Писатель-сатирик и дежурный по стране Михаил Жванецкий в одноимённой программе побеседовал на злободневные темы с телеведущим Андреем Максимовым.
«Я ненавижу себя голодного»
- Минэкономразвития у нас традиционно выражается метафорами. Раньше всё время говорили про «дно кризиса», мы его то достигали, то поднимались с него. Руководство министерства поменялось, и теперь там изменили риторику: «В нашей экономике уникальная точка». В том смысле, что всё хорошо у нас сейчас. И я хотел вас спросить, Михаил Михайлович: а в чём конкретно она проявляется, эта уникальная точка российской экономики?
- Главным образом в изобретении вот этого термина. Как ни странно, в нём что-то есть. Для меня, выросшего в отсутствии продуктов, самый главный и острый вопрос - это еда. Я ненавижу сам себя голодного. До сих пор помню ту макуху. (Макуха - жмых от семян растений после отжима растительного масла. - Ред.) Ненавижу себя мёрзнущим в каком-то перелицованном пальтишке в очереди за продуктами, за книгой. А сейчас, пацаны, я озираюсь и не вижу особо голодных. Только ради фигуры сейчас в еде себя ограничивают.
Зайти куда-нибудь в магазин - всё есть. Либо санкции так построены, либо мы так построены. Но всё есть! Поэтому я просто вынужден сказать, что сегодня гораздо лучше. Хотя не люблю хвалить действительность, в которой живу, - никогда не хвалю.
- А почему, кстати?
- Похвалишь два раза - они и испортились, к чёртовой матери. Сглазил! А тут... Видимо, всё-таки капитализм не так просто сломать. При социализме ни хрена не было. Я же работал в Одессе и видел, как шли эти огромные танкеры, заполненные зерном. Куда они шли? Ничего так и не появилось на прилавках. Не было еды. А сейчас - санкции санкциями, но если эти не привезли - те привезут. Главное - чтобы продуктами не занималось государство. Пока обычные люди зарабатывают на поставках еды - прилавки будут полны.
- Кстати, насчёт санкций. Соединённые Штаты объявили против России очередное эмбарго. У меня такой вопрос: а почему американцы нас так не любят?
- А за что им нас любить-то? Не думаю, что так уж есть за что. Глядя на наши отношения с Америкой, создаётся впечатление, что два борца сошлись и всё время друг друга... (изображает удары кулаками). Американцы не могут ни на что встать - шевелится что-то. Это мы. И сесть не могут - опять шевелится то, на что они садятся. Они действительно мощная сверхдержава. Но под ними всё время шевелимся мы! А они не любят этого. Я их понимаю. Хотя уверен: если бы они знали нас, они бы Россию, может быть, и не не любили вот так. Чтобы нас полюбить, с нами надо разговаривать! Но ни они с нами не разговаривают, ни мы с ними.
А у нас к Штатам вообще странное отношение среди населения - огромная тяга подражать Америке и враждовать с ней. Причём одновременно. Но какие у нас могут быть претензии к ним, если мы пользуемся столькими их изобретениями? Что-то отсюда туда тоже идёт, конечно. Поэтому сначала мы их любим, они нас - нет. А потом мы меняемся местами. Они нас любят, мы их нет. Надеюсь, когда-нибудь договоримся.
- Вы недавно вернулись из Нью-Йорка. Могли бы там жить?
- Я бы не смог. Это совсем другой мир. Там ты чужой. Ты можешь быть талантливым чужим, ты можешь быть любимым чужим. Но ты не свой. А на Родине - свой. И, пацаны, самое главное - у нас женщины красивые!
- В наших с вами беседах всегда есть вопрос про открытия зарубежных учёных. На этот раз говорят исследователи из Йельского университета США и Института будущего человечества Оксфордского университета...
- (Восклицает.) Смотрите, у них это всё-таки есть! Институт будущего! А почему у нас такого нет? В какое будущее мы идём? Может быть, куда-то и идём, но там нас никто не ждёт?
- Так вот, учёные выясняли, когда искусственный интеллект заменит интеллект человека. И пришли к поразительному выводу: к 2027 году - это очень скоро - интеллектуальные роботы целиком заменят водителей грузовиков, в 2031 году - продавцов рыночных магазинов. И - внимание! - к 2049 году роботы заменят писателей-беллетристов. Мир, в котором умные машины пишут книжки и водят автомобили, будет отличаться от нынешнего?
- Книжки такие, как сейчас пишут, мне кажется, робот может писать вполне. Все эти детективы, которые я люблю читать перед сном и от которых прекрасно засыпаю. Мне всё равно, робот или не робот напишет про то, что кого-то где-то покалечили и теперь всё это расследуется.
- А какие у вас будут ощущения? Представьте, если вы в магазин приходите, а там робот бездушный.
- А чего там представлять? Многие продавцы у нас и так похожи на роботов! Посмотрите на их лица. Ты говоришь: «Мне вот этой ветчины 200 граммов». Продавщица молча взвешивает с каменной мордой и даёт тебе. Ну и пусть мне в 2031 году будут бездушные роботы водку подавать - и что страшного? Это же не женщины, ты же с ними не будешь заигрывать, поэтому что мне отсутствие эмоций у робота-продавца?! Скажешь: «Мне нужно вот это», - тебе и дадут.
- Ну хорошо, в магазинах пусть будут роботы, пускай книжки они тоже пишут... А в какой сфере нельзя заменить людей машинами? Вот представьте, у вас концерт, выходите на сцену и видите: сидит зал роботов. Смеётся над вашими шутками. И что? Будете выступать перед роботами?!
- Андрей Маркович, мне неудобно за вас. Как я буду выступать перед роботами? Зачем мне это делать? Зрителей не заменить роботами. На моём вечере сидят живые люди, я на них смотрю с удовольствием, и они на меня смотрят. Здесь важен контакт. Зачем мне искусственный роботосмех? И, конечно, дружить, любить роботы тоже не умеют. В сфере чувственных отношений мы, люди, всё равно незаменимы.
