Стриминг-платформа more.tv выпускает в России фильм «Бессмертный» — приквел к знаменитому криминальному сериалу «Гоморра». Босса русской мафии сыграл народный артист России Алексей Гуськов. «Известия» обсудили с актером не только ленту, но и положение киноиндустрии в условиях глобального карантина.
— Вы — актер амбициозный, сильный, характерный, а роль мафиози — довольно частая для русских в западном кино. Чтобы большому актеру взяться за нее, нужна какая-то серьезная мотивация...
— В вашем вопросе есть одновременно и комплимент, и подвох. За комплимент, конечно, спасибо. А что касается подвоха, то скажите мне, кого в большинстве случаев могут играть русскоязычные актеры в американском или европейском кино? Предложения серьезных ролей настолько редки, что их можно сосчитать по пальцам одной руки. Всё остальное — это упражнения в жанре. Да и определяется роль не временем присутствия на экране, тем, что называется «брать объемом», а убедительностью образа. Я не отказываюсь от ролей под предлогом, что это не Гамлет и не Король Лир, и я не против небольших ролей. Я также не против ролей в жанровом кино. Единственное — когда мне предлагают роль, я, как правило, спрашиваю режиссера, почему он предлагает ее именно мне, прошу объяснить, зачем я ему нужен. И если я понимаю, что конкретно ему от меня потребовалось, то тогда вполне возможно, что соглашусь и на мафиози.
В данном случае Марко д'Аморе видел в роли главаря русской мафии именно меня, и он не хотел никого другого. Марко видел мои работы в фильмах «Концерт» и «Признание», поговорил с Тони Сервилло, с которым я уже успел поработать, и после этого настоял, чтобы итальянская студия связалась со мной. Затем прислал мне на телефон видеообращение. А заинтересованность режиссера именно в тебе всегда важна для любого актера. Кроме того, «Гоморра» — известный во всем мире сериал, и у него огромное число поклонников. Участвовать в таком проекте интересно и, на мой взгляд, достойно.
— «Бессмертный» развивается в русле стилистики «Гоморры». Вы смотрели этот сериал, чтобы настроиться на определенную эстетику? Вообще какой ресерч вы обычно проводите для такого рода проектов?
— Я смотрел первые сезоны еще до того, как итальянцы ко мне обратились, и уже приблизительно представлял себе стилистику фильма. Но с Марко я работал первый раз, поэтому многое выстраивалось уже непосредственно на съемочной площадке. Меня немного беспокоил тот факт, что неаполитанцы говорят на своем особом диалекте, которого я не понимаю. Но мои диалоги были на итальянском.
Что касается прочей подготовки, то проекты бывают разные. Безусловно, когда я готовился к роли Папы Иоанна Павла II (в итальянском телефильме «Иоанн Павел II: Святой человек». — «Известия»), я поднял очень много архивного материала, не мог прийти на съемочную площадку без скрупулезной подготовки. В данном случае задача была намного проще — выполнить то, что хотел Марко, соответствовать его видению персонажа. А убивать в кадре, поверьте мне, я умею.
— Расскажите, пожалуйста, о том, как вы с Марко д'Аморе обсуждали вашего героя Юрия и его взаимодействие с Чиро. Как развивался этот диалог, что в режиссерском подходе Марко вам показалось наиболее интересным?
— Идея образа моего героя, его «метафизика» — это огромная власть, возможность получить и иметь всё, что человек может себе пожелать. Но, как он сам про себя говорит, он живет в золотой клетке. И Чиро, встречаясь с ним, видит то, что в своей собственной жизни повторить не хочет. Он узнает в моем герое свою будущую судьбу, то, что случится с ним самим, если он пойдет по тому же пути. Об этом мы много говорили с Марко. И если еще раз вернуться к вашему первому вопросу, а кого, собственно, играет в фильме сам Марко? Он тоже играет мафиози, только итальянского! Это ведь на самом деле больная тема для Европы — наркотрафик. Марко — актер, поэтому он прекрасно умеет поставить себя на место другого актера и понять, чего тому не хватает, что нужно сделать, чтобы партнер почувствовал себя уверенно. У него большой театральный опыт, он работал с Тони Сервилло, и нам с ним было комфортно. Это не значит, что мы все время друг другом восхищались, просто говорили друг другу правду: что хорошо, что плохо и что изменить.
