В последнее время тема библиотечной реформы звучала во многих СМИ, и, в основном, в скандальном ключе. Недавняя история с так и не состоявшимся переездом библиотеки им. Данте Алигьери и "раскидыванием" ее уникального фонда по разным библиотекам столицы подогрела страсти вокруг, казалось бы, тихого библиотечного дела. Глава департамента культуры Москвы Александр Кибовский в интервью ТАСС рассказал, какие планы у ведомства на городские библиотеки, развеял некоторые мифы о библиотечных работниках и поделился первыми результатами перевода библиотек на продленный график работы.

- Александр Владимирович, сейчас в Москве более 400 городских библиотек. Они востребованы москвичами?

- Это довольно непростой вопрос: мы проводили совет директоров библиотек, и они сами себя, мягко говоря, критиковали, потому что система подсчета посетителей в разных библиотеках разная. Выясняется, что кто-то, кто показывает посещение через читателя, который берет книгу, оказывается в проигрыше перед соседом, который фиксирует все, что можно и что нельзя. Например, мы имеем цифры по той же библиотеке имени Данте Алигьери: есть 11 тысяч зарегистрированных читателей, и библиотека показывает, что она в прошлом году выдала больше 300 тысяч книг. То есть, каждый читатель должен был прийти и взять 30 книг. Не очень верится.

Если взять на веру все то, что библиотеки нам дали за прошлый год, то тогда цифра посещения библиотек сопоставима с цифрой посещения Многофункциональных центров (МФЦ). Но только в МФЦ бывают все наши граждане по тем или иным причинам. И, конечно, центры и библиотеки невозможно соотнести по востребованности и по количеству тех услуг, которые оказываются. Тем не менее, есть очень хорошая статистика по тем библиотекам, которые у нас являются добросовестными, честными, теми, кто не "мертвыми душами" закрывают государственное бюджетное задание. И по этим библиотекам видно, что есть очень хорошая динамика посещения.

- А навскидку можете сказать, какие библиотеки "добросовестные"?

- Если взять такой показатель, как внебюджетные доходы , то Юго-Западная ЦБС (Централизованная библиотечная система) у нас является одной из передовых. Но дело не в зарабатывании денег, а в том, что эти деньги приносят реальные люди. То есть, денежные поступления являются результатом того, что люди пришли в библиотеку, что им это нужно – нужно настолько, что они даже готовы за это заплатить.

- Мне недавно пришла коллективная благодарность. Неожиданно, честно говоря, ведь обычно нас ругают. Родители, посетившие в библиотеке Гайдара программу с Геннадием Гладковым на "Библионочи" говорят спасибо и за эту программу, и за то, что они стали успевать после детского сада приходить с ребенком в библиотеку. Нам специалисты говорили: "Коллеги, продлите, и это вам даст неизбежное увеличение посетителей на 20-30 процентов просто потому, что стало удобно". Этот прогноз начал сбываться.

- А библиотекари не плачут от такого графика?

- Но мы же не сразу всех перевели на новый график. Этот проект готовился с августа прошлого года. 40-часовую рабочую неделю и Трудовой кодекс никто не отменял, поэтому потребовалась большая работа, чтобы все правильно спланировать. Мне сейчас уже докладывают, что благодаря тому, что у нас теперь продленный день, молодежь получила возможность работать в библиотеках. Пусть на полставки, но работать. То есть, идет омоложение библиотечного состава. Кстати, это миф, что в библиотеках работают только бабушки. Вы знаете, что сейчас есть предложение провести конкурс красоты среди библиотекарей. Мне сказали, что будет очень насыщенный отбор. Есть много мифов про работу библиотек, которые мы развенчиваем, в том числе, с помощью акции "Библионочь". Я считаю, что она прошла очень успешно. Ее цель была – привлечь внимание не только москвичей, но жителей всей страны к теме литературы, чтения, художественного слова. 11,5 миллионов посещений электронных тематических ресурсов - это беспрецедентный охват аудитории для этой акции.

- Часто в СМИ появляются материалы о том, что грядет реформа московских библиотек. Есть ли задача реформировать московские библиотеки, оптимизировать, есть ли концепция реформы?

- Я честно скажу, я сам с интересом читаю информацию от разных источников. Складывается впечатление, что они ко мне ближе, чем я сам к себе. Не имея возможность получить какую-то информацию, делают вид, что так и происходит, чтобы потом департамент опроверг эту информацию. Странная форма общения с нами. Нам много чего приписывают, мы спокойно к этому относимся. Два года назад, еще до моего прихода были некие амбициозные планы у тогдашнего руководства МГБЦ - сократить 110 библиотек, просто закрыть как неэффективные, все сделать модным, нужным. Но эти планы мы уже, понятно, похоронили. Но периодически из ниоткуда возникают вот эти сполохи.

- Я очень не люблю слово "реформа" применительно к культуре. Это всегда вызывает у людей аллергические реакции. Я сам работаю в культуре, в управлении с 1997 года. А первая моя запись в трудовой книжке была в 1980-м году, я работал экскурсоводом в музее. В департаменте культуры успел после армии поработать. Я сам пережил много реформ. Как правило, ни одна из них успехом не увенчивалась. Давайте не будем пугать библиотечное сообщество. Они уже научены горьким опытом предыдущих экспериментов. Мы видим, что сегодня происходит в библиотеках, видим перспективы. И сами библиотекари это видят. Они давно ушли от костного, бюрократического представления, которое о них сложилось.

У нас сегодня в библиотеках работает на постоянной основе 1,2 тысяч творческих студий, мастерских. Получается - по три на каждую библиотеку. Выяснилось, что в московских библиотеках есть даже две секции самбо. Библиотеки давно превратились в многофункциональные досуговые, культурные центры, востребованные горожанами. Задача департамента культуры – помочь библиотекам развивать самые разные направления. Мы выпустили новый типовой устав библиотек, где кроме узкого определения, что это учреждение библиотечного типа, написано, что это учреждение культурно-досуговое. Для москвича значимость этой формулировки не очевидна. А библиотеке это крайне важно, потому что у нее в прямых полномочиях теперь есть возможность ведения культурных, образовательных, досуговой работ. Теперь можно по-другому строить штатное расписание библиотек.

Поэтому если говорить о реформе, то она сейчас направлена на то, чтобы наша правовая база, юридическая техника успевали за современными вызовами библиотечного дела. Например, 23 апреля мы открыли буккроссинг – это тоже достижение. Потому что до сегодняшнего дня было так – если ты книгу списываешь из библиотечного фонда, то ее надо непременно сжечь или отдать в макулатуру. А отдать людям нельзя было. Сейчас мы ситуацию исправили, из первой 30-тысячной партии списанных книг больше половины забрали дома культуры, музыкальные школы, даже учреждения правоохранительной системы и воинские части. А так бы все это пошло в печь. И мы это изуверство преодолели с помощью министерства РФ, опираясь на мнение самих библиотекарей. Если это реформа, то да, мы реформаторы.

Светлана Вовк

Источник