишком самонадеянным, иногда рискованным. В какие-то моменты я был резок, вел себя более категорично, даже агрессивно. Это было что-то вроде юношеского максимализма. Сегодня уже чаще включается чувство самосохранения, я стал более осторожным, аккуратным, уже не хожу по грани. Я очень люблю молодых людей, они меня безумно радуют, вдохновляют. В них есть невероятное сумасшествие, которое у меня тоже было и, наверное, до сих пор остается внутри. Самый прекрасный возраст — от 15 до 25. Это то время, когда ты чувствуешь и ведешь себя так, как будто обладаешь суперсилой, можешь все, отличное время для начала музыкальной карьеры или, например, своего бизнеса.
Аки: Когда ты молод, у тебя очень много энергии, ты не видишь никаких преград и на самом деле можешь воплотить в жизнь все свои мечты, если направишь эту энергию в нужное русло.
Лаури: У тебя еще нет той ответственности, которая появляется позже. Ты один в поле воин, и перед тобой открыт весь мир. Мы начинали заниматься музыкой именно в таком возрасте, и эти ощущения до сих пор живут внутри нас. Мы до сих пор такие же, когда выходим на сцену. За ее пределами все немного по-другому: у меня сейчас двое детей, я несу за них ответственность и должен быть хорошим отцом, но, когда мы отправляемся в тур, снова чувствую себя 16-летним подростком. И это бесценно.
Аки: Особенно когда при этом у тебя есть опыт. Все люди совершают ошибки, и у нас они тоже были, иногда — довольно глупые, но за годы гастрольной жизни мы научились, как вести себя во время шоу, как общаться с поклонниками, налаживать с ними контакт, разрушать четвертую стену на выступлениях. Главное, что мы до сих пор очень любим свое дело и ждем не дождемся нашего российского тура, который станет самым масштабным за всю нашу историю. Помимо шоу 3 марта в Главclub Green Concert у нас будет возможность выступить там, где мы не были, еще в 21 городе, включая Южно-Сахалинск. Хотелось бы получше изучить их. Часто во время гастролей на это просто нет времени, и ты видишь только бесконечные аэропорты и картинки, мелькающие в окнах такси.
Лаури: Лет 10–15 мы тусовались ночи напролет, а сейчас хочется увидеть и дневную жизнь городов.
— Насколько важен для вас диалог с поклонниками?
Аки: Очень важен. На днях у нас была автограф-сессия с московскими фанатами. Она длилась два с половиной часа, мы обняли всех, кого успели, и нам хотелось еще. Жаль, не удалось уделить больше внимания каждому. Мы всегда рады общению с поклонниками и считаем их своими друзьями. К тому же люди в России — очень милые, душевные и открытые. Хотя мы не виделись уже много лет, приятно было осознать, что они нас так ждали.
— Многие артисты жалуются, что публика часто с недоверием относится к новому материалу и всегда просит «что-нибудь старенькое», давно любимое. Вы сталкиваетесь с такой проблемой? И есть ли песни, которые вам по каким-то причинам не хочется больше играть?
Лаури: У нас есть некоторые песни, от которых мы устали, или, например, тексты, которые сейчас уже кажутся мне слишком детскими, потому что я написал их много-много лет назад. Сегодня мне, скажем, не хочется петь о происшествиях, которые приключились со мной, когда я пошел в школу, это слишком далеко от моей нынешней реальности. Но, так или иначе, хорошо, что подобные вещи есть, это часть нашей истории — не важно, к какому периоду они относятся. К тому же наши поклонники — люди разных возрастов, среди них есть и тинейджеры, которым все это может быть близко, интересно. Их мы тоже не хотим обделять. Мы были даже удивлены на прошедшей встрече с фанатами, что у нас столько совсем юных поклонниц, потому что на концертах видим больше 40–45-летних людей, но, наверное, они уже просто не ходят на автограф-сессии... В общем, было весело пообщаться с молодежью. Ребята были счастливы, хором пели наши песни.
— Ваш новый альбом «Dark Matters», вышедший осенью 2017-го, — очень яркая, эклектичная работа. В нем смешиваются элементы разных стилей, но все композиции при этом объединяет общее настроение, общая атмосфера. Важен ли для вас эксперимент, когда вы работаете над очередной пластинкой, или вы считаете, что группа должна выбрать какой-то один вектор движения и придерживаться его?
Лаури: Это интересная тема для размышлений, и я периодически думаю об этом. Многие фанаты не хотят, чтобы их кумиры менялись. И когда я оказываюсь на месте слушателя, то должен признаться, что сам такой же. Одна из моих любимых групп — Muse. Их стиль, их звучание довольно сильно изменились с того момента, как они начинали, и мне это не понравилось. Я люблю только три первых альбома. В то же время The Rasmus тоже постоянно трансформируются, и мне очень интересно, как относятся к этому наши поклонники, что они при этом чувствуют, бывают ли разочарованы...
Аки: Некоторые, конечно, да.
Лаури: Но для нас экспериментальный путь — единственно возможный в творчестве. Мы не хотим повторяться, все время стремимся чем-то освежить свою музыку, меняться, пробовать что-то новое и никогда об этом не жалеем. Для нас как для артистов очень важна эволюция, движение вперед, а время все равно покажет, какие песни останутся в истории.
Аки: Мы даже не представляем, каким будет наш следующий альбом, оставляем двери открытыми и посмотрим, что дальше из этого получится. Не нужно бояться нового. Иногда мы записываем какую-то композицию, а потом открываем в ней совсем другие грани, выходя на сцену. Например, одна из моих самых любимых песен с последнего альбома — «Empire» — живьем звучит более тяжело, роково, чем в записи.
— В чем лично для вас главное высказывание пластинки?
Лаури: На его обложке изображена горящая дверь. В какой-то момент человек может столкнуться с такой ситуацией в жизни, когда ему нужно попробовать пройти через нее, как бы ни было страшно. Да, это больно, но порой это единственный возможный путь, чтобы освободить дорогу чему-то новому. Я знаю, что это такое... Два года назад я расстался с семьей (в 2016 Лаури развелся со своей бывшей женой, экс-вокалисткой финской группы PMMP Паулой Весала. — Прим. авт.). Это было тяжело, но потом со мной действительно произошло чудо, ради которого стоило многое пережить (30 декабря 2017-го у музыканта и его нынешней девушки Катрин Микколы родился сын. — Прим. авт.). Иногда нужно рисковать, иногда нужно сделать шаг и «прыгнуть со скалы», не зная, что с тобой будет дальше. Эта тема лейтмотивом проходит через многие мои тексты, в том числе — именно об этом песня «Empire».
— Какие события в истории группы стали поворотными?
Лаури: Когда к ней в 1999 году присоединился Аки. К тому моменту мы уже выпустили три альбома, но стиль был совершенно другим. Это был даже не рок, а фанк, где звучал саксофон, а я пел иначе. С приходом Аки изменилось абсолютно все… В том числе мы сменили звукозаписывающую компанию.
Аки: Мы стали выезжать за границу. В 2003 году у нас вышел альбом «Dead Letters», на котором появилась песня «In the shadows». Она стала настоящим прорывом, одним из самых популярных европейских хитов и помогла нам подняться на вершину успеха. Это был такой резкий скачок, изменивший нашу судьбу.
Лаури: …И то самое ощущение, когда на следующее утро после выхода песни ты вдруг просыпаешься знаменитым. Начались бесконечные гастроли, все свое время мы проводили в турах, вдали от дома. Это было классное время. Нам есть что вспомнить, и, к счастью, история продолжается.
Наталья Малахова