— Вы не первый раз участвуете в итальянском проекте. Что отличает современный итальянский кинематограф, с вашей точки зрения? Каковы наиболее сильные стороны в их подходе к кинопроизводству и к решению творческих вопросов?
— Все, кто любит кино, знают Дино де Лаурентиса, продюсера «Ночей Кабирии». Так вот, одним из продюсеров нашего фильма был Маттео де Лаурентис, внук знаменитого Дино. Эти люди работают по всему миру, и в Италии, и в Голливуде. Гример Джулио Пецца, тот, что делал мне пластический грим для роли папы римского, работал на «Титанике» с Джеймсом Кэмероном. Его работа заслуживает огромного уважения, потому что это не просто гример, это художник, который в свободное время выходит на улицу с мольбертом, пишет природу, лица.
А производство везде одинаковое. Я показывал итальянским коллегам трейлер фильма «Серебряные коньки», где играю одну из ролей, и все они были восхищены масштабом съемок, сказали, что это большое кино и что российский кинематограф в состоянии создавать очень конкурентоспособные на мировом рынке продукты. То, что всегда отличает именно итальянцев, — это красота кадра. Они могут провалиться в истории, но картинка, цвета всегда будут очень стильные. Мы же не просто так все подсели на Паоло Соррентино, на «Нового Папу». В этом смысле работать с ними невероятно приятно.
Одна моя коллега, российская актриса, как-то сказала: ну, как же так происходит, что в нашем кино у актеров на экране не лица, а «козьи задницы», а в европейских фильмах мы выглядим просто как мировые звезды. Итальянцы всегда кадр вылизывают, независимо от потраченного на работу времени, и брака именно по картинке никто и никогда не допускает.
— Как карантин и заморозка всех кинопроектов сказались на вашей деятельности? Что пришлось отложить, от чего вообще отказаться?
— Театр сейчас закрыт, а в кино — пролонгация многих проектов, переносятся сроки производства. Я должен был начать сниматься в огромном фильме, рассказывающем об исполнении Седьмой симфонии Шостаковича в блокадном Ленинграде. 8 эпизодов, режиссер Александр Котт. Интересный, амбициозный проект. Мы стояли на парах, 28 апреля должен был быть первый съемочный день. Перенесли теперь и ждем, когда в Санкт Петербурге откроются объекты. Работаю в качестве продюсера и актера над девелопментом художественного фильма, режиссер и автор сценария Юсуп Разыков, готовим запуск. Готовлю для Арткафе в театре имени Вахтангова моноспектакль «Повести Белкина» А.С. Пушкина. Жду начала съёмок современной истории, написанной Сергеем Минаевым, режиссер Дмитрий Тюрин. Кино о власти, о нашем времени, о непростых отношениях в современном обществе, сравнимое для меня с американскими сериалами «Босс» или «Карточный домик». Успел сняться в пилоте сериала «18+» режиссера Заура Болотаева, это тоже интересный современный задел на будущее. После карантина многое придется нагонять, и надо будет пересмотреть свой график, выбрать, что важно, а от чего лучше отказаться. Думаю, что отлетит много ненужного, а останется главное, и это хорошо.
— По вашим наблюдениям, все ли участники индустрии смогут вернуться к своей профессиональной деятельности после карантина? Как пандемия сказалась на бизнесе ваших партнеров, каков их реальный запас прочности? Иначе говоря, легко ли будет найти работу, когда всё вернется на свои места?
— Поживем — увидим. Сейчас сложно прогнозировать, как поведут себя люди после карантина, вернутся ли зрители в кино, в театры и когда они это сделают. Хотелось бы, чтобы все так соскучились, что сразу заполнили залы. А с другой стороны, вдруг экономическая ситуация станет настолько сложной, настолько прижмет людей, что они физически не смогут покупать билеты в театр стоимостью по несколько тысяч рублей? Или даже в кинотеатры, где, если идешь вечером вдвоем, то уже тратишь тысячи полторы. Может ведь случиться и так. Тогда пространство сузится, и отрасль будет очень долго подниматься с колен.
В новых условиях задачей сценаристов и продюсеров станет угадать, что люди захотят смотреть, а это всегда было сложно. Но главное — не опускать руки, потому что так или иначе жизнь возьмет свое.
