Многие считают, что у наркомана может быть только одна проблема — как поскорее бросить наркотики. На самом деле бросить — это 21 день — столько длится детоксикация в стационаре. Проблемы начинаются потом.
Как жить, если нет семьи, дома, работы, друзей. Как жить, если перед тобой закрыты все двери…
Лене всего 20 лет с небольшим. Последние три недели она быстро угасает. Ее почти парализовало, она не может поднять руки, начала путаться речь. Ее мать Людмила в ужасе звонит по всем больницам и в «скорую». Но отовсюду приходит спокойный ответ: «Ваша дочь не является гражданкой России. Лечитесь по месту жительства». Единственным местом в Москве, где Людмилу с Леной не послали, оказался проект профилактики ВИЧ/СПИДа «Ясень».
— Все врачи, которым мы описываем симптомы, говорят, что у Лены инсульт! — говорит руководитель «Ясеня» Алина Максимовская. — Но у нее нет российских документов, только украинские. Ее кладут в больницу, а на следующий день выгоняют. Все началось как раз с того, что Лену досрочно выписали из наркологички
Украинка. Наркоманка. Инсульт. Нет полиса, нет помощи. Город равнодушен к тем, кто упал.
— Ситуация с Леной объясняет, зачем нужна такая вещь, как «социальное сопровождение», — говорит координатор проекта «Ясень» Петр Никитенко. — Человек, который решает бросить наркотики, встает перед массой проблем. У него плохо со здоровьем и нет документов, как у Лены. Или его ищет милиция, он поссорился со всеми родственниками и друзьями и остался без работы и жилья. Если человек сам пойдет по кабинетам, его отфутболят, отошьют, потребуют
Значит, такому человеку надо помочь. Договориться о приеме у бесплатного врача, помочь оформить разрешение, сделать флюорографию и так далее. Иногда просто отвести за руку.
Четыре подтверждения за день
Две минуты ходьбы от метро «Ясенево», подсобка при поликлинике № 134 — это и есть «Ясень». Попадают сюда
На столе у заведующей — тетрадь приема. Я ее вижу вверх ногами, но если и прочитаю, греха особого нет. Персональные данные там не пишут, только цифры, даты и вымышленные фамилии — сплошь Ивановы. Но на каждом развороте среди синих строчек есть хотя бы одна пометка красным. Это пришло подтверждение из лаборатории: гепатит С или ВИЧ.
— Только вчера пришло четыре подтверждения, — говорит заведующая кабинетом Татьяна Медведева.
— То есть эти люди еще не знают…
— Да, они придут на днях за результатом, и мы проведем послетестовое консультирование. Это обязательно по закону — до и после анализа на ВИЧ разъяснить человеку все вопросы и успокоить его.
— И долго вы можете так разъяснять?
— Иногда до часа.
О мастерстве «ясеневских» медсестер уже 10 лет ходят легенды. Говорят, они могут взять кровь из такой вены, что уже и сам человек найти не может. Поэтому адрес кабинета передается из рук в руки. Люди специально едут сюда из Подмосковья (из Дедовска приезжала целая группа). За последнее время были замечены жители Иркутска и Волгограда, много — из Средней Азии и с Кавказа.
Молодая девушка ходила сдавать анализы на ВИЧ целый год — бывший парень зло «пошутил» при расставании. А одного мужчину в кабинете запомнили, потому что до результатов анализа он кричал: «Убью суку, если вдруг что!» — а после результатов от радости рухнул на колени прямо в кабинете.
— А мы ему говорим, — вспоминает старшая медсестра Алевтина Ходасевич, —
— До 30% наших клиентов, — говорит Татьяна Георгиевна, — не только из других районов Москвы, но и из других городов и даже республик. Бывает, совсем человек
Ежегодно кабинет посещают более 500 человек. И если ВИЧ обнаруживают у
— Примерно треть наших посетителей — это наркопотребители, — продолжает заведующая. — Но, по нашей статистике, до 60% новых случаев ВИЧ приходится на половой путь. Молодежи к нам приходит очень много. Уже были случаи ВИЧ у
— И тогда?
— Тогда человеку нужна информация. И мы после консультирования направляем его через двор направо — в «Ясень»…
Чужой в своем городе
Десять лет назад «Ясень» создавался именно для профилактики ВИЧ/СПИДа. Здесь проводятся очные и телефонные консультации, группы самопомощи и Школа пациента для тех, кто принимает противовирусную терапию (аналог Школы пациента для людей с диабетом). Но с самого начала было понятно: проблемы людей редко ограничиваются вопросами здоровья. Особенно когда речь идет о человеке, который долго употреблял наркотики. Так постепенно и возникло направление «социальное сопровождение».
—
Вот так и с теми, кто долго употреблял наркотики. Понятно, что до человека, у которого медовый месяц с наркотиками, мы достучаться не можем. В «Ясень» приходят в отчаянии, когда уже все. Когда человек
Эта открытая дверь иногда стоит нараспашку до 10 часов вечера. Приходят дискордантные пары (у одного партнера есть ВИЧ, у другого — нет), заходят мигранты.
