«Футбольный матч «Спартак»—«Динамо»,/И переполнен стадион,/А это кто сидит с красивой дамой?/Ну, он, конечно, он./Конечно, Вася, ну кто его не знает…»
Здесь все правда, кроме красивой дамы. Вместо красивой дамы у Василия Уткина был микрофон. Всю свою нежность, ум, трепетную любовь он посвятил футболу. Он его называл, комментируя, самыми ласковыми, нетривиальными, небанальными словами и выражениями. Он относился к футболу как к любимой женщине.
В день, когда его не стало, «Матч ТВ» показал ответную игру Лиги чемпионов «Манчестер»—«Реал». Победил «Манчестер» — 4:3, но этого оказалось недостаточно, чтобы обойти «Реал» по сумме двух матчей. То была великая игра, там три гола забил Роналдо, не Криштиану, а Зубастик, бразилец. Комментировали Василий Уткин и Юрий Розанов, лучшие из лучших, именно те, кого уже с нами нет. И вот когда Зубастик, обыграв двоих, положил мяч в самую «девяточку», Вася закричал в прямом эфире: «Мама, ты слышишь меня? Я смотрю этот футбол!» И дальше выдал великолепный спич о мечте.
Этот недоучившийся филолог, человек-гора впервые появился в эфире НТВ в 1994 году. Он действительно обожал русский язык, хотя так и не смог его сдать на пятом курсе, ушел. Он необыкновенно любил литературу, книги, смаковал, чувствовал слово, холил и лелеял его. Русский язык был его и оружием в борьбе, и зазнобой, и другом. Про русский язык он мог бы написать поэму, стих в прозе не хуже, чем у Тургенева.
1994-й… Совсем недавно распался, разошелся по швам Советский Союз, былые запреты, шоры пали. Ну и что, если у тебя нет диплома о высшем образовании, пойди, попробуй, попытайся. И Вася пошел к Анне Дмитриевой, той, которая комментировала большой теннис по-королевски, предложил делать новое футбольное телевидение. Как? Убрать все штампы, славословия, поклоны. Футбол — это жизнь, и даже немножко больше. Драма, трагикомедия, фарс, буффонада (здравствуй, великий вратарь Буффон). Театр, но жизнь. Вот так.
В 94-м Васе было всего 22 года. Помните: появляется в телевизоре этот здоровый парень и начинает говорить о футболе. Так живо, нестандартно, в лучшем смысле по-актерски, но так при этом, как говорят болельщики на улице, убирая, конечно, все эти знакомые и любимые слова без падежей.
Вася будто бы вдохнул воздух в наш посконный футбол, который в начале 90-х представлял собой душераздирающее зрелище. Без Киева, Донецка, Днепропетровска, Тбилиси, Еревана, Вильнюса, Баку… Зато в высшей лиге появился «Текстильщик» (Камышин), при всем уважении.
Каждым своим новым выпуском Вася давал новому футболу жизни, интриговал, драматизировал. Больше жизни, товарищ!
Он вдохнул эту жизнь в то, что уже казалось полумертвым. Он создал из русского футбола театр, а футболисты в нем актеры. Он так поднимал русский футбол на котурны, выводил на авансцену, искал и находил в каждом из игроков, тренеров человеческие эмоции… Хотя наш футбол, может, и недостоин такого высокого отношения к себе.
Да, это был Васин «Футбольный клуб», вспоминайте его, ребята, добрым словом. В философии бытие определяет сознание, а в Васином исполнении случилось все наоборот: сознание определило бытие. Сознание, которое переломил, перестроил один человек со своей программой. После этого люди поверили в русский футбол, не меньше, и пошли на него. После «Футбольного клуба» трибуны стали заполняться. Вася нашел и показал феноменальный пиковый интерес к виду спорта №1.
Ну, а комментировал он смачно, лихо, тонко и очень по-русски. Сейчас он весь разошелся на цитаты, все его вспоминают с большим удовольствием и горечью, что больше никогда…
У меня есть своя «цитата», фирменная, еврейская, извините. Есть такой сербский футболист Лазарь Маркович, Лазарь — имя, Маркович — фамилия. А Вася, комментируя какой-то матч сборной Сербии, с непередаваемым одесским прононсом, с картавой буквой «р», как мы умеем, взял и вдруг: «Лазар-р-ь Мар-р-кович» — как отчество. Да, Вася, от всех евреев спасибо, хотя наверняка кто-то и обиделся.
Знаете, я раньше очень любил делать интервью и встречался практически со всеми: телеведущими, начальниками каналов, артистами, режиссерами, писателями, политиками, министрами… Так вот, самым умным среди всех (включая самого Познера!) оказался Вася, ну кто его не знает. С наибольшим IQ. Вот этот немереный ум, иронию уткинскую, неповторимую, и глубинные знания футбола он вкладывал в свои репортажи. И они становились уникальными!
Все, за что ни брался, получалось у него отменно. Вот программа «Земля-воздух» на не существующем уже канале «ТВ-6». Вроде сугубо музыкальная, попсовая. Но ее вел Вася… Здесь был Вася. А значит, смыслы, хохмы и все тот же отличный русский язык. Он там был модератором между звездой, журналистами и зрителем, но таким модератором, которого всегда хотелось слушать.
В фильме «День выборов» Вася Уткин сыграл Игоря Владимировича Цаплина, кандидата в губернаторы. Там он произносит сакраментальную фразу: «Я футболом не интересуюсь». Это очень смешно.
На радио «Эхо Москвы» он прекрасно исполнял политику, как всегда очеловечив ее, был парадоксальным, ярким. Как всегда, копал очень глубоко. По убеждениям, конечно, демократ, но и государственник.
Его как-то ранили. Какой-то урод отверткой в спину… Тоже, наверное, обиженный или нанятый. Но Васи, хорошего человека, всегда было много, и отвертка не прошла. Тогда хотелось сказать всем: «Не дождетесь!» Я был у Васи в больнице: одиночная палата, нога на привязи вверху, у потолка показывает телевизор, родное Васино НТВ. Ему было хорошо, так казалось. По крайней мере прикольно.
Последний раз на всю Россию он громыхнул в 2018-м. Первый заключил с ним контракт на время чемпионата мира по футболу. Он провел один матч, был блестящ и неподражаем. Но интрига здесь играла против него, и страна лишилась любимого комментатора. Тогда же в знак солидарности и протеста ушел с ТВ и перестал комментировать бывший тренер сборной России Леонид Слуцкий.
Да, Вася не был ангелом во плоти. Своим блестящим русским языком он мог подколоть так, что мало не покажется. Спросите у Соловьева, он знает. Но по сути это был добрейшей души человек, компанейский и в то же время очень одинокий, очень большой и очень нежный внутри. Вася — это жизнь во всех ее проявлениях. И когда жизнь ушла, никто в это не мог поверить.
Эх, Вася, Вася. Ты — лучший.
Александр Мельман
