Клинические психиатры говорят, что существует такое явление, как «зарница». Мол, время от времени человек может залипнуть и пережить откровение. Оно всколыхнёт его грудь, а отдача доберётся до зрачков глаз, расширит их. От страха можно даже и влюбиться, не говоря уже о том, что влюбиться можно ложно.
Рука, прорезающая тьму
В частности, я пока не знаю, есть ли жизнь после смерти. Перспектива однажды потухнуть навсегда меня пугает. И что я делаю — я ищу конъюнктуры.
Признаюсь вам: мне никогда не нравился Тарантино. Я притворялся. Разве что вдуть ему хотелось — заманить на нашенскую поляну и показать класс. Да и всё. В остальном, нет там сказки, которой алкает моя душа.
Намедни меня посетила зарница. В ходе переживания я узнал, что мой сосед снизу смотрит сериал «Интерны», а моя соседка через стенку — читает своей подруге по телефону пассажи со страниц комикса «Дно», в котором рассказана история человечества после техногенной катастрофы.
Закрывая глаза, я думал, что однажды смогу ещё и видеть через стены. Я убеждён, вопреки настоятельным просьбам моей бабушки заехать к ней в деревню за настойкой из крыжовника и душицы, что эти стены не будут стенами психиатрической клиники. Даже несмотря на давний интерес к современной медицине, располагающей поистине аристократической линейкой препаратов в диапазоне от нейростимуляторов до антидепрессантов.
Но это во мне уже говорит рациональная часть — та, которая стремится понять, что скрывается за культурой употребления этих веществ. Иррациональная часть не только игнорирует, но и считает всё это самой настоящей ересью, которой не стоит заниматься даже в темноте.
Глеб Буланников
