В Светлановском зале Московского международного дома музыки, рассчитанном на 1699 мест, прошел творческий вечер Андрея Кончаловского. Сложно было представить, что он заполнится, учитывая еще и стоимость билетов, достигавшую шести с половиной тысяч.
Кончаловский вышел, прихрамывая, опирался на клюшку. «Ну, вот я и доковылял до вас. Но это временно, — начал он разговор со зрителями. — Я очень люблю беседовать на любые темы. В процессе разговора рождаются новые мысли. Никогда не видел такого количества народа, который хочет меня послушать».
Люди шли к нему, как к гуру. Но он сразу сказал, что не гуру и что есть вопросы, на которые лучше не отвечать, чтобы не выглядеть глупо. Но люди все равно хотели знать, в чем смысл жизни и что происходит в стране. Потребность поговорить со значительным собеседником, как оказалось, велика. Многие потом были разочарованы, спрашивали: «Что главного было в эти три часа? Какую мысль ты вынес?». Между тем некоторые суждения Кончаловского подобны афоризмам: «Гений попадает в ту цель, которую никто не видит», «Прощайте быстро, целуйте медленнее», «У ребенка все долго, а я говорю — как все быстро». Не зря они сопровождались криками «браво».
Кончаловский рассказывал об особенностях театральной и оперной режиссуры, тонкостях работы в кино. И это прекрасный урок для начинающих режиссеров во ВГИКе, где он должен был дать мастер-класс на следующий день. Но люди, собравшиеся в Доме музыки, ждали чего-то другого, глубинного разговора о жизни. И это другое обрушилось на Кончаловского в потоке записок из зала. Первый же вопрос: «Почему в России женщины перестали рожать?». Кончаловский ответил, что это не экономический процесс, а цивилизационный. В Индии, несмотря на бедность, женщин склоняют к стерилизации. И у мусульманских народов с рождаемостью нет проблем. Мы же, по его словам, изо всех сил стараемся поспеть за Европой, где женщины настолько заняты карьерой, что ребенок для них — помеха. Кончаловский сказал, что современной женщине не хватает любви к себе. А чтобы она себя любила, ее должен любить мужчина.
Кто-то заявил, что русский человек хороший, но абсолютно безнадежный. На что Кончаловский заметил: «Русскому человеку не хватает желания желать». Спрашивали, как справиться с отвращением к современной России. «Всегда хочется, чтобы все было по-другому. И никогда не будет так, как хочется. Никто ничего не даст», — это надо понять, по мнению Кончаловского. Кроме того, раньше люди любили землю, а теперь нет. На вопрос, кто герой нашего времени — Путин или Ходорковский, Кончаловский ответил, что такие люди, как Алеша Тряпицын — герой его фильма «Белые ночи почтальона Алексея Тряпицына». Не раз у него спрашивали совета, как выучить английский язык, видимо, потому что сам он свободно говорит на нескольких языках. И вот совет: «Учите!». Кончаловский предложил два пути: жениться на иностранке либо поехать работать официантом в другую страну. Вспомнил, как Евгений Миронов озвучивал у него «Ближний круг». Тогда Кончаловский сказал: такой ты талантливый, можешь в мировое кино попасть, но для этого надо выучить английский. Прошло пять лет. Спросил у Миронова: «Ты выучил?». А он ответил, что если бы куда-то позвали, тогда бы и выучил. И это неправильно. Выучи, тогда позовут.
Поскольку о Кончаловском идет слава как о первоклассном сердцееде, его и спрашивали о любви, взаимоотношениях с женщинами. Про жену Юлию Высоцкую он сказал: «Юля — настоящая хозяйка. Она вообще казачка будь здоров». Но вот что такое любовь? «Если бы я знал!». В очередной раз Кончаловский вспомнил, как посылал в юности брата Никиту Михалкова за сигаретами и водкой, как вместе с ныне почтенным кинорежиссером Владимиром Грамматиковым он танцевал твист для их компании. Оказалось, Михалков поспособствовал приобщению старшего брата к оперной режиссуре. В 80-е годы он отказался поставить оперу в Италии, в знаменитом Ла Скала, после чего позвонили Кончаловскому. Так он поставил там «Евгения Онегина».
Кто-то привел высказывание Владимира Познера: «Кончаловский — эталон эгоизма», на что был ответ: «А Познер, конечно, филантроп». Нам дан был совет — плохих людей избегать, не тратить на них время, а у детей отобрать айфоны, айпады и компьютеры, выдавать их по воскресеньям на 30 минут. «Диарея картинок» — вот диагноз современного общества. Изображение наваливается на нас безжалостным потоком, ценность его потеряна. К чему все эти селфи? Снял, что дальше? Дома посмотрим? Но когда? Дальше нажимаешь на клавишу Delete.
«Я вообще за цензуру в разумных пределах и за цензуру мата. Есть вещи, которые мешают восприятию искусства, как открытый секс на экране. Когда очень хороший артист в хорошо написанном диалоге произносит матерные слова, то меня это выбивает. Я понимаю, что он произносит кем-то написанный текст», — сказал Кончаловский и показал фрагмент своего фильма «Белые ночи почтальона Алексея Тряпицына», где один из героев, не зная, что его снимают, выдает отборные тирады. Это совсем другое дело, потому что это сама жизнь. Вот и Леха Тряпицын сказал во время съемок, что если без мата снимать, то получится немое кино. Мат, как перец, считает Кончаловский, хорош в определенных дозах. Леша Тряпицын поразил Кончаловского умом и юмором, ужасными вставными зубами. И тем, что при всей нищете, окружающей русского человека, не теряет духа: «Нормально! Время такое!». «Сегодня кино можно снимать без денег. Надо только собрать ошпаренных людей, готовых работать без денег. И нужен талант», — этим Кончаловский вдохновил своих молодых коллег. Но, возможно, расстроил заявлением: «Тарантино — талантливый человек, но я его не люблю». Важно чувствовать страдания художника, судороги его души. Это вам не два литра крови вылить. Тарантино, может, и чувствует боль, но передать ее не может, по словам Кончаловского.
Думая о счастье, теперь, следуя дельному совету Кончаловского, будем помнить, что всегда найдется тот, кто беднее и несчастнее нас. И вспоминать о страхах, преследующих даже таких выдающихся людей, как он: «Страх, что меня разлюбят и что я умру». И стараться сделать все возможное, чтобы этого не случилось. Каждый день проживать так, как будто это первый день остатка твоей жизни.
