Воспаление десны
«Если хочешь рассмешить Бога – расскажи ему о своих планах», – то и дело убеждался я, когда очередной день замечательно распланированного февраля шёл псу под хвост из-за внезапно свалившейся на меня болезни.
Всё началось за 10 дней до того, как я попал в больницу. Когда осознал, что разболелся не на шутку, а кашель мешает мне жить, вызвал дежурного врача, но тот выразил уверенность, что причиной недомогания является воспаление десны (!) и выписал для нее полоскание. Такому доктору я не поверил, продолжив по старинке лечить свою, как мне тогда казалось простуду, жаропонижающим…
Однако на следующее утро меня вырвало, а температура поднялась до 39,5. Тут я понял, что без «неотложки» не обойтись: не прошло и полутора часов, как она приехала.
Фельдшер, мужчина средних лет с серьгой в ухе, выписал бисептол и сказал:
- Лёгкие у тебя пока чистые. Но вызывай «скорую» без промедлений, если вдруг начнется одышка.
Одышки не замечал, да и вообще, думал, что подлечился: жар выше 38 градусов не поднимался, правда, слегка кружилась голова, зато был аппетит. Но пришедший через несколько дней дежурный врач (уже не тот, что был в первый раз) сказал, что стоило бы сделать рентген, ибо горячка держится слишком долго.
На всякий случай
Дня через три температура практически нормализовалась, составив 37 с копейками градусов. Но ватные ноги, сильный кашель и упорно кружившаяся голова не давали почувствовать себя здоровым. Придя в поликлинику сделать рентген, я направился к очередному дежурному врачу, чтобы рассказать о своем недомогании.
Минут двадцать доктор Белоусова разбиралась в ЕМИАС, что-то там у нее не получалось. С горем пополам неполадки были устранены, и женщина начала приём, принявшись печатать на клавиатуре одним пальчиком:
- Кружится голова? Я откуда знаю, почему. Не должно быть так – иди к неврологу. А кашляешь, так это тебе к лору.
Лечение бисептолом Белоусова продлила до 15 дней, упомянув, что им не лечатся меньше 10 дней. Это я тотчас же оспорил – в инструкции сказано: «От 5 до 14 дней». Белоусова спросила удивленно: «Правда?» Но равнодушного выражения лица не поменяла: ну, ладно, пей тогда, сколько сказали.
На следующий день Белоусова мне позвонила:
- Рентген показал подозрение на пневмонию. Пропей на всякий случай антибиотики.
Врач назвала лекарства и повесила трубку.
Пить антибиотики просто так не хотелось, и не добившись по телефону внятного ответа, есть у меня пневмония или нет, снова отправился в поликлинику. Найдя Белоусову, попросил её объяснить более точно, что показал рентген. На этот раз доктор чётко сказала, что пневмония присутствует, но «уже почти рассосалась», мол, все ок.
Ответ меня удовлетворил и даже обрадовал, но все же не очень доверяя Белоусовой, решил записаться к другому врачу, чтобы получить подтверждение или опровержение поставленного на словах диагноза.
Обгон по встречке
Четвертым врачом-терапевтом, с которым я познакомился в нашей чудесной поликлинике, оказалась Черкасова. Пожилая и, как я думал, умудренная опытом врачебной практики служительница Гиппократа не поверила, что я лечусь бисептолом, так как «это лекарство больше не выпускается».
Насчет рентгена лёгких Черкасова сказала, что все довольно серьезно, а очаг воспаления отнюдь не рассасывается, и попросила меня расписаться в том, что я отказываюсь от госпитализации.
Удивившись (ведь, что мне предлагают лечь в больницу, никто не говорил), я спросил, как лучше поступить в такой ситуации и можно ли лечиться дома. Черкасовой было все равно, и я решил, что безопасней будет лечь в больницу. Пусть лучше меня поскорее вылечат, чем терпеть такую неразбериху.
Где-то через час приехали фельдшеры «скорой помощи». Надо сказать, чрезвычайно вежливые, серьезные, обращались исключительно на вы. На месте сделали ЭКГ, отвели в карету.
И поехали мы в больницу чин чинарем – с мигалкой, обгоном по встречке. Но дай Бог, чтобы не приходилось мне больше в «скорой» ездить…
Конечным пунктом нашего путешествия оказалась больница № 1001 г. Москвы. Там меня отвели в приемное отделение, сделали еще раз ЭКГ, что-то померили, что-то записали. Пришлось снова делать рентген лёгких, так как в поликлинике мне мой снимок выдать отказались.
Дежурный врач больницы, молодая, приятная девушка, сказала, что случай у меня несложный и вполне можно было бы лечиться дома. Попробовал отпроситься, но мне ответили, что уже поздно, придётся лечиться здесь.
А дальше сел я на скамеечку в приёмном покое и ждал три часа, пока меня определят по назначению, поднимая время от времени больных бабушек, которые регулярно падали из кресел-каталок во время осмотра.
Поселили в коридоре (6 февраля, день 1)
Когда меня, наконец, привели в отделение, то медсестра и другой персонал замахали руками, мол, куда ведете, у нас все занято.
Однако выход нашли – поселили в коридоре закрытого на ремонт крыла отделения. Что ж делать, если ДМС (добровольного медицинского страхования) у меня нет, а ОМС (обязательное медицинское страхование) другого не предлагает. Ничего против такого размещения не имею. В конце концов, мне грех жаловаться – было время, я и в приюте для бездомных месяц прожил.
Тем не менее, удивлён, что в Москве такие больницы. Да и столичную медицину представлял иначе. В регионе, откуда я родом, ситуация гораздо лучше.
Температуры особой у меня вроде бы нет, но «штормит» изрядно.
Вот беда, телефон разрядился, а зарядку не взял, конечно же: разве мог предположить, что прям из поликлиники, меня заберут в больницу. Походил по палатам, поспрашивал, нашел зарядное устройство, но телефон глючит – не заряжается, нужна «родная» зарядка. Родственники не знают, где я и что со мной, переживать будут… Позвонить сестре (мы вместе снимаем квартиру) сам тоже не могу – номер телефона наизусть не помню.
