Какая-то чертовщинка начинается!
Вдруг, разбирая файлы в компьютере, снова нашёл запись для дневника, сделанную ровно месяц назад — 11 июля, четверг…
Вот сегодня его и публикую. Всё равно воскресенье, я дома, для «Дневника предпринимателя» писать особо нечего…
Итак, читайте запись месячной давности.
***
Вчера, очень поздно вечером, говорил с Комиссаровым Алексеем Геннадиевичем, руководителем Департамента по науке, малому и среднему предпринимательству Москвы.
Он рассказал, что ему в Англии присвоили звание почётного доктора наук, и по этому поводу он будет сегодня в британском посольстве с кем-то говорить. Я даже закинул удочку: скажите про наше сообщество «Набираем.Ру», скажите про нас, вдруг они готовы нас поддержать? Он пообещал: «Скажу». Смог он что-то сделать или нет?..
Но сегодня я ему не позвонил, не спросил, перенёс это на завтра. Ах, это спасительное «завтра»! Когда ты не успеваешь одно, второе, третье, четвёртое и переносишь: завтра, завтра, завтра… У меня рассказ есть, дал его в «СОЛО на клавиатуре», он так и называется: «Завтра».
Утром нервно учил роль Горина, моего персонажа в фильме «Тихая охота» режиссёра Сергея Михайловича Артимовича. Читал раз, два, десять, сорок, сто пятьдесят, а запомнить реплики — не мог. Чувствовал себя ужасно.
В 11:40 раздался любезный голос по телефону: Алексей, говорит, из киностудии, приехал за вами.
— Спускаюсь минут через двадцать, - сказал я.
Спустился:
— Я не очень вас задержал?
— Нет. В кино нельзя опоздать…
Меня поразила эта фраза! Мне казалось, что это мы с Юрием Владимировичем Никулиным придумали когда-то эту фразу: «В кино нельзя опоздать»… Услышав подобное от водителя, я успокоился: наверное, привезут меня вовремя.
Мы спокойно приехали. По пути завернули в офис, Павел Михайлович Мосорюк передал мне книжки анекдотиков, пару дисков и открытки, которые я потом раздал на съёмочной площадке всем, кому мог.
Грим совсем небольшой — общий тончик и чуть-чуть пудры. Костюм — в котором приехал, в том и снимался: подошёл.
Рубашку я правильно взял — такую домашнюю, тёпленькую, и повесил на шею флэшку.
Сергей Михайлович, режиссёр, меня спросил:
— А зачем флэшку-то вешать?
Я ему объяснил:
— А герой мой хоть и на пенсии, кадровик в возрасте, а человек современный, пользуется компьютером и всё носит на флэшке.
— Так если он с флэшкой, у него враги-то могут её стянуть и узнать всю информацию!
— Нет, — говорю. — Во-первых, на флэшке всё может быть закодировано, запаролено. А во-вторых, на ней записано далеко не всё, а только необходимые кусочки, которые, если нужно, он передаст человеку, с которым встречается. Поэтому она у него на всякий случай — мало ли у кого-то что-то придётся взять или кому-то передать.
— Ну ладно, убедили, — сказал Сергей Михайлович Артимович и разрешил флэшку оставить.
Я, конечно, измучил съемочную группу. Поразительно, что главную роль играл Максим Александрович Дрозд. Увидев меня, он спросил:
— Как там ваш сын? Мы ведь с ним служили в армии, в учебке!
Надо же, запомнил Серёжу! Максим Александрович прослужил в учебке и потом уехал в Киров, а сын мой там остался.
Поразительно складываются обстоятельства, поразительные случаются встречи!
Следующий актёр сказал мне:
— Здравствуйте, Владимир Владимирович, вы меня, конечно, не помните, а я хорошо вас помню — учился на журфаке!
— Да, ну и как сейчас?
— Сейчас в основном снимаюсь в массовке в разных фильмах.
Интересно, куда только не заносит судьба несостоявшихся журналистов!
— Но я пишу, пишу для себя, — продолжил актёр. — Роман, который никто не хочет издавать, повесть написал…
Я посмотрел на этого человека — может быть, он гений? Но не стал приглашать к нам на должность редактора или автора: мне показалось что-то актуализированное, как я называю подобный тип людей, в облике бывшего студента.
