13 июня, четверг. Уже больше недели у меня лежит приглашение на заседание клуба Рыжкова. Утром позвонил и сказал: приду. Лениться, если что-нибудь хочешь добыть, не следует. Правда, весь наш клуб постарел, несколько обленился, но все равно информация здесь бродит самая последняя. Ехать решил без машины, это далеко, где-то в институте ГОСНИТИ на Рязанском проспекте. Но зато повестка дня чрезвычайно актуальная — «Состояние агропромышленного комплекса страны в условиях вступления в ВТО и Таможенный союз». Докладчик — Горбунов Геннадий Александрович, председатель аналогичного теме комитета Совета Федерации. Но были еще и несколько депутатов Госдумы.
Если в общем, то положение очень плохое. Никакой надежды на продовольственную безопасность России нет. Это все на фоне недавнего заявления Медведева в Давосе, что мы, дескать, сможем накормить весь мир. Пока сложности прибавляет не столько ВТО, сколько Таможенный союз. Наше село не может конкурировать с сельским хозяйством Белоруссии и Казахстана. Тем более что их экспорт сельхозпродукции датирован государством, т. е. доплачивается из госкармана. Рушатся начавшиеся подниматься птицеводство и свиноводство. ВТО в три раза сократила заградительные пошлины. В этом году мы вряд ли достигнем прошлогоднего уровня по зерну, которое является основным показателем. Заявили 95 млн тонн, но, наверное, получим лишь 80. Неконкурентоспособность наших товаров связана с недостаточными инвестициями и с ростом цен на топливо и электричество. ДТ (дизельное топливо) нынче дороже бензина. За последний год стоимость ДТ выросла на 62%, бензина — на 32 %, газа — на 15 %.
Кажется, Рыжков — в записной книжке я этого не пометил — отметил, что в советское время мы тратили до 26% расходной части бюджета на сельское хозяйство. Россия обеспечивала себя продовольствием на 90%. Главный индикатор положения в сельском хозяйстве — это отток населения. Скоро, если даже золотом будем обеспечивать, работать в селе будет некому.
Еще несколько интересных и справедливых замечаний.
Главным орудием производства сельского хозяйства является земля. Под маркой жилищного строительства постоянно изымаются земли сельскохозяйственного назначения. Таких земель только в Подмосковье было 1 млн га, теперь их только 500 тысяч. Во многом Москва обеспечивалась за счет подмосковного хозяйствования.
Большой удар будет нанесен нашей стране разрешением пользоваться ГМО. В этом отношении у нас была довольно чистая продукция, и здесь было наше определенное преимущество. Может быть, еще и потому, что мы меньше вносили удобрений, меньше пользовались гербицидами.
Вот что также отметили и докладчик, и некоторые выступавшие — мы 17 лет вели переговоры с ВТО, а вот теперь 49 тысяч страниц документов по этому вопросу еще с английского не переведены.
Очень хорошую реплику бросил выступивший на ужине — это обязательная часть программы, и здесь говорят на предложенную тему не меньше, чем во время заседания — знаменитый хирург Бокерия. Он обратился к депутатам, которые в основном и открывали нам глаза на проблему, — а вы-то где, ребята, были?
На ужине, перед тем как Рыжков предоставил слово мне, Вячеслав Иванович Черноиванов, директор института, очень интересно говорил обо мне и моих Дневниках.
14 июня, пятница. Еще вчера объявили о возбуждения дела о невыполнении обязательств бизнесменом Сергеем Полонским. Тем самым, который в Новый год обидел каких-то камбоджийцев. Именно его недостроенный небоскреб много лет торчит на Садовом кольце. Но у него была еще и новая стройка, кажется, жилые дома, на которые он собрал деньги, чуть ли не 6 миллиардов. Стройку заморозили, жилья нет, в суд Полонский явиться не может, потому что под подпиской о невыезде. Знающие люди говорят, что история с условием покидать страну — удачная выдумка бизнесмена.
Башня "Федерация"
Весь день сидел дома, дочитывал работы к защите и разбирал документы отца. Помню ли я все, что прочел, не знаю. Но все прочитанное имеет право на жизнь и на защиту. В этом я абсолютно уверен. Смущает другое — в очень многих работах большое количество грамматических и синтаксических ошибок. Мы, полагая, что готовим еще и филологов, нажимаем на старославянский язык, историческую грамматику, диалектологию, а надо бы на практическую грамматику, на диктанты. Вот здесь должна быть строгость. Раньше, еще в далекие времена, в Институте подозревали, что научить писателя чуду российской безошибочной грамматики трудно. Тогда, после того как диплом одобрял мастер, работу передавали на кафедру русского языка для корректорской правки. Сейчас, видимо, считается, что историческая грамматика выправит любое несовершенство. У меня, самого намучившегося с этим, такое предложение: на обложке диплома рядом с именем мастера писать еще и фамилию преподавателя, который вел у студента практическую грамматику.
В документах отца нашел вещи очень занятные. Во-первых, оказалась прочерченной вся его биография. Здесь и комсомол, и надзиратель в тюрьме, и учеба в Университете, но только один или два курса, работа юристом и юрисконсультом, потом в армии и опять много всего, пока не взяли под арест, но уже помощником военного прокурора Москвы и начальником судебно-гражданского отдела. Было бы занятно написать роман с названием типа «Похождения повесы» — молодой парень в революции устраивает и себя, и свою карьеру. Среди бумаг, относящихся уже к последнему, лагерному периоду, — копия протокола обыска здесь понятые, список бумаг, которые взяли, причем первыми идут хлебные, условно говоря, «мясные» и продовольственные карточки. Еда сначала, а уж потом политика. Но главное, это некоторые из уже точно лагерных бумаг. Советская власть умела наводить лоск на акты принуждения.