— Как вы проводите карантин? Что, кроме работы, себе позволяете? Может, смотрите сериалы какие-то? Или нашли еще какие-то плюсы в вынужденном сидении дома?
— Я смотрю то, что пропустил или на что не хватило времени. Например, из сериалов произвели на меня сильное впечатление «Мессия» и «Фауда» на «Нетфликсе». «В погоне за Бонни и Клайдом» с Кевином Костнером и Вуди Харрельсоном — взгляд на историю Бонни и Клайда с точки зрения рейнджеров, которые за ними гонялись.
Много читаю. Сейчас есть возможность остановиться на чем-то подробнее, сосредоточиться, вникнуть глубже, не скакать по поверхности. Так что времени, с одной стороны, появилось много, а с другой — не знаешь, как распределить, чтобы все успеть. Для актера очень важно в это время держать себя в форме, прежде всего в физической. Чем я сейчас тоже активно занимаюсь. Так что карантин карантином, а жизнь жизнью.
— Вопрос к вам как к продюсеру. Сейчас видно, как на глазах меняется прокат. Дистрибуторы фактически отменили окна между выходом в кино и онлайн, некоторые решили сразу выпускать свои картины на стриминги, эксперты говорят, что кинотеатры в ряде стран не переживут карантин, а это повлечет за собой трансформацию модели проката в целом. Какие способы продвижения на этом фоне вам кажутся наиболее эффективными? И на что вы планируете делать ставку в ближайшем будущем? Может, уже есть какие-то проекты в этом направлении, о которых можете рассказать?
— Это комплексная проблема, тут не может быть однозначного ответа. Я слежу за ситуацией не только в России, но и в других странах. Например, во Франции фильмы, выходившие 11 марта, до закрытия кинотеатров, уже столкнулись с серьезными финансовыми потерями. Сейчас залы закрыты, люди смотрят дома, и все мы понимаем, что зрители привыкнут смотреть онлайн и могут уже не вернуться в прежнем числе в кинотеатры. Так как никто не знает, сколько карантин продлится, трудно даже предположить, каким будет окончательный ущерб для отрасли. Что в этой ситуации надо делать и как мы будем восстанавливаться — это сюжет для большой и серьезной дискуссии. Во Франции, чью модель кинопроизводства мы активно ставим в пример, обсуждается значительное сокращение окна между кинотеатральной премьерой и выходом на онлайн-платформе: до карантина оно составляло от трех до четырех месяцев. Во время карантина предлагается организовать геолокализацию онлайн-премьер — с представлением фильма, со встречей с группой, как если бы это был нормальный кинотеатральный выход. Говорится о необходимости пересмотра всего графика релизов, учитывая как перенесенные премьеры, так и тот факт, что производство ряда фильмов сейчас приостановлено и они не будут закончены в срок.
В России к этому прибавляются дополнительные проблемы, связанные как с конфликтами внутри отрасли, которые мы сейчас активно обсуждаем в связи в выходом онлайн-фильма «Спутник», так и с пиратством. Поэтому — да, продюсеры фильмов, чей выпуск был запланирован на весну и лето, решают для себя, будут ли они их переносить и ждать кинотеатральную премьеру или выпустят фильмы сразу на онлайн-платформах.
Для меня выход исключительно на онлайн-платформе без кинотеатральной премьеры — мера вынужденная. Расходы на производство — это объективная величина, долги никуда не денутся, деньги надо возвращать. И я понимаю, что онлайн-платформы — это новая реальность нашей киноиндустрии и с ней надо учиться жить. Очевидно, что кинотеатрам будет необходимо пересмотреть ценовую политику и стать еще более гибкими в определении стоимости билетов. Я думаю, что было бы хорошей идеей создать банк российских фильмов, которые будут бесплатно предоставлены кинотеатрам, чтобы они смогли вернуть зрителей низкой стоимостью билетов, даже если речь идет о повторном выходе фильмов.
Уверен, что ряд моих коллег-продюсеров поддержит эту идею, никто из нас не хочет, чтобы кинотеатры закрывались. Но как и раньше, когда с приходом телевидения прогнозировалась гибель театра и кино, я не верю в смерть кинотеатрального показа. Культура смотрения кино, этой сказки в темном зале, в удобном кресле, с хорошим звуком и экраном никуда не уйдет. Зритель вернется!
Сергей Сычев
