Целый день вместе с Романом Олеговичем Ивановым занимались подготовкой переиздания «Учимся говорить публично». Сверка цитат, поиски повторов, редактура, кое-какие изменения в композиции, работа со словарём. Вот ведь — вроде книга готова, а всё какие-то доделки, переделки… Это процесс постоянный. Он прекратится лишь в тот момент, когда книга выйдет из печати.
Недели две назад у меня завязалась переписка с парнем, проживающим в Хабаровске (название города я поменял). Мой корреспондент, назовём его Леонидом, работает стюардом, часто летает в Москву. Заинтересовался моей работой над «Я+Я». И вот он, оказывается, в столице и желает со мной встретиться.
Я два часа беседовал с ним. Любопытную историю рассказал молодой человек. Как всё началось в армии, при этом с насилием. Но не со стороны «дедов» или однопризывников, а со стороны офицера, который был старше Леонида на тридцать лет. И теперь парень ищет мужчин значительно старше себя.
Он сочинил трогательное сентиментальное письмо, которое рассылает по сайтам знакомств. Написал о том, что ему нравятся партнёры старше себя, что он готов быть покорным и добрым, что рассчитывает на искренность… «Я прочёл Вашу анкету, — так начинаются его послания, — и мне показалось, что именно Вы — тот человек, кого я ищу. Я молод, хочу духовно расти, и не исключаю, что мы можем с Вами подружиться. И в интимном плане мне очень нравятся мужчины Вашего возраста. Я часто бываю в Москве. Готов к личной встрече — сначала пообщаться, а затем всё может перерасти в дружбу или ещё более близкие отношения. Это зависит от Вас».
Раньше про такие письма говорили: написано под копирку. Теперь копирки нет. Это называется рассылкой, шаблоном. Имя мой Леонид подставляет каждый раз разное, но суть остаётся прежней. С некоторыми адресатами встречался — с кем-то по одному разу, с кем-то по два-три. И вдруг выяснил, что все дядьки старше 50 лет, дающие в Интернете на сайтах знакомств объявления о поисках друга и партнёра, оказывается, друг с другом знакомы и вообще личности достаточно одиозные, известные в узком кругу. И о Леониде они уже друг другу рассказали. Но это не мешает молодому человеку продолжать заниматься рассылкой.
У себя же в городе он живёт у своего партнёра, который старше него на 35 лет.
— В последнее время мы с ним стали ссориться. Он безумно меня ревнует. А ведь я ему не изменяю…
При этих словах я усмехнулся. Не изменяет, а письма-то всюду рассылает.
Мы договорились с Леонидом, что он пришлёт мне рассказ о себе. Судя по тому, как собеседник воспринял мои слова, я понял: исповедь буду ждать долго.
Я хочу построить «Я+Я» на оригинальных материалах, а не на переводных, как у некоторых авторов, пишущих на эту тему.
Перед сном посмотрел очередную серию фильма про геевскую жизнь «Верные друзья» (или, в другом переводе, «Странный народец»). Хорошая работа. Молодцы американцы.
Понимаю: нельзя заниматься всем сразу: переизданием «Учимся говорить публично» и «1001 вопрос про ЭТО», новыми выпусками анекдотов, поисками рекламодателей для этих книг, работой над «Я+Я», приведением в порядок домашнего архива, расшифровкой плёнок, организационными делами «ЭргоСОЛО», пробиванием рекламы «СОЛО на клавиатуре» (денег-то нет на платную) и… И девятой версией.
Всё временно отбросить и заняться только «девяткой!» А я тяну. Этим пользуется Дмитрий Юрьевич Митрофанов. И он тянет. Я объясняю затягивание работы над девятой версией отсутствием дизайнера. Мне кажется: как только появится определённый дизайн, это сразу подтолкнёт меня, позволит выбрать правильную интонацию для текстов. А мы всё не можем, словно живём не в столице, а в деревне Тетюши, найти молодого, оригинального дизайнера, для которого бы работа над «СОЛО» на несколько месяцев стала главным делом.
А может, я просто продолжаю надеяться, что вернётся Алексей Викторович Андреев? Ведь он умён, честен, благороден, невероятно талантлив.
Ваш Владимир Владимирович Шахиджанян
P. S. Хорошо бы мне иметь ещё двух-трёх помощников. Одного — на фирме, чтобы следил за выполнением всех моих распоряжений. Второго — чтобы расшифровывал магнитофонные плёнки, приводил в порядок мой архив. И третьего — скорее третью: женщину, которая бы занималась моим бытом. Стирка, уборка, мытьё посуды… Оплата коммунальных услуг, электричества, телефона… Ой, начну перечислять бытовые проблемы — закопаюсь. Не буду о грустном. Но это сказывается на моей работе: и редакционно-издательской, и в университете, и, конечно, по фирме.
Всегда много замечательных советчиков, но мало замечательных помощников. (Владимир Борисов)
