Вонг Кар Вай, сам давно признанный мастером кинематографических искусств, к эпическому полотну «Великие мастера» шел долгие годы, на одни только съемки ушло двадцать месяцев. Чтобы попасть на мировую премьеру фильма — а заодно на церемонию открытия Берлинале, — гости шагали под довольно сильным снегопадом, укрывающим белыми хлопьями не только красный ковер церемониальной дорожки, но и открытые спины, выглядывающие из вырезов вечерних платьев. Впрочем, открытыми платьями в Берлине никого не удивишь, как не удивишь тут никого акциями протеста, вроде той, что попытались устроить активистки группы Femen. Девушки, снова раздевшись по пояс, исписали тела громкими лозунгами «Stop FGM» (аббревиатура, обозначающая женское обрезание — обряд инициации, до сих пор практикующийся в ряде африканских стран, а также Саудовской Аравии и Индонезии). Акция явно была нацелена на десятки фотокамер, выстроившихся по обе стороны ковровой дорожки, но охрана успела завернуть бунтарок на самых подступах к «штрафной». Накрыв голые плечи, они — из расчета двое охранников на одно взбунтовавшееся женское тело — без лишних скандалов вывели активисток за территорию фестиваля. Не забывая на ходу улыбаться на камеры стоящих рядом журналистов и простых зевак.
Еще большая непогода — только на этот раз ливень, а не снег — сопровождает начальные кадры «Великих мастеров». За стеной воды еле различимы дома и силуэты, но ярко горят глаза Ип Мана (Тони Люн) — будущей легенды кунг-фу, который у себя на родине в Фошане вступает в схватку с тучей бойцов, свалившихся на него как снег на голову. Ип Ман, смотря на мир из-под широких полей белой льняной шляпы, дает отпор одним выверенным движением, по всем канонам боевых искусств используя силу противника против него самого. Ускользая от чужих ударов, он практически не наносит свои, но когда дело доходит до решающего приема, противник отлетает на несколько метров. «Великие мастера» тоже ведут себя со зрителем как настоящий мастер. Не изменяя чрезвычайно сложному стилю, Кар Вай вводит в транс крайне сложным сочетанием движений, чтобы как следует вышибить дух к финалу. Формально фильм — история противостояния двух школ боевого искусства: Севера и Юга. Меняя декорации — от залитого дождем Фошана до терзаемого страстями Шанхая во время оккупации Китая Японией, — двое лучших мастеров, молчаливый Ип Ман и неистовая красавица Гонг Эр, насмерть стоят в борьбе с целым ворохом личных и глобальных потрясений. Теряя родину, близких, друзей, они так и не проиграют за свою жизнь ни одного боя. Разве только самому себе.
Режиссер, который ради совместной фотографии с коллегами по международному жюри даже появился без знаменитых солнцезащитных очков, в Берлине явно чувствует себя очень комфортно. Автор полдюжины культовых фильмов, среди которых «Любовное настроение», «Чункингский экспресс», «Счастливы вместе» и «Прах времен», Кар Вай с увлеченностью рассказывал журналистам о боевых искусствах, делая упор именно на второе слово.
— Сегодня боевые искусства воспринимаются как спорт, в лучшем случае — как йога, — говорит режиссер. — Я же хотел обратиться к тем людям и той истории, которая ясно раскрывает назначение боевых искусств, созданных для того, чтобы защищаться, а не нападать.
Ип Ман у себя на родине — абсолютная легенда и один из главных национальных героев. Но, несмотря на ответственность, сыгравший его Тони Люн, невзирая на изнурительные тренировки, говорит, что на этот раз чувствовал себя на площадке гораздо проще.
— Вы спрашиваете, что было самым большим испытанием в роли Великого мастера? Конечно, сыграть Великого мастера, — по-восточному многозначительно говорит один из самых любимых актеров Кар Вая Тони Люн. — Четыре года я усиленно тренировался. В отличие от Вонга, который никогда не занимался кунг-фу, я не мог просто ограничиться чтением тысяч страниц воспоминаний. Я должен был прочувствовать каждое движение Ип Мана, повторить каждый его шаг. Но, с другой стороны, в этот раз играть было гораздо проще. Вонг ведь никогда не дает толком прочитать сценарий целиком, отчего тебе остается только догадываться, кого именно ты играешь. На этот раз я точно знал: я существую. Мой герой — реальный. И о нем можно почитать в любой момент.
Великие мастера в фильме так и не выяснили, кто из них лучше владеет боевыми искусствами, но к финалу поняли кое-что более важное о себе и отношениях друг к другу. У Кар Вая будет гораздо меньше времени, чтобы понять, какой из конкурсных фильмов достоин «Золотого медведя», но выбирать будет точно из кого.
В конкурсе на этот раз немало знаменитостей вроде Бруно Дюмона и Гаса Ван Сэнта, чьи эстетические эксперименты не раз привлекали внимание (и находили награды) другого, Каннского кинофестиваля. Здесь интеллектуал Стивен Содерберг, вновь во всеуслышание объявивший о завершении режиссерской карьеры. Преследуемый на родине и одновременно самый известный современный иранский режиссер Джафар Панахи, который теперь снимает фильмы, не выходя из дома, точнее, из-под домашнего ареста. Ульрих Зайдль покажет заключительную часть трилогии «Рай» — «Надежда». Снова, как и в прошлогодних Каннах, с Зайдлем в одном конкурсе новый модный корейский режиссер Хон Сансу.
Надежда казахского кино — 27-летний Эмир Байгазин, в 2008 году участвовавший в студенческих программах Берлинале, а в этом впервые попавший в конкурс крупного международного кинофестиваля. Есть здесь и «темные лошадки» вроде дебютанта Фредрика Бонда — шведа, живущего в Лондоне, снимавшего до этого клипы Моби и рекламу, получавшую каннских «Золотых львов». Компанию им составит обязательный набор картин из стран, откуда в последнее время доносятся самые громкие социальные высказывания: Румыния, Польша, бывшая Югославия. И, конечно, Борис Хлебников с фильмом, чье название — «Долгая счастливая жизнь» — имеет все шансы стать пророческим.
материал: Никита Карцев