— У нас тут много рынков. И вот бывает придет человек — у него и ВИЧ, и туберкулез, и «торчит», — говорит Никитенко. — Он не знает, что делать, ему плохо.
— А что вы можете сделать в такой ситуации? К примеру, он хочет завязать с наркотиками.
— В наркодиспансере № 12 есть врачи, которые примут бесплатно и анонимно. Если человек «на кумарах», можем вместе с ним поехать, чтобы милиция по дороге не прицепилась. Сами к врачу они обращаться не будут. Потребители привыкли, что человек в белом или в погонах — враг. Как и все остальные привыкли считать, что наркоман — слабак и преступник.
Сделать все и не сорваться
Частые посетители «Ясеня» — люди, вернувшиеся из заключения. Сегодня в России не существует системы реабилитации даже для освободившихся несовершеннолетних. А ведь помощь нужна и вполне взрослым людям. Человек, который отсидел 10 лет, возвращается в совершенно изменившийся мир. Он не знает даже, куда карточку в метро прикладывать, а тут надо решить проблемы со здоровьем, документами, жильем, работой. И еще и за наркотиками не побежать.
— С зонами у нас постоянный контакт, — говорит Алина Максимовская. — Общими усилиями нам удается прямо там оформлять людям противовирусную терапию. Оттуда нам звонят регулярно с
В этот момент в комнату для консультаций зашел молодой человек. Я удивилась. Если бы не последняя фраза про частых посетителей… Загорелый, широкоплечий. Самоуверенный. В пальцах он крутил ключи от машины.
—
— В кармане лежало 320 рублей и справка об освобождении. Позади — четыре года заключения и семь лет «торча». Впереди — один большой вопрос…
Ничего бы не случилось, если бы он страшно не напился на дне рождения у племянника. До этого он и не пил, а тут такой повод. Было Саше тогда 17 лет.
— Под действием алкоголя я совершил преступление. Меня посадили, я просидел 2,5 месяца и был отпущен под залог. Я вышел совершенно убитый. Я, такой весь хороший, из хорошей семьи — и из тюрьмы! До этого я думал, что такая вещь, как тюрьма, меня коснуться не может. В таком состоянии я работал и ждал суда. Перед судом, будучи сильно «на измене», я употребил наркотики и подумал: «Осудят — все равно не смогу в тюрьме продолжать. Не осудят — брошу на радостях». Но получилось так, что не осудили. Но и не бросил…
Спустя 7 лет Александр ехал лечиться от наркозависимости уже второй раз. Он приехал с мамой в больницу, но вышла заведующая и сказала, что они его не примут.
— А не примут потому, что пришли результаты моих анализов. И у меня — ВИЧ. Она сказала мне это в лоб. Да еще при маме. Это я сейчас знаю, что врач не имела права: а) не брать меня на лечение
Шаг за «Шагами»
Поначалу в лагере Александр, как он говорит, «не понимал своего счастья». Но примерно через год к нему пришло осознание, что можно жить с ВИЧ. И можно жить без наркотиков. Он стал читать, заниматься спортом, хотя до заключения не мог подтянуться ни одного раза. Саша понял, что, если сейчас
— Я отсидел полсрока и вышел по УДО через 4 года. Ближе к освобождению я начал думать, что мне делать с ВИЧ.
Он искал его месяц и однажды приехал. После этого он стал приезжать каждый день. Александр запомнился всем одной особенностью — он все время молчал. За целый вечер он мог не произнести ни слова. Через год он произнес первую длинную фразу: «Я ручки дверные принес. Прикрутить?».
— В первое время я реально всего боялся, — вспоминает Саша. — Боялся сказать девушке комплимент, боялся сказать начальнику, что не могу выйти на работу. Жутким трусом был.
Александр ездил в «Ясень» на протяжении двух с половиной лет, но все это время он принципиально не уточнял, что у него происходит со здоровьем.
— И это несмотря на то, что умерли уже двое из тех, кто освободился одновременно со мной! Но два года назад вдруг все посыпалось — я женился и быстро развелся, потерял работу. Пришел в «Ясень» типа пожаловаться, а Алина меня спрашивает: «А ты
Совершенно подавленный, Александр пришел в «Ясень» на Школу пациента.
— Прихожу к консультанту, говорю грустно: «Ну что, пошел отсчет…». А она говорит: «Да ты что! Я вот, например…» — и рассказала, что и как она принимает. Меня это очень поддержало. И сейчас я, правда, принимаю по 9 таблеток в день, но зато и иммунитет почти поднял до нормы…
Сегодня Александр организовал свое дело, учится в вузе и уже помогает другим людям, оказавшимся в его ситуации, если
А четыре года назад он вышел за ворота лагеря…
Мила Кузина