Съемки были до пяти часов вечера. Четыре сцены. Сергей Михайлович был участлив, спокоен и только один раз остался чуть-чуть недоволен — это когда я, перед сценой разговора с главным героем, вдруг подумал: а что, если я буду говорить и завязывать шнурки? Перед съёмкой я втихаря быстренько развязал шнурки на левом ботинке, и когда сказали «Внимание! Мотор!», бодренько прошёл к скамейке и начал диалог: — Ну что, мол, — спрашивал я героя фильма, — нужна помощь моя? Ну, коли нужна, так я готов. Поговорим…
И это я всё делал, присев на скамейку и завязывая шнурки бантиком. Всё рассчитал — каждую фразу связал с одним из движений по завязыванию шнурка. По-моему, получилось хорошо. А Сергей Михайлович забраковал и сказал:
— Не-е, так не пойдёт. Надо предупреждать…
Ну как предупреждать, если это родилось в последнюю секунду? Остановить съёмку и сказать: «А давайте сделаем не так, а так»?
Помню, что так поступал Ролан Антонович Быков, доводя до бешенства режиссёров, которые его приглашали в кино. Требовал ещё дубль, ещё дубль, ещё дубль. А в результате-то выходило потрясающе! Так и здесь.
Другая история: мы опять-таки сидим на скамеечке, беседуем. Вроде как розыск, капитан полиции пришел ко мне за помощью, а живу я в доме особом, где жили Андропов, Щёлоков, министр внутренних дел в брежневское время (он покончил жизнь самоубийством). Там же жил и сам Брежнев. И в одном из дублей я сказал:
– Ну что, капитан Широков, вот мы сидим с тобой во дворе моего дома, а ты ведь даже не знаешь, что это дом особый. Здесь жили Брежнев, Андропов, Щёлоков! А твой герой, Анишкин, — я же его помню ещё с 1983 года, когда он пришел в органы зелёным, по комсомольской путёвке, после андроповской чистки!
Зрителям среднего и старшего возраста это бы многое сказало. Дом, где жили высшие советские руководители; двор теперь вот такой, весь заставлен машинами, а раньше здесь кошка не могла свободно пробежать…
И это Сергей Михайлович забраковал.
А может, он и прав — это всё отвлекает от главного, делает сцены менее собранными: и моё завязывание шнурков, и воспоминание, когда и кто жил в этом доме…
После съёмок меня довезли домой.
В перерывах я всё время узнавал по телефону: как идут дела на сайте «Набираем.Ру», кто и сколько заплатил?
Я боялся, что после того, как цену мы увеличили в два раза, резко упадёт количество оплат. С другой стороны, предполагал: по сумме выйдет столько же, а число оплативших окажется меньше. А я заинтересован, чтобы было как можно больше людей научилось набирать слепым методом, познакомилось с моим курсом, прошло «СОЛО на клавиатуре».
Если судить по сегодняшнему дню, пока всё в порядке: оплат не меньше, чем обычно, а столько же, а может быть, даже чуть больше. После того как меня отвезли со съёмок до дома (водитель был замечательный!), я пошел с Максимом Александровичем Зориным гулять по парку «Сокольники».
Встретили здесь одного мужчину, разговорились, он оказался учёным-физиком. Когда я ему сказал, что видел Ландау, знаю, кто такие Зельдович и Пантекорво, он обалдел и произнёс:
— Неужели вам за 80, это же так давно было!..
А мне кажется, это совсем не так давно — 60-е годы, я их отлично помню…
Два с половиной часа мы гуляли, обсуждая с М. А. Зориным работу нашего сайта, как лучше подбирать новости, как верно вести трансляции… Всё внушал ему и внушал — уж не знаю, смог ли внушить.
А после мы поужинали. Я отступил от правила «не ужинать поздно»: уж больно есть хотелось! Съел две котлетки и салат, выпил стакан воды. Вот, собственно, и весь день.
Ещё поздним вечером поговорил по телефону с вернувшимся с отдыха Алексеем Владимировичем Косякиным — в понедельник он выходит на работу. Чёрт возьми, как же я люблю всех наших сотрудников!
А ещё больше люблю наших учеников. Никогда не устаю рассматривать их лица…
Ваш Владимир Владимирович Шахиджанян
P.S. Хорошо сниматься в кино!
А ещё лучше — быть кинорежиссёром. Вспоминаю свою юность…
Кстати, на съёмочной площадке я троих людей отучил курить. Переписывался с ними потом — всё вроде в порядке, не курят.
«Люди приходят в кино, чтобы разделить одну и ту же мечту». Бернардо Бертолуччи (род. 1941), итальянский кинорежиссёр, драматург и поэт
