В шестом классе Сева уже твёрдо решил, что станет инженером. Может быть отчасти «по потомственной линии», поскольку отец был видным инженером, и два деда были инженерами путей сообщения. Кроме того, в семье существовало мнение, что заниматься искусством можно только обладая выдающими способностями, потому что «посредственность в искусстве нетерпима», а посредственным инженером, в конце концов, можно быть и при этом тоже приносить пользу обществу. У Севы никаких особых способностей ни учителя, ни родители не замечали.
В Ленинграде было несколько школ-десятилеток, но по совету отца Сева решил поступать после седьмого класса в техникум. Евгений Владимирович справедливо считал, что всегда, а особенно в динамичное, чтобы не сказать тревожное, время, нужно иметь специальность, ремесло, а, кроме того, у закончивших техникум с отличием была возможность поступать в институт, что для молодого человека с не совсем идеальной биографией было существенно.
Поэтому Сева перешёл в школу, шефом которой был Ленинградский автодорожный техникум, с надеждой, что его примут в техникум несмотря на то, что ему будет только 14 лет.
Это был период, когда отменили Закон Божий, латынь, греческий, да заодно и отметки. Даже был момент, когда не задавали уроков, соответственно не спрашивали домашних заданий в расчёте на сознательность учеников. Новшество продержалось не долго.
Расчёт оказался верным – его приняли в Автодорожный техникум на ремонтное отделение. После первого, второго, и третьего курса была предусмотрена производственная практика учащихся, в течение которой они месяц бродили по цехам, а в конце писали отчёт о том, что они видели на заводе или в мастерской. Сева считал это бездарной потерей времени.
Ленинградский Политехнический институт. 1937 год.
Всеволод – первый справа в среднем ряду
Но ему повезло – отец его приятеля работал механиком в гараже Ленсовета и смог устраивать своего сына и Севу на время практики и летних каникул на рабочие места, то есть они приходили и уходили как все рабочие, выполняли задания и, естественно, получали небольшую зарплату, соответствующ ую их низкому разряду. Сева последовательно проработал медником, токарем 2-го разряда, слесарем-ремонтником 3-го разряда и был очень горд, считая, что это повысит его инженерно-технический уровень.
В техникуме Сева учился хорошо, был учёным секретарём научного кружка и редактором машинописного информационного журнала, который выпускал этот кружок. В качестве дипломного проекта разработал реальный эскизный проект ремонтных помещений гаража, который предполагалось построить на новой территории техникума. В 1935 году окончил техникум с отличием и, как и предполагалось, был направлен «в числе 5%» в ВУЗ – Ленинградский Политехнический институт имени М.И.Калинина и поступил на специальность ДВС (двигателей внутреннего сгорания) Энергомашиностроительного факультета.
О выборе специальности Сева много говорил с отцом. Евгений Владимирович считал, что имеет смысл выбирать такую техническую специальность, где большую роль играла бы теория. Кроме того, хорошо, когда она имеет обширную область применения. Обоим требованиям удовлетворяла специальность «Двигатели внутреннего сгорания». Согласившись с отцом, Сева стал двигателистом и никогда об этом не жалел.
В институте Сева учился тоже с удовольствием. Особенно он любил начертательную геометрию, которая многими считается одной из труднейших дисциплин. Он понимал лектора и увлеченно решал задачи. У него, как выяснилось, была очень важная для инженера способность – техническая фантазия или пространственное воображение, когда в голове может возникнуть более или менее полное отображение той идеи, которая требует осуществления в конкретной конструктивной форме. Он очень любил черчение – с наслаждением вечерами, включив какую-нибудь приятную музыку, работал над даже очень сложным чертежом.
Ему нравились студенты института, а тем более студентки. В группе их было немного, но это были талантливые, интеллигентные девушки, с которыми были общие интересы и всегда находились темы для разговора. Несмотря на плотный график занятий находилось время чтобы пойти в театр, в кино, на каток. Особенно ему нравились Генуша Кирокосьянц и её подруга Реля Брук, дружеские отношения с которыми сохранились у Севы на долгие годы.
Генуша Кирокосьянц
В 1937 году проводилась Всесоюзная перепись населения, в которой большое уча стие принимали студенты. Сева отличался счастливым свойством –любое дело, которым ему приходилось заниматься, выполнять творчески, хорошо и с удовольствием. Естественно, перепись отрывала его от занятий, но тем не менее ему было интересно участвовать в этом необычном мероприятии. В результате постановлением Ленсовета от 8 марта 1937 года он был премирован «за образцовое проведение переписи населения суммой 100 рублей».
В 1938 году семья Михальцевых переехала в Москву. Это было связано с приказом Народного комиссара путей сообщения Кагановича об образовании «Технической комиссии при Наркоме» для составления ежедневного технического анализа о положении на сети железных дорог и представления соответствующих выводов, руководителем которой был назначен тов. Михальцев Е.В. Имея в виду, что Евгений Владимирович был занят ещё на семи различных должностях, не могло быть и речи о его проживании в Ленинграде. Существовала два варианта: или Евгений Владимирович переезжает в Москву, а семейство остаётся в старой квартире, или вся семья переезжает и получает московскую прописку. Варианты эти долго обсуждались, взвешивали многочисленные «за» и «против». Уезжать из Ленинграда никто не хотел, но идея бросить Евгения Владимировича одного в Москве казалась почти предательством. Кроме того, не исключалась возможность, что к ним в ленинградскую квартиру кого-нибудь подселят «в порядке уплотнения» (существовала такая практика), а это никого не устраивало. У Евгения Владимировича была ещё одна идея: в случае войны, лучше жить подальше от границы.