Среди прочего написанный отцовской рукой список всех своих братьев и сестер — это все дети его матери, моей бабушки. Счет здесь такой. Отец почти младший сын, последним был дядя Толя, который в войну в свою фамилию, это произошло, когда отца арестовали, вставил еще одну букву «с» — его дети, мои двоюродные братья, теперь Ессины. Есть у меня и еще один, оказывается, брат, это плод лагерного романа моего отца — брат Коля. Кроме семейного есть два удивительных медицинских документа. Справка о том, что моя бабушка по отцу в 96 сломала шейку бедра, и перелом потом сросся, и свидетельство о ее смерти — она умерла на 102‑м году жизни от «общего артериосклероза». Лена, которой я дал взглянуть на эти документы, сказала — она доктор медицины: у тебя, Есин, серьезный генетический задел.
15 июня, суббота. Лена уехала в свою Неметчину сегодня утром, еще не было девяти. Я проводил ее до метро, в сумке в основном книги. Культурная подпитка вдали от родины. Я не устаю удивляться на ее и мое поколение — всем нам нужна какая-то своя внутренняя жизнь и интеллектуальная работа. Нет чтобы только смотреть телевизор, она еще и читает.
Собственно, она приезжала не только повидаться с родней и побывать на кладбище на могилах близких. Как я ее за это ценю, да и за многое другое! Ей нужна была справка о пенсии, чтобы в Германии на этом основании определенную сумму вычитали из уже немецкого пособия. Конечно, попытки получить такую справку по почте закончились неудачей. Но вот служба «одного окна» у нас теперь работает, как в Европе, — все действительно оказалось делом нескольких минут. Еще бы такую справку научились отсылать! Приехала Лена, как и в прошлые разы, на самолете монгольской компании — дешево. Говорит, все хорошо и хорошее обслуживание.
В десять, пока поток дачников еще не забил шоссе, поехал на дачу. У лифта, когда спустил сумки, не утерпел и залез в почтовый ящик. Здесь две газетные вырезки. Ашот знает, чем я приблизительно интересуюсь. Во-первых, конечно, своей судьбой, как писателя. И пожалуйста: «Российская газета» написала небольшую рецензию на мою последнюю книгу о Зайцеве. Автор — Анастасия Скорондаева. Хороший текст, в котором не обошли ни «Имитатора», ни то, что я был ректором; две довольно крупные фотографии — Зайцева и моя. Между прочим, гонорар за книгу Дом моды мне до сих пор еще не заплатил.
Вторая вырезка уже из «Коммерсанта», здесь подробности самого последнего воровства, связанного с Большим театром. Волшебником, который так удачно прибрал к рукам 90 миллионов, оказался Александр Семченко, владелец фирмы, которая подрядилась на ремонт электросетей. Человек Семченко не простой — он баптист, протестантский епископ и президент Союза церквей евангельских христиан России. «Коммерсант» к уже имеющимся сведениям о 90 миллионах Большого театра добавил еще 9 миллионов, которыми фирма Семченко полакомилась при ремонте Малого театра. Реконструкция больших и знаковых сцен — сладкий кусок.
Но и это не все — Большой театр у нас мистическое заведение, постоянно присутствующее в жизни страны. Не успел приехать в Обнинск, как ... Но сначала несколько слов о сладкой дачной жизни. И Маши нет, и моя весенняя поездка в Англию дает знать — все заросло, грядки, теплица, вся в сорняках лужайка. Оставшийся день возился, что-то выдирал, подсаживал сельдерей, рассаживал взошедшие в кювете огурцы, подвязывал помидоры. Но как только приехал и включил радио, вещающее на все шесть соток, сразу же услышал характерный, ласковый голос все того же Цискаридзе. Это была передача Ксении Лариной «Культурный шок». Так вот, если от подобных передач мы действительно испытали шок — а не испытывали мы его никогда, в лучшем случае легкой содрогание —, то шок был именно сегодня.
Все перипетии скандала увольнения из Большого театра достаточно хорошо известны. Балетный танцовщик еще в форме, а опыт Цискаридзе как свидетеля и носителя опыта и традиций двух великих балерин, у которых он занимался, Улановой и Семеновой, бесценен. И тем не менее… Самое интересное — причины увольнения. С одной стороны, конечно, почти разбойнические амбиции Николая Максимовича самому руководить театром, такое, конечно, не прощается, но это можно понять. С другой, все становится удивительно ясным — началась кампания, когда Цискаридзе заговорил о реставрации, о позолоте в зале, о бронзе и т. д. Слишком многих это касалось и слишком много было украдено. Несколько раз в негативном свете Цискаридзе упоминал не только своего директора Иксанова, но и бывшего министра Михаила Швыдкого. Война идет беспощадная, дойдут ли только волны, посылаемые танцовщиком, до прокуратуры? Однако я давно заметил, что прокуратура, хотя и не торопится, но умеет догонять преступников в нужный момент и в соответствующем месте.
Фигура Цискаридзе всплыла еще и вечером, в передаче Юлии Латыниной «Код доступа». Здесь было рассуждение — отчасти справедливое, — какой начальник подобное стерпит! Это когда танцовщик начал в открытую претендовать на место Иксанова. Здесь же раздражение Латыниной на высокопоставленных дам, покровительниц танцовщика.
