3 июня, вторник. Утром Ашот написал смс-ку — умер Святослав Бэлза, мой сосед, я часто с ним разговаривал на улице и во дворе. Потом позвонил чуть ли не со слезами Леня Колпаков, он его тоже знал, уже давно Бэлза работал в «Литгазете». По телевидению сообщили, что умер в Мюнхенской клинике; покойный Виталий Вульф, почти ныне забытый, тоже лечился в Мюнхене. Я всегда поражаюсь Лёниному открытому и прекрасному сердцу — вот кто знает людям цену и их ценит!
Утром же, до двенадцати, читал еще одну работу семинара Толкачева — «Гаснущие огоньки» Ии Зиньковской, рассказы. Это, как и Вискалин, умная, но с невероятными вкусовыми огрехами пишущая дева. Здесь много о стариках, о смерти, о вечной жизни, о Боге. Есть куски по мысли прекрасные (всегда я произношу про себя слово «прекрасно» с интонацией и нажимом Визбора — от собственной юности никуда не денешься).
«Человек заботится о том, чтобы жить дольше, а не о том, чтобы жить правильнее! — и с этими словами старуха встала и, хромая, поплелась к храму».
Или:
«Я учила тебя, что б ты каждый день каялась в своих грехах, а не дожидалась зрелых лет! Думаешь к Богу обратиться только к старости? Услышит ли Он тебя тогда?»
Читаю дипломы, будто стреляю из винтовки. К четырем часам дня прочел еще одну работу — «Лагерь доброго мужества» Антонины Кокуриной (семинар С. Толкачева — он в этом году выпускающий мастер по прозе заочников). Это, собственно, художественный репортаж об одной смене, который девочка провела в еще, кажется, советском пионерском лагере «Орленок». Без малейших претензий на что-то выдающееся, а только документальность и честность в изображении. Иногда, правда, простота изложения студентке-дипломнице изменяет:
«Журналистская смена накладывала на себя отпечаток свободы».
«Нагретые солнцем плоды дразнили аппетит».
Вечер читал работу «Лекарство от геноцида» (повесть) Ирины Литвиненко. Опять, как у Королева, какой-то туман, опять прицел на западную модернистскую прозу, на стремление создать «шедевр», на миф, и опять невероятно трудно следить за смыслом, за тем, кто есть кто и что происходит. Сдался, вся надежда на оппонентов.
Вечером развлекал себя, еще раз посмотрев старый фильм «Кастрат Форинелли» — теперь все это кажется мне не таким глубоким, как раньше, но музыка хороша, я люблю исторические фильмы, вдобавок здесь Гайдн.
А перед этим Украина, Луганск. Меня восхищает эта борьба, в которой так мало надежд на удачный исход. Какие люди, какая отвага, вот что значит идея. Регулярная армия бьет из пушек, бомбят с самолетов, но вчера «террористы» разоружили две части в Луганске, распустив солдат по домам, захватили два бронетранспортера и подбили, повредив, два вертолета.
4 июня, среда. Поздно вечером, почти ночью начал, а утром к одиннадцати дочитал, может быть, лучшую работу семинара Толкачева — «Результат положительный». Автор здесь Денис Копейкин. Начинается работа с повести со слишком прямым названием «Убитое детинство», но как иногда все сходится, даже текущая политика и жизнь литератора. Это поездка героя в город, где прошло его детство, в Харьков. Значение здесь имеет не сюжет, а каждая деталь, любая мелочь, в основном даже не относящаяся к Харькову, который только что пережил очередную трагедию, а ко взгляду на жизнь героя.
Очень точный, без красивых нарядностей язык, органическое чувство формы. Мощно и очень по-мужски.
Второй рассказ, давший название всей работе — «СПИД», здесь тоже мощное и точное решение на фоне удивительных превращений жизни. Я-то все под влиянием телевизора и гладких выступлений Путина думаю, что жизнь меняется; она меняется там, где рядом Путин — в Сочи, например, а в глубинке она безжалостная, мерзкая, почти животная.
Днем ездил в Институт. Девятого у очного отделения вручение дипломов, я решил подарить каждому выпускнику Дневник за тот год, когда они поступали. Попытка взять хоть какой-то документ о требованиях к дипломной работе выпускника — через полторы недели я еду в Пятигорск принимать экзамены — закончилась неудачей — подобного документа у нас нет. Идут экзамены, в Москве жара 30 градусов, в Институте поставили на улице прилавок — торгуют книжками Книжной лавки. Думаю, ее все-таки закроют, бороться за нее некому, а я как-нибудь устроюсь и сам. Встретил в коридоре административного корпуса И. Н. Зиновьеву и — не поздоровался. Удивительное дело, за жизнь это второй человек, которого я подвергаю такой «санкции», первым был Матвеев.
Когда приехал домой, пришлось еще встречаться с телевидением, с передачей «Постскриптум». Приехал мой бывший ученик Александр Петров — несколько слов о нашей стихослогательнице Евгении Васильевой, так удачно почти пустившей Министерство обороны по ветру.
Вчера вечером посмотрел газету — я давно уже усвоил, что газеты надо смотреть не часто, но пристально, и тогда на неделю вперед и назад все будет ясным.
Не только у нас, но и в Венеции воруют. Посадили мэра Венеции.
Легендарный путешественник Конюхов доплыл из Чили в Австралию.
Наш Поветкин всыпал какому-то иностранному тяжеловесу и теперь снова, видимо, будет драться с Кличко.
Андрей Звягинцев, его фильм, на Каннском фестивале снова был премирован.