Москва. Дом 26 по Краснопрудной улице. 1938.
Решили – переезжать. Евгению Владимировичу предложили выбрать квартиру в доме напротив метро на Краснопрудной улице, где для железнодорожников построили два дома – Дом специалиста (для руководителей) и Дом ударника. Прекрасная четырёхкомнатная квартира с двумя балконами и «сквозным проветриванием» всем понравилась. Светик поступил в школу для мальчиков № 315, а Сева перевёлся в Московский механо-машиностроительный институт (с 1943 года – МВТУ им. Баумана) конечно на специальность ДВС факультета Тепловых и Гидравлических машин. Из Ленинграда увёз фотографии друзей: Игоря и Киры О`Рурк, Генуши Киракосянц, Рели Брук и Ниночки Панаевой, любовь к своему дому на Шпалерной и к городу. Город останется его вечной любовью. Но магия названия «Высшее Техническое Училище» действовала: МВТУ станет его Домом на всю жизнь.
Из-за различия учебных планов Политехнического института и МММИ Севе нужно было либо сдать за один семестр годовой курс, либо отстать на полгода.
Первый вариант оказался очень сложным. Тогда Сева решил отстать и получить относительно свободный семестр. Этот семестр он использовал для работы в лаборатории ДВС, естественно бесплатно, «в порядке помощи родной кафедре». Одному из аспирантов кафедры нужно было спроектировать приводной механизм экспериментальной установки для исследования продувки двигателя на модели цилиндра двигателя внутреннего сгорания одноразового действия, (то есть за один раз поршень должен был пройти весь путь внутри цилиндра с той скоростью и с теми ускорениями, которые он имел обычно при работе двигателя). Весной Сева занимался этим проектом, а летом во время каникул наблюдал за изготовлением и сборкой установки. Ему эта первая самостоятельная работа была интересна. К осени установка действовала, аспирант провёл необходимые исследования, начальник лаборатории, который был руководителем аспиранта, был доволен, а Севу в лаборатории, естественно, стали уважать, что было приятно.
Пропущенные полгода позволили Севе не только сделать самостоятельную работу фактически на третьем курсе, но и блестяще учиться на четвёртом. В 1940 году была установлена стипендия им. И.В.Сталина, которой были удостоены 100 студентов МВТУ. Среди них был и Всеволод Михальцев, получавший её вплоть до окончания Училища.
В МВТУ работало много талантливых учёных и прекрасных лекторов. Читал свой курс и Владимир Васильевич Уваров – один из ведущих профессоров на факультете. Когда Сева учился на пятом курсе Уваров объявил, что он склонен принять несколько студентов для осуществления дипломного проекта по газовым турбинам. Надо сказать, что двигателя такого тогда ещё не было, но Уваров им занимался и хотел подготовить несколько молодых инженеров, чтобы взять их потом в свою лабораторию и работать над созданием нового двигателя. Сева, как всегда, рассказал об этой возможности отцу, хотя не очень много, поскольку об этих двигателях и в мире мало кто тогда знал. «Ну что же, по-видимому, это школа парфорсной езды– сказал Евгений Владимирович и продолжал, заметив удивление Севы, – парфорсная езда – это верховая езда наибольшей трудности, которая учит на только непосредственно делу, но и всяким тонкостям и требует большого напряжения. Я думаю, что это полезно».
Сева, Ольга Ивановна, Светик. 1936 год.
Сева с отличием закончил техникум и поступил на машиностроительный
факультет Политехнического института
Когда Уваров набирал себе дипломников, он, естественно, спрашивал, как человек занимался. Сева сказал: «По вашему предмету я получил «отлично»». На это Уваров заметил: «Меня совершенно не волнует, что вы получили по газовым турбинам. Если вы ими будете заниматься, вы их изучите очень хорошо. А какая у вас была успеваемость по физике, по математике, по черчению, по начертательной геометрии?» Ответ профессора удовлетворил, Сева стал его дипломником и одновременно был зачислен техником в отдел №8 Центрального Института Авиационного Моторостроения. В этом отделе, начальником которого был профессор Уваров, разрабатывался первый в мире опытный высокотемпературный турбовинтовой двигатель.
Весной 1941 года Всеволод выполнил дипломный проект на тему «Высотный турбовинтовой двигатель». Защита была назначена на 25 июня. Договорились с товарищем, у которого тоже был проект по ТВД, поработать в воскресенье 22 июня. «В воскресенье я проснулся необычно рано, – вспоминал Всеволод Евгеньевич, – включил ламповый приёмник, чего я по утрам никогда не делал, и сразу услышал речь Гитлера, обращённую к финским войскам, с доказательствами необходимости нападения на Советский Союз. Война началась...»
Тем не менее, защиты 25 июня прошли успешно. Всевлолод закончил МВТУ с отличием, комиссией по распределению он единственный из группы был оставлен в Москве и направлен в ЦИАМ в отдел профессора Уварова, где продолжалась интенсивная разработка первого в мире высокотемпературного ТВД.
Продолжение следует