Владимир Маяковский родился в селе Багдати Кутаисской губернии (в советское время посёлок назывался Маяковский) в Грузии, в семье Владимира Константиновича Маяковского (1857—1906), служившего лесничим третьего разряда в Эриванской губернии, с 1889 в Багдатском лесничестве. Мать поэта, Александра Алексеевна Павленко (1867—1954), из рода кубанских казаков, родилась на Кубани, в станице Терновская. В поэме «Владикавказ — Тифлис» 1924 г. Маяковский называет себя «грузином». Одна из бабушек, Ефросинья Осиповна Данилевская, — двоюродная сестра автора исторических романов Г. П. Данилевского. У будущего поэта было две сестры: Людмила (1884—1972) и Ольга (1890—1949), и два брата: Константин (умер в трёхлетнем возрасте от скарлатины) и Александр (умер в младенчестве).
В 1902 году Маяковский поступил в гимназию в Кутаиси. Как и его родители, он свободно владел грузинским языком. Участвовал в революционной демонстрации, читал агитационные брошюры. В феврале 1906 года от заражения крови умер его отец[7] после того, как уколол палец иголкой, сшивая бумаги. С тех пор Маяковский терпеть не мог булавок и заколок, бактериофобия осталась пожизненной. Ростом будущий поэт был около двух метров.
В июле того же года Маяковский вместе с мамой и сёстрами переехал в Москву, где поступил в IV класс 5-й классической гимназии (ныне московская школа № 91 на Поварской улице, здание не сохранилось), где учился в одном классе с братом Б. Л. Пастернака Шурой. Семья жила в бедности. В марте 1908 года был исключён из 5 класса из-за неуплаты за обучение.
Казань
Стара,
коса
стоит
Казань.
Шумит
бурун:
"Шурум...
бурум..."
По-родному
тараторя,
снегом
лужи
намарав,
у подворья
в коридоре
люди
смотрят номера.
Кашляя
в рукава,
входит
робковат,
глаза таращит.
Приветствую товарища.
Я
в языках
не очень натаскан -
что норвежским,
что шведским мажь.
Входит татарин:
"Я
на татарском
вам
прочитаю
"Левый марш".
Входит второй.
Косой в скуле.
И говорит,
в карманах порыскав:
"Я -
мариец.
Твой
"Левый"
дай
тебе
прочту по-марийски".
Эти вышли.
Шедших этих
в низкой
двери
встретил третий.
"Марш
ваш -
наш марш.
Я -
чуваш,
послушай,
уважь.
Марш
вашинский
так по-чувашски..."
Как будто
годы
взял за чуб я -
- Станьте
и не пылите-ка!-
рукою
своею собственной
щупаю
бестелое слово
"политика".
Народы,
жившие,
въямясь в нужду,
притершись
Уралу ко льду,
ворвались в дверь,
идя
на штурм,
на камень,
на крепость культур.
Крива,
коса
стоит
Казань.
Шумит
бурун:
"Шурум...
бурум..."
