Бабушка
И бабушек приходим навестить
На день рожденья раз, и раз в день смерти,
А в третий раз, когда сжимает сердце
Желание внучатами побыть.
А. Розенбаум
Мое первое воспоминание о ней: мне года три, может, чуть больше, сознание, как вспышка, включается и угасает; мама приподняла меня, и я вижу внизу под окном ее, мою бабушку, мамину маму. Она стоит размытым пятном с яркой помадой, в искусственной шубе под леопарда и такой же шляпе, в руке протянутой в сторону нашего окна, держит двухлитровую банку с водой и с плавающими оранжево-золотыми пятнышками. Бабушка купила мне рыбок.
Начиная с этих первых вспышек сознания и до того как я пошла в школу, ее присутствие было мне необходимо, наверное даже больше чем мамино. Мама казалась строгой немного холодной королевой, красивой и очень вкусно пахнущей. Бабушка ассоциировалась с теплом, защитой, пониманием.
Уже после я осознала разительную непохожесть детского восприятия, а точнее бабушкиного нежного отношения со мной и ее напористого и по кавказки эмоционального отношения со всеми другими.
После я узнала о ее тяжелом детстве и молодости, о том что прадедушку посадили, а прабабушку отправили в ссылку. И из благополучного уютного мира моя бабушка попала в детский дом, где все сопровождалось непрерывным желанием есть. Бабушка таскала какие-то мешки со свеклой, это в дальнейшем сказалось на ее глазах, и близорукость ее часто спасала меня от наказания, за грязную одежду после падения в лужу, или какую-нибудь незначительную поломку, не видимую без очков. Еще бабушка никогда не ела свеклу с майонезом и чесноком, традиционным блюдом праздничного застолья, видимо, те мешки со свеклой и были единственным спасением от голода.
После детского дома она работала на нескольких работах, вставала в пять утра, ложилась за полночь. Потом родилась мама.
С момента рождения мамы у бабушки появился первая важная задача, которой она посвятила многие годы своей жизни квартира. Начиналось все с маленькой комнаты в коммуналке, далее путем невероятных усилий, отказывая себе во всем, находя нужных людей, бабушка потихонечку расширяла пространство, как будто ей, как и Коровьеву был известен закон пятого измерения.
Я родилась уже в очень большой двухкомнатной квартире, с высокими потолками и надежными дверными проемами, в которые меня учили вставать в случае землетрясения. С момента моего рождения у бабушки появилась вторая важная задача, это организация ежегодного летнего вывоза своей внучки на отдых. Бабушка доставала путевки, копила деньги, выбирала самые разные курорты, в результате я побывала в Прибалтике, Грузии, Украине, Беларуси и других интересных уголках бывшего СССР.
Но, несмотря на все старания бабушки, лет с восьми я больше любила проводить отпуск с мамой, который всегда проходил во второй половине лета, в Москве или Ленинграде, куда бабушка отправляла меня самолетом из аэропорта очередного курортного города. Причины были банальны: бабушка пыталась экономить на всем, и в ее понимании мороженое и кино в один день было вопиющим транжирством и баловством, в то время как мама была довольно лояльна к моим желаниям. Оценить, что усилия бабушки, несмотря на ограничения, были гораздо большими, я тогда не могла, и с нетерпением ждала середины лета.
Кроме того, бабушка постоянно задействовала меня в делах, которые провоцировали кучу комплексов, однако, несомненно, были полезны для нашей семьи. Так, бабушка считала необходимым периодически обновлять содержимое матрасов и одеял. И, кроме того, что мне приходилось сидеть и часами перебирать верблюжью шерсть, мы еще таскали все это добро на себе по самому центру города, на глазах у моих одноклассников, которые и так меня не жаловали, в связи с тем, что я была не из «крутой» семьи.
Чем старше я становилась, тем более шаблонными были мои отношения с бабушкой, поздравления с Днем Рождения и праздниками, дежурные поцелуи, и никакого желания знать чем живет эта женщина, по прежнему заботящаяся обо мне, покупающая колечки, чтобы как у всех и трогательно, по старинке, собирающая мне приданое.
Долгие годы я стеснялась ее громкого голоса, несколько жадного чавканья за столом, очевидной скупости. Я оценивала, не понимая, что оценивать со стороны и делать неверные или верные выводы, в этой жизни самое легкое. Оценивала, не учитывая, что квартира в которой живу, море, в котором могу плавать каждое лето, сережки и колечки, которые надеваю, и многое другое не столь заметное, но не менее важное, есть проявление любви и тепла ко мне, единственной внучке своей бабушки.
После окончания института я вышла замуж и уехала из родного города. Приезжая с периодичностью раз в два года, я наблюдала перемены, происходящие с моей бабушкой: она старела, «уменьшалась», видела совсем плохо. Наши встречи приняли еще более дежурный характер, но, каждый раз уезжая, я чувствовала покалывание в груди, и со страхом думала: может ли быть, что вот сейчас я в последний раз обнимаю мою бабушку.
В свой последний приезд, я увидела, что бабушка стала совсем маленькой, мне даже страшно было ее обнимать, такой хрупкой она казалась. Наши встречи проходили так же дежурно: поцелуи, несколько вопросов о жизни, вздохи о том, как сейчас и как было раньше. Я с удовольствием наблюдала, как быстро она сдружилась с моим маленьким сыном, с какой радостью он показывал ей свои игрушки и рассказывал о том, что он лев и съест всякого, кто ему не понравится.
В один из дней, бабушка пришла в квартиру родителей, мы звали ее скорее к столу, она отвечала из коридора несколько нервным голосом, что сейчас подойдет. Я выглянула в коридор и увидела, как бабушка причесывается, пытаясь разглядеть себя в зеркало сквозь толстые линзы очков. Потом стала красить губы, в ее движениях чувствовалась торопливость, желание сделать быстрее, не заставлять нас ждать. Потом она достала из сумки пробничек каких-то духов, открыла, надушилась и пыталась закрыть пузырек, у нее долго не получалось, она делала это, даже не смотря на пузырек, потому что все равно бы не увидела его. Бабушка начала смеяться своей неуклюжести, смех был тихим, трогательным . И тут у меня защемило в груди, потом защекотало в носу, и градом полились слезы. Еще не понимая, что происходит, я побежала в пустую спальню и дала волю слезам. Я уже забыла, что можно так плакать, абсолютно не контролируя и не сдерживая себя, с текущим носом, с диким желанием выть во весь голос .. Бабушка вошла в спальню и спросила что со мной. Я обняла ее маленькую, родную, теплую, стала говорить, что очень люблю ее, что думаю о ней, что скучаю .
«Девочка моя», сказала бабушка, «Что я? Я уже ухожу, не думай обо мне, думай о своей деточке, у него еще все впереди, будь с ним».
Обнимая бабушку, сквозь слезы я увидела в проеме двери, как моя деточка радостно скачет вокруг аквариума, в который его бабушка, моя мама, из двухлитровой банки с водой перемешает маленькие оранжево-золотые пятнышки. Бабушка купила ему рыбок.
Ах, если бы я был волшебник,
Я время вернул бы вспять.
Но где мне найти тот учебник,
Чтоб ты молодой могла стать,
Бабушка моя
Продолжение следует
